— Скорпиус, за мной, — тихо приказываю я ему. Он не задает лишних вопросом и просто следует за мной из дома. Когда мы оказываемся на улице, я вкратце обрисовываю свой план.

— … значит, мы врываемся в квартиру Джеймса и притаскиваем его сюда? — резюмирует Скорпиус.

— Верно. Ты со мной?

— А у меня есть выбор?

— Вообще-то, нет.

Мы аппарируем на порог квартиры Джеймса, и, как обычно, никто не отвечает на стук. Ну, к такому я была не готова.

— И что теперь? — спрашивает Скорпиус, выглядя растерянным.

Я на мгновение задумываюсь, а затем:

— ДЖЕЙМС ПОТТЕР, НЕМЕДЛЕННО ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ!

Скорпиус зажимает ладонями уши, чтобы уберечь слух. Но дверь так и остается закрытой.

— И? — с раздражением спрашивает он.

— Не стой столбом, взламывай дверь!

— Взламывай? — шипит Скорпиус. — Знаешь ли, это достаточно респектабельный дом, Роза, и я не могу вот так просто…

— Ох, просто уйди с дороги, — я буквально отталкиваю его и достаю палочку. Заклинание у меня выходит настолько мощным, что дверь буквально сносит с петель футов на десять вглубь квартиры. Скорпиус, который так и замер позади, выглядывает из-за моей спины, и мы заходим в квартиру.

— Ты что, не могла воспользоваться Алохоморой?

Ну, зато так вышло гораздо более зрелищно.

Квартира Джеймса до ужаса неопрятна. Грязная одежда (не только Джеймса, если только он не носит розовые стринги) разбросана по всей гостиной вперемешку с пустыми флаконами от зелий. Скорпиус поднимает один и пристально рассматривает его.

— Цито Циркумвенио, — читает он с этикетки. — Интересно, что это?

Я поднимаю аналогичный флакон и поворачиваю к себе этикеткой:

— Я уже где-то слышала это название, просто не могу вспомнить где…

Я ломаю голову, пока Скорпиус бродит по квартире в надежде найти хоть кого-нибудь. Я точно знаю, что читала об этом зелье, и совсем недавно. Должно быть на вечерних занятиях или, быть может, в газете. В любом случае, ничего хорошего от этого зелья я не жду.

— Роза, здесь никого нет, — кричит Скорпиус из спальни Джеймса.

Цито Циркумвенио…

— С ним определенно была девушка, — продолжает Скорпиус, — повсюду девчачьи шмотки.

Оно как-то связано с квиддичем. То ли с выносливостью, то ли еще чем-то…

— Скорп! — зову я, и он тут же появляется в гостиной. — Мне кажется, это зелье для повышения выносливости. И оно запрещено Квиддичной ассоциацией Великобритании… если кто-то узнает, что Джеймс принимал его, ему больше никогда не разрешат играть.

— Так вот почему он так хорошо играет!

Я снова осматриваю захламленную квартиру:

— Оглянись вокруг — здесь столько флаконов, что он должен был бы принимать их ежедневно. И если это то самое зелье, о котором я думаю, оно вызывает сильнейшую зависимость.

Мы со Скорпиусом ошарашенно переглядываемся. Вот причина столь странного поведения Джеймса. Вот, в чем причина его странной худобы. И почему ему постоянно холодно, и он практически не спит.

Еще до того, как эта мысль укладывается в голове, в квартире Джеймса появляется незваный гость.

Лаура.

— Что ты здесь делаешь? — мне все равно, как этот вопрос может звучать со стороны. Что, черт побери, она делает в квартире Джеймса?

— Что случилось с дверью? — спрашивает она вместо ответа.

— Не отвечай вопросом на вопрос, бесишь, — резко говорю я. — Серьезно, что ты тут делаешь? Я не думала, что ты знаешь адрес Джеймса!

Она опускает взгляд на пол, а я внезапно понимаю, кому принадлежат «девчачьи шмотки».

— О Боже, — выдыхаю я, — ты виделась с Джеймсом?

— Не может быть! — с нервным смешком восклицает Скорпиус. А вот я нисколечко не удивлена.

— Лаура, ответь мне!

Она специально избегает встречаться со мной взглядом.

— Это было всего лишь пару раз. Я думала, что смогу помочь ему…

Только не опять. Клянусь Мерлином, если он вновь бросит ее перед полным стадионом, я заберу сына и навсегда оставлю эту семейку. И поверьте, я так и сделаю.

