За столом велась неспешная беседа, и только Чёрная Рыба сидел молча, не принимая в ней участия. Его отрешённый вид пугал Арью. Из всех родственников со стороны матери, она любила его больше всех. Он один сказал, что они совершают ошибку, выдавая её за Фрея. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что и этого мужа он не считал подходящим для Арьи. Когда представилась возможность, Бринден Талли встал и откланялся, под предлогом необходимости раннего отъезда. Провожая взглядом его спину, Арья закусила губу — ей так хотелось поговорить с ним, объяснить, что к чему, но разве хоть что-то можно было объяснить? Ничего. Она теперь Арья Ланнистер.

Когда ужин закончился, и хозяин замка и его гости поднялись из-за стола, Хостер Талли произнёс:

— Милорд, вы может располагать гостеприимством Риверрана столько, сколько сочтёте нужным!

— Благодарю! — слегка склонивший голову лорд Тайвин, казался довольным.

— А сейчас мне бы хотелось переговорить со своей внучкой.

— Разумеется, — ещё раз кивнув, Тайвин Ланнистер покинул чертог.

— Так как так получилось, что ты теперь Ланнистер? — дядя Эдмар тут же задал вопрос, который, похоже, не давал ему покоя. Повернувшись всем корпусом, он, уже не стесняясь, рассматривал Арью так, словно она была шутом в балагане.

— С благословления септона и богов! — огрызнулась Арья.

— И это верно подмечено! — рявкнул дед, грохнув кулаком по столу так, что подпрыгнули тарелки. — Пойдём, дитя моё. Нам следует обсудить дела серьёзные, а не то, что питает умы досужих сплетников и пустозвонов, — молвил он, подавая руку Арье.

Несколько растерянная, Арья последовала за ним в сторону богорощи.

Перешёптывавшиеся на ветру деревья были торжественно сдержанны. В прошлый раз они показались ей совсем не похожими на те, что росли в Винтерфелле. Там чардрева были могучи и полны таинственной силы. Здесь же, купаясь в солнечных лучах, они казались легкомысленными и беспечными, как самые обычные тополя. Сегодня дневное светило было сокрыто тучами, и белые стволы с красными кронами вдруг обрели загадочную суровость, явив доказательства того, что и они, и те, что растут на далёком Севере — одной крови.

Приноравливаясь к шагам деда, Арья думала о том, что он хочет ей сказать. А дед молчал. Держа её под руку, он вёл её тропой, петлявшей меж деревьев и клумб, утопавших в цветах, думая о чём-то о своём. Наконец, остановившись, он обратил к ней своё лицо, бледное и серьёзное, от чего оно вдруг стало похожим на лик чардрева, что росло на берегу озерца подле Винтерфелла:

— Арья, надеюсь, ты понимаешь свой долг.

— Долг? — сглотнула Арья, ровным счётом ничего не понимая.

— Я не буду спрашивать, что за странный и витиеватый путь привёл к такому союзу. Но этот союз состоялся и отныне ему быть. Союз Севера, Запада и Речных Земель.

Видя, что дед ждёт от неё ответа, Арья сочла за лучшее кивнуть:

— Да…

— Твой сын будет дядей королю. В нём будет кровь Старков и Талли, и те, кто когда-нибудь наследуют Винтерфелл и Риверран будут дядьями ему самому. А он сам наследует Утёс Кастерли и все земли, и титулы своего отца.

— Но у лорда Тайвина уже есть два сына!

— Один из них Королевский Гвардеец и этим всё сказано, а о втором и говорить не приходится.

— Почему? — не поняла Арья.

— Я не очень хорошо знаю человека, ставшего твоим мужем, но достаточно хорошо, чтобы понять — он никогда не объявит наследником карлика. Твой и только твой сын будет следующим Хранителем Запада.

Закусив губу, Арья вглядывалась в морщинистое лицо Хостера Талли, вещавшего ей о том, что их всех ждёт.

— Семья, долг, честь — я верю, что ты с честью выполнишь свой долг, и Речные Земли обретут крепкого союзника в лице Хранителя Запада, как своё время это произошло с Севером и Долиной.

— А маме и тёте вы тоже объясняли про будущее их сыновей? — не удержалась Арья.

— Что? — лицо деда приняло растерянное выражение. Отвернувшись, он выпустил её руку, чем она мгновенно воспользовалась, отступив назад.

