— Ой! — тут же вскрикнул кто-то в ответ на кряхтение Гермионы, и ноги стремительно удалились. — Простите.
Грейнджер с трудом приподнялась на локтях, чувствуя боль во всем теле. Над ней послышался тихий ропот множества голосов. Неподалеку кто-то хныкал ужасно писклявым голосом.
— Вставайте, мисс Грейнджер, — кто-то вежливо предложил ей руку. Гермиона изумленно уставилась на секретаршу Малфоя, озабоченно рассматривающую её лицо.
— Где мы? — приняв помощь, Грейнджер поднялась на ноги и машинально отряхнулась. Голова нещадно гудела.
— Никто не знает. Она принесла сюда нас всех и заперла, — обеспокоенным шепотом продолжала девушка.
— Она? Всех? — Гермиона нахмурилась и только теперь повернула голову. На неё смотрели еще десять пар испуганных глаз. Брюнетки, блондинки, высокие, низкие, тощие и с пышными формами — казалось, здесь собрались девушки на любой вкус. За их спинами виднелись толстые прутья решетки. Гермиона чуть не застонала: они находились в какой-то нелепой средневековой камере с видом на абсолютную темноту. До потолка можно было достать рукой, и тесное помещение камеры заставляло присутствующих толкаться и задевать друг друга локтями.
— С какой стати меня здесь закрыли? — завизжала какая-то сухопарая девица, и её маленькие глаза бешено засверкали. Взгляд метался от одной пленницы к другой с такой ненавистью, как будто это они были повинны в неблагонадежном состоянии её нервов. — Я никому ничего не сделала! Сейчас же выпустите меня!
— Прекращай орать, — мрачно донеслось из другого угла, и с расстроенной дамой чуть не случился припадок: она побагровела, стиснула кулаки и завизжала с новой силой, почти переходя на частоты, недоступные человеческому восприятию.
Гермиона, удерживая себя от того, чтобы заткнуть уши ладонями, рассматривала пленниц: среди них были знакомые, и к тому моменту, когда взгляд остановился на Аманде, Грейнджер установила личности почти всех девушек. Секретарша из отдела игр и спорта смотрела на Гермиону понимающе и отчасти виновато, прижавшись к стене. С максимальной деликатностью протиснувшись между девушек, Грейнджер подошла к ней и смерила испытующим взглядом.
— Ты знаешь, что здесь происходит?
— Это все из-за Рона, — с готовностью выпалила та. — Она рассказала мне перед тем, как перенести сюда, — Аманда опасливо посмотрела на темноту за решеткой.
— Она?
— Его бывшая подружка, — прошептала она так, чтобы никто не услышал, и тут же плаксиво нахмурилась:
— Я должна попросить у тебя прощения за фотографа и эту утреннюю статью в газете. Мне очень, очень жаль! Если бы я знала, что Рональд…
— Подожди, — Грейнджер замахала руками, пытаясь разобраться в ситуации. — Если она охотилась на нас, так как мы были в, кхм… В отношениях с Роном, то при чем здесь все эти… — Гермиона замолчала, поймав мрачный и выразительный взгляд Аманды. — О, Мерлин! — неверяще простонала она и еще раз осмотрела толпу. Гермиона была оскорблена скорее не количеством женщин, которых успел сменить Рональд, а тем, что она не смогла заметить такой глобальный обман. — Они не знают? — прошипела Гермиона, растерянно опустив голову. Она все еще не могла собраться с мыслями после ошеломляющего открытия. Её подмывало получше рассмотреть «соперниц», чтобы выяснить, почему… Но Грейнджер собрала волю в кулак и прервала размышления подобного рода. Сейчас надлежало думать совершенно о другом.
— Лучше им оставаться в неведении. Той истеричке — точно, иначе она убьет кого-нибудь еще до того, как эта сумасшедшая до нас доберется, — Аманда стрельнула взглядом в вопящую даму, и Гермиона повторила за ней.
— У кого-то есть палочка?
— Она забрала все, — разбила последнюю надежду Аманда.
— Драккл! Где мы находимся? — Гермиона с досадой стиснула кулаки и оглянулась.
— Никто не знает. Мы все очнулись в этой камере.
Гермиона недовольно нахмурила брови и какое-то время молчала, пытаясь продумать план действий. Наконец она, поддерживаемая почти что преданным взглядом Аманды, повернулась к толпе и громко заявила:
— Послушайте! Мы все должны успокоиться. Нам удастся выбраться, только если мы будем держаться вместе.
Пленницы смотрели на неё во все глаза. Несмотря на то, что все они не догадывались о соединяющей их нити, каждая прекрасно знала, почему ей следует недолюбливать Гермиону Грейнджер. Невыгодное положение, в котором оказалась волшебница, немного облегчалось чувством общего всепоглощающего страха: находится в одной камере с героиней войны и умнейшей ведьмой столетия, в конце концов, было обнадеживающе. Поэтому ультразвуковые сигналы стихли, а девушки прислушались.
— Когда она придет, не поддавайтесь панике. Я попытаюсь поговорить с ней и выяснить, чего она хочет. Я уверена, что мы сможем договориться.
— Она не станет тебя слушать, она сумасшедшая! — крикнул кто-то из толпы, и пленницы подняли гомон.
— Тихо! — зашипела Гермиона, злобно посмотрев на нарушительницу порядка. — Даже если это так, необходимо выиграть время. Я уверена, что авроры уже ищут нас, поэтому каждая проигранная секунда может стоить нам… — Грейнджер не стала договаривать, заметив, как губа стоявшей неподалеку девицы нервически задрожала. — Все будет хорошо. Сохраняйте спокойствие, и…
— Великолепная речь, мисс Грейнджер! Но, боюсь, спокойствие никому не поможет, — донеслось из темноты за решеткой, и какая-то девица пронзительно взвизгнула, переполошив тем самым притихшую толпу. Тревожное бормотание и всхлипы потихоньку наполнили тесное помещение камеры, но Гермиона не обратила на это никакого внимания.
Внезапно в помещении стало светлее, и на фоне зажегшихся факелов выделилась уже знакомая Гермионе фигура в плаще. Капюшон медленно сполз на плечи, и в бликах пламени блеснуло лицо с острыми чертами. Маленькие темные глаза забегали туда-сюда, а хорошенький носик тут же презрительно сморщился. Ванесса Шарп поглядывала на своих пленниц так торжественно, как будто готовилась произнести воодушевляющую речь.
— Каждая из вас, — она вскинула палец с острым ногтем. — Украла у меня нечто очень важное.
— Я тебя даже не знаю! — послышался недовольный крик. Ястребиным взглядом Ванесса впилась в свою жертву.
— Молчать, — низким голосом приказала она и взмахнула палочкой. Гермиона услышала, как кто-то в ужасе ахнул, и толпа отшатнулась от источника шума. