Горчично-желтый галстук.

Ох, уж Перси.

— Что это? — практически выплевывает Эйдан.

— Эйдан, — яростно шепчу я, — манеры.

— У каждого молодого человека должен быть галстук! — пытается пояснить выбор столь странного подарка Перси. — Д-для официальных мероприятий… и еще…

Он выглядит настолько смущенным, что мне его даже становится жаль. Почти.

— Ладно, спасибо, — Эйдан практически роняет его на пол и уходит, как избалованный ребенок.

— Спасибо, дядя Перси, — быстро вклиниваюсь я, поднимая галстук и откладывая его к другим подаркам. — Вы же знаете, эти дети… уверена, Эйдан оценит ваш подарок, когда придет время, чтобы надеть его, — пусть я и знаю, что это время вряд ли наступит.

Скорпиус и Дэйзи появляются вместе, хотя я и не видела, чтобы они общались в последнее время. Я стараюсь избегать их, пытаясь не вызвать подозрений своим поведением. После того, что случилось в день выписки Эйдана из больницы, мне вообще не хочется с кем-либо из них говорить.

Конечно же, полностью проигнорировать их не выходит.

Дэйзи первой находит меня. Она шикарно выглядит в белых джинсах и мятно-зеленом жилете, не говоря уже о том, что она раз в шесть стройнее меня. Ей с легкостью удается вызывать во мне ненависть. Она появляется на кухне, когда я болтаю с матерью подруги Эйдана, и маячит на периферии, пока мама Мии не отправляется проверить детей. А затем она накидывается на меня.

— Роза, — начинает она, — прости, мы почти не общались на этой неделе. Как у тебя дела?

Если и существует что-то в этой жизни, что я не люблю больше, чем худых стерв в белых джинсах, так это разговоры с ними.

— Хорошо, — отвечаю я, не глядя ей в глаза. Я уже сбилась со счета, сколько раз ее муж изменял ей со мной как эмоционально, так и физически. Может, мне стоит быть немногословной?

— Я все еще чувствую себя виноватой…

— Не стоит. С Эйданом все отлично.

— Круто, — она на мгновение останавливается, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что на кухне больше никого нет. — Роза, мне кажется, что Скорпиус мне изменяет.

Я захожусь в кашле, потому что выпитая газировка явно идет не в то горло.

Ох, дерьмо дерьмовое.

— Все в порядке? — взволновано спрашивает Дэйзи.

— П-прости! — всхлипываю я. — П-просто подавилась!

Почему подобное вечно случается именно со мной?

— Просто… он всегда так поздно возвращается с работы, — продолжает она. — И я знаю, что это точно не сверхурочная работа… ведь именно я — та, кто назначает чертову дополнительную работу!

— Уверена, он тебе не изменяет! — это единственное, что я могу сказать. Ну, технически, он ведь не активно ей изменяет. Да и не похоже, что между нами остались еще хоть какие-нибудь отношения. Можно ли считать несколько поцелуев полноценной изменой?

— Он даже практически не прикасается ко мне, — грустно произносит она. — Знаю, я поступила ужасно, но я бы хотела, чтобы он просто поговорил со мной, вместо того, чтобы полностью игнорировать! А еще он возвращается домой поздно, и от него несет выпивкой. Я знаю, что он ходит в паб, но он ни разу не пригласил меня с собой.

— Ты же знаешь этих мужчин, — стараюсь говорить максимально беспечно, — паб — это их территория, на которую женщинам ходу нет. Уверена, ты просто преувеличиваешь.

— Сколько пар переживают разногласия в первый год совместной жизни? — практически плачет она. Этот разговор слишком серьезен для вечеринки в честь шестилетия ребенка.

— Хм…

— Я пыталась поговорить с ним об этом, но он просто выходит из комнаты или включает радио, — она сейчас и правда расплачется. В панике я хватаю ее за руку и тяну в другую часть дома, где точно никто не заметит ее слез. Последнее, что мне сейчас нужно, чтобы Дженни услышала, как Дэйзи произносит слово «роман».

Она вытирает глаза рукавом и пытается взять себя в руки. Затем делает глубокий вдох, чтобы окончательно успокоиться.

— Мне жаль, что я в таком раздрае, — шмыгает она. — Знаю, ты последний человек, с кем мне стоило бы это обсуждать.