Не глядя на свою собеседницу, Хостер Талли кивнул кому-то невидимому. Из белоствольного частокола вышел мейстер Риверрана, имени которого Арья не помнила. В руках у него была шкатулка. Взяв её, дед откинул крышку и вынул фибулу — форель с глазами сапфирами и бриллиантовой чешуёй:

— Она принадлежала твоей бабушке. Теперь — тебе. Я хочу, чтобы ты носила её и помнила — семья, долг, честь!

Чувствуя, как холодный металл, прокалывая ткань, коснулся её кожи, Арья с горечью подумала: «Для Арьи Фрей подобного напоминания и речей приготовлено не было…».

Отступив на шаг, дед посмотрел на неё сверху вниз. Слегка улыбнувшись, он коснулся пальцами рыбьего хвоста, изгибавшегося у неё на груди:

— Помни о том, что я тебе сказал, дитя моё. И будь сильной.

— Я буду сильной, — ни сколько не сомневаясь в своих словах, пообещала Арья.

— Будешь… Я верю в тебя… Ты — дочь своей матери, а Кэт всегда была сильной… Придёт тот день, когда вы с мужем отправитесь в Королевскую Гавань. У меня будет для тебя одна просьба…

— Какая просьба, дедушка? — вглядываясь в лицо деда, ставшее вмиг таким усталым, переспросила Арья.

— Письмо. Письмо для Лизы. Передай ей его.

— Э-э… Да… А, где оно?

— Я его ещё не написал. Сегодня же и напишу. Обещай, что передашь. Хочу, чтобы она его получила.

— Да, но ко́гда ещё мы поедем в Королевскую Гавань..! — протянула Арья, в чьи планы вовсе не входило путешествие с лордом Тайвином до столицы. — Может, лучше ворон?

— Нет, не хочу вороном. Пусть родной человек передаст. Так вернее будет. Лучше поздно, чем никогда. Лучше поздно…

Распрощавшись с дедом, который внезапно утратил к ней интерес, Арья направилась в донжон. В отведённых им покоях она застала Китти и ту служанку, что когда-то шила ей подвенечное платье на свадьбу с Фреем. Разложив образцы тканей, они вели подсчёты.

— О, миледи, а вот и вы! — радостно воскликнула Китти, едва Арья появилась на пороге. — Я сообщила Джине ваши размеры, и мы сейчас смотрим, каких тканей хватит вам на платья. Вы что из этого пожелаете?

— Ничего, — пожала плечами Арья, даже не удостоив вниманием цветные лоскутки.

— Но как же, миледи! — Китти искренне не понимала нежелание Арьи разжиться обновками.

Не располагая к спорам, Арья ткнула пальцем в тёмно синюю ткань:

— Вот это.

— Хорошо, миледи, — важно кивнула та, что была представлена, как Джина. — Ещё что?

— Ещё? Ещё… А бриджи и дублет для верховой езды сошьёшь?

— Ну, если миледи пожелает, а милорд не возражает.., — скептически протянула Джина всем своим видом выражая неудовольствие.

— Не возражает! — отрезала Арья. — И мне нужны сапоги!

Туфли, пошитые для неё в деревне, были удобны, но не годились под бриджи. А если у неё будут дублет и бриджи, то сапоги ей просто необходимы!

— Да, да, конечно, — не теряя чувства собственного достоинства, портниха выплыла за пределы покоев, унося с собой образцы тканей. Прошмыгнувшая за ней Китти, пошла узнавать, не готова ли вода для умывания.

Пристроившись на приглянувшемся ей подоконнике, Арья положила рядом подарок деда. Скользя пальцами по форели, вырезанной на крышке шкатулки, она бездумно повторяла: «Семья, долг, честь… Семья, долг, честь… ». Когда её выдавали за Фрея, дед, казалось, этого даже не заметил. А сейчас, когда она явилась перед ним став женой Хранителя Запада, пустился в рассуждения о том, что несёт Речным Землям её брак. Дед даже не спросил, как так вышло, что она оказалась замужем за презираемым её отцом человеком. Что случилось с ней за то время, прошедшее с несостоявшейся свадьбы в Близнецах. «Семья, долг, честь… ». Он лишь подарил ей знак семьи, напомнил о её долге и велел с честью нести его… «Семья, долг, честь… », и не слова о ней, об Арье…

Скрипнула дверь, раздались шаги её мужа.

Подойдя к ней, лорд Тайвин встал у Арьи за спиной. Окружившая их тишина была такой же серой, обволакивающей, как и небо за окном, уже начавшее темнеть.