— Вовсе нет, Эйлин. Любить — это прекрасно.

— Надеюсь, мои дети смогут любить и быть любимы.

— Я тоже.

Гермиона взяла Эйлин под руку и повела на завтрак. Ей стало многое понятным, ведь поведение леди Принц и Долохова было каким-то странным. Видимо, Антонин так и не простил девушке лжи, и она вышла замуж за Тобиаса Снейпа.

Когда они вошли в Большой зал, Том сидел за столом и улыбался Долохову и Ориону, которые тут же посмотрели на девушек. Они сели напротив парней.

— Тебе было пятнадцать, когда ты научилась Патронусу? Тони не врёт? — лучезарно улыбаясь, спросил Том.

— Шестнадцать. У меня день рождения в сентябре.

— Когда? — оживлённо спросила Эйлин.

— Девятнадцатого.

— Мы обязаны отпраздновать! — заявила Принц. — Этот день рождения ты запомнишь на всю жизнь!

— Не сомневаюсь, — Том с Антонином улыбнулись, понимая, что из уст девушки лился сарказм.

— Научи меня, — попросил Том.

— У тебя не получится. В твоей жизни не было поистине счастливых моментов.

Том поник, согласно кивнув, а гриффиндорка гордо подняла голову, радуясь, что смогла зацепить Тёмного Лорда.

— Откуда ты это знаешь? — удивилась Крауч.

— Мы знакомы, — ответил Том. — Летом познакомились.

— Ясно, — шикнула Крауч.

— Ты и с ней спал?

— Гермиона, я спал почти со всем курсом Слизерина с пятого по седьмой. В этом году хотел опробовать четвёртый курс, но меня больше привлекаешь ты.

— Врёшь и не краснеешь! — все девушки за столом улыбнулись.

— Эй, Грейнджер! — кто-то крикнул на Пуффендуе, и Гермиона ошарашенно посмотрела на четверокурсницу. — Барбара!

Глаза Гермионы расширились, и девушка сглотнула, глядя на шатенку, которая села возле мальчика из Когтеврана. Том и Антонин сами в шоке смотрели, а Гермиона перевела взгляд на Дамблдора, который только кивнул.

— Гермиона? — спросил Том, но девушка быстро встала и убежала.

Том поспешил за ней, что не понравилось Уизли и Пруэтту. Слизеринка выбежала на улицу, пытаясь перевести дыхание.

— Это твоя родственница?

— Сестра моего дедушки по папиной линии. Я никогда её не встречала, — девушка вытерла глаза от слёз. — Она утопилась в семнадцать лет. Училась в частной школе, кажется, я теперь знаю в какой. После шестого курса… Мерлин, как я сама не догадалась. Дедушка говорил, что Барбара не дожила до седьмого.

— Продолжай говорить, — попросил Том.

— Дедушке было тогда десять лет, и он говорил, что Барбара вернулась сама не своя. Она почти не ела, ночью кричала от кошмаров, а днём сидела на берегу озера. Спустя три недели она утопилась. Плавать Барбара не умела. Она рассказывала что-то о боли потери.

— Это Барбара рассказала твоему деду?

— Да. Я не первая волшебница в роду Грейнджеров. Надо же… Что могло случиться, чтобы семнадцатилетняя девушка покончила с жизнью. А что за парень её звал?

— Яксли.

— Ты шутишь?

— Его зовут Корбан Яксли — он четверокурсник.

Гермиона вспоминала светловолосого паренька и тяжело дышала. Этот парень был похож на того Яксли, после которого расщепило Рона, когда они убегали из Министерства.

— У него есть старший на шесть лет брат. Заканчивал Слизерин. В ноябре свадьбу будет праздновать.

— Мерлин, что же случилось? Почему спустя два года она убьёт себя? Куда подевался Корбан? Она же магглорождённая, может, его семейка убила Барбару?

— Обещаю, что я выясню причину её смерти через два года.

— Стоп! Через два года ты явишься в Хогвартс, — девушка ступила шаг назад. — Поссоришься с Дамблдором и уйдёшь. Это был июнь.

— Тогда понятно, кто её убил.

— Ты намекаешь на профессора? А я думаю, что это ты, ведь ты чудище!

— Да, но и он монстр! Ты не знаешь, что он такое!

— Так расскажи.

Том умолк, а девушка фыркнула.

— Тебе нечего сказать, а лживые сказки рассказывай своим! Я лучше Дамблдора попрошу узнать правду! Чёрт, он же умер, а я так и не узнаю правду!

— Умер?