По какой-то причине меня задевают ее слова. Но правда, ей не стоило мне говорить обо всем этом прямо в лоб, учитывая, что именно я та, кто крутила шашни с ее мужем у нее же за спиной. Но все же, лучше бы она промолчала.

Понимаю, что до сих пор не сказала ничего по существу, я говорю:

— Может, тебе стоит просто проследить за ним.

Что, черт возьми, со мной не так?

— Проследить за ним? А разве это немного не… ненормально?

Еще одно прилагательное, которым можно описать Розу Уизли.

— Нет, он же твой муж! Если он изменяет тебе, ты имеешь право знать, — говорю я ей, а затем добавляю, словно эта мысль только что пришла мне в голову. — Хотя я уверена, что это не так.

Если она проследит за ним и убедится, что он не изменяет ей… вернее, не изменяет ей со мной… тогда все будет хорошо.

— Но как мне сделать это, чтобы никто не узнал? — спрашивает она.

— Мантия-невидимка Джеймса! — Господи, и зачем я только родилась? Откуда, черт возьми, в моей голове появляются эти нелепые идеи? — Или, если он будет передвигаться на машине, просто последуй за ним, стараясь, чтобы между вашими машинами была еще чья-то… по крайней мере, слышала, что это делается именно так…

Однажды мы с Дом таким образом следили за ее парнем-магглом. Оказалось, что он-таки ей изменял. С тех пор его машина лишилась боковых зеркал — Дом решила, что им будет лучше в ее прикроватной тумбочке.

Дэйзи, кажется, всерьез задумывается над моими словами. И мне бы не хотелось, чтобы она решилась последовать моему совету. В конце концов, я ведь явно не в себе. Да и Скорпиус не изменяет ей, он просто зол. Скорпиус ведет себя, как избалованный ребенок, и точно не станет говорить о том, что его на самом деле беспокоит. И никакая машина, что будет следовать за ним по пятам, подобного положения вещей не изменит.

К счастью, наш разговор прерывает волшебник, которого я наняла по просьбе Эйдана. Он выглядит совершенно нелепо в своем черном смокинге, цилиндре и с достаточно увесистым чемоданом, доверху набитым различными маггловскими волшебными штуками. Хм, может быть, если я не преуспею в зельеварении, мне тоже стоит попробовать зарабатывать себе на жизнь маггловскими фокусами.

— Здравствуйте, мисс Уизли? — спрашивает он меня.

— Верно, — Дэйзи тоже осматривает его с головы до ног, впрочем вид фокусника не производит на нее должного впечатления, как и на меня.

— Извините, я немного опоздал, пробки просто сумасшедшие! В каком месте мне стать?

Я сопровождаю его в гостиную, из которой предварительно увели детей. Теперь они на заднем дворе гоняют с мои отцом маггловский футбольный мяч, купленный этим утром — до этого у нас были только мячи для квиддича. Волшебник, называющий себя Эриком Удивительным, начинает объяснять мне, как именно он выполняет свои трюки, и мне быстро становится скучно.

Когда я зову детей обратно, чтобы они посмотрели на эту неудачную пародию на волшебника, Эйдан подходит ко мне и я не вижу неописуемого счастья на его лице.

— Что случилось, дорогой? — спрашиваю я.

— Где Джеймс?

Джеймс. Сегодня я даже не вспомнила о нем. Быстро оглянувшись, я понимаю, что единственный член семьи, который сегодня не пришел, — это он. И он, на самом деле, единственный, кого искренне хотел бы видеть здесь Эйдан.

— Должно быть, он приболел, — извиняюсь я перед Эйданом, — прости, милый. Почему бы тебе не посмотреть на волшебника, а я пока позвоню?

Эйдан расстроенно кивает и отправляется к своим друзьям. Почему чертов Джеймс Поттер вечно все портит?

Я мигом принимаю решение отправиться на поиски кузена, но стоит озаботиться группой поддержки в виде Ала, Дом или Скорпиуса. Дом болтает с Брайаном, в то время как Ал и Дженни рассматривают смешного маггла. Увлечение Ала магглами иногда так раздражает. Скорпиус — единственный, кто сидит в одиночестве, поэтому я решаю, что ему-то и предстоит подстраховать меня.