— Ты знала об этом? — я встряхиваю пустым флаконом из-под зелья.

— Я пыталась остановить его! — настойчиво твердит она. — Но он сказал, что у него все под контролем!

Мы со Скорпиусом снова шокировано переглядываемся, и немедленно в голове начинают формироваться вопросы.

— Как долго это длится?

— Где он сейчас?

— У него зависимость?

— С ним все в порядке?

— Какого черта ты никому не сказала?

Лаура поднимает руку, пытаясь заставить нас замолчать. По непонятной причине это даже срабатывает. По виду Лауры легко можно сказать, что ей очень стыдно, поэтому она проходит мимо нас и присаживается на диван.

— Слушайте, почему бы вам не присесть. И я попытаюсь все объяснить.

========== 27. Вмешательство ==========

Этот волшебник просто дерьмо. Мама говорила, что дома нельзя использовать это слово, но я иногда слышу, как она сама произносит его время от времени, поэтому считаю, что тоже имею право его использовать. Она всегда говорит, что навыки готовки дедушки Рона дерьмовые. О, мне кажется, что этот волшебник куда хуже, чем способности дедушки в приготовлении еды.

Родители куда-то ушли, и я не знаю куда. Дэйзи осталась здесь. И выглядит грустной. Вероятно, она тоже считает, что волшебник дерьмовый. Она поднимается вместе с остальными взрослыми, чтобы поближе на него посмотреть. Я сижу рядом с Мией и вторым моим другом Джейсоном. Их обоих я знаю по школе.

Мне больше не хочется сидеть, поэтому я встаю и направляюсь к Дэйзи с вопросом, куда подевались мои родители. Она тоже не знает. Но все же спрашивает — весело ли мне? Я отвечаю, что фокусник дерьмовый, и она тут же делает мне замечание, что так говорить нельзя. Я прожил с Дэйзи несколько недель, пока не заболел, а потом мама забрала меня домой. Мне нравится Дэйзи. Она не поучает меня так, как мама. Но зато мама иногда играет со мной в квиддич и разрешает Олли бегать по дому, поэтому мне больше нравится жить с мамой.

Мой день рождения мы отмечаем в доме дедушки Рона и бабушки Гермионы. Бабушки Астории и дедушки Драко сегодня здесь нет, но мама говорит, что вместо этого я отправлюсь к ним домой на ужин. Они — родители моего папы. А еще мама говорит, что дедушка Драко — убогий старый пердун. Я как-то рассказал об этом дедушке Драко, и он так взглянул на меня, что это напомнило мне тот раз, когда мы с Ремусом подменили тыквенный сок на лимонный в стакане дяди Хью. Мне нравится дедушка Драко.

Я спрашиваю тетю Дженни, где мои родители, но и она не знает. Тетя Дженни на самом деле мне вовсе не тетя, потому что если бы она была тетей, то приходилась бы сестрой либо маме, либо папе, а это не так. Но я все равно называю ее тетей.

Мама мне как-то читала книжку о детективе, который расследовал вопрос о пропавших деревьях. Я тоже должен стать, как тот детектив, чтобы отыскать моих родителей. Попрошу Мию стать моим помощником, потому что у всех хороших детективов обязательно есть помощник. Но Мии нравится дерьмовый волшебник, и она не хочет уходить отсюда. А кузен Ремус сидит на коленях матери, поэтому у меня остается только один вариант — дядя Ал.

— Дядя Ал, я должен стать детективом, чтобы расследовать, куда подевались мои родители, но Мия не хочет быть моей помощницей, потому что смотреть на волшебника…

— Смотрит на волшебника, дружище, — поправляет дядя Ал.

— Ага, она смотрит на него, но он ведь дерьмовый. Ты поможешь мне найти родителей? — спрашиваю я.

Дядя обещает мне помочь, но за это я должен пообещать, что не буду использовать слово «дерьмо», а затем обращается к тете Дженни с вопросом, не видела ли она родителей. Но я говорю ему, что уже спрашивал у нее, и она тоже их не видела.

— А где дядя Джеймс? — спрашиваю. Мы должны найти и его тоже. Мама всегда говорит, что я больше подхожу на роль дяди, чем дядя Джеймс, но я не понимаю, что означает «больше подхожу».

Дядя Ал достает телефон и кому-то звонит, но я не знаю кому.