— Да, его убил сын Эйлин…

Гермиона резко умолкла, а Том расплылся в улыбке. Девушка резко побежала к озеру, и Реддл ринулся за ней. Уизли и Пруэтт как раз нашли их и увидели, как девушка пытается скрыться от слизеринца. Они быстро побежали за ними к озеру.

Гермиона не хотела говорить с Томом, выставила палочку и ударила заклинанием по нему. Он едва уклонился, и между ними началась настоящая дуэль. Слизеринец приходил в восторг от силы грязнокровки и её умений.

— Хватит! — крикнул Том, но палочки не опустил, как и она. — Успокойся, — оба едва дышали. — Пройдёт время, когда это случится, я прав?

— Выброси это воспоминание!

— Ни за что.

— Гермиона! — крикнули гриффиндорцы.

— Я в порядке.

— Что он тебе сделал? — спросил Билиус Уизли.

— Вытягивает из меня информацию. И вытаскивает очень изощрённо!

— Катись отсюда, пока Дамблдора не позвали! — шипел Игнотус.

— Ты не тем доверяешь, Грей, — Том опустил палочку, но Гермиона не спешила.

— Дамблдор хочет поговорить с тобой насчёт Барбары Грейнджер, — произнёс Билиус.

— Ничего не рассказывай ему! — крикнул Реддл.

— Пошёл ты! — заявила девушка, уходя с Билиусом.

— Если не хочешь, чтобы девчонка умирала в муках, не рыпайся! — Игнотус ухмыльнулся. — Или ревнуешь Дамблдора?

Тома бросило в жар, он и предположить не мог, что гриффиндорцы знают о насилии. Отвернувшись от рыжего парня, вернул прежнее беспристрастное выражение лица.

— Рад, что ты понимающий.

Игнотус ушёл, а Том зашипел на парселтанге. Он ненавидел эту шайку гриффиндорцев.

Гермиона пересказала Дамблдору всё то, что говорила Тому Реддлу. Игнотус и Билиус удивлённо переглянулись.

— Может, её Яксли довели? — размышляла ведьма.

— Возможно. Но Вы сказали, что в том году придёт Том. Может, это месть Вам. Может, Вы чего-то ему не сказали?

— Я думала об этом. Возможно, так и есть, профессор…

— Не переживайте, дорогая. Я присмотрю за Барбарой. Дома, конечно, она сама решит свою судьбу, но обстоятельства я выясню. Мы обязательно это обсудим.

— Я верю Вам, профессор, — улыбнулась девушка.

— Лимонную дольку?

— Вы всю жизнь их любите? — удивилась волшебница. — Не откажусь.

— Мисс Грей, я Вам настоятельно рекомендую больше проводить времени с мистером Уизли и мистером Пруэттом. Так безопасней.

— Да, сэр. Просто Долохов… Он сейчас совсем не такой, каким я его знаю. Может, есть возможность спасти его душу?

— Ты ведь не хотела менять историю, — напомнил Билиус.

— Помню, но… мне жалко, что столь добрая душа канет во тьму…

— Вы не можете спасти всех, мисс Грей, — произнёс Альбус, задумавшись. — Ради высшего блага нужно уметь жертвовать. Вы не знаете, но Гиллерт был моим… Он был больше, нежели друг и брат.

Гермиона удивилась, но сразу же взяла себя в руки.

— Я восхищаюсь Вами. Вы же посадите его! Наверное, такую боль не сразу забудете, если вообще сможете это сделать… Я Вас поняла.

— Вы решили не менять историю, а узнать, как легче убить Реддла. Пусть. Только не сближайтесь с ним. Ради своей цели он скажет и сделает что угодно.

— Мне-то не знать. Он обещал Гарри на первом курсе воскресить его родителей, если он отдаст… Забудьте.

— А потом напал на мальчика, верно?

— Да. Мне всего восемнадцать лет, наверное, я слишком наивна. Хотя нет, мне девятнадцать. Я пользовалась с Вашего разрешения на третьем курсе маховиком для учебы.

— С моего разрешения? Я стану Директором?

Гермиона прикусила губу, и все мужчины засмеялись. Альбус был доволен результатом своих трудов, но пока он всего лишь профессор.

— Идите, мисс Грей. И помните, кем стали эти мальчишки. Им нет веры.

Гермиона покорно кивнула и оставила профессора трансфигурации с гриффиндорцами. Она верила каждому сказанному слову этого волшебника, ведь не верить не могла.

Девушка шла в подземелье, когда услышала крики. Голос Антонина она запомнила, как и голос Эйлин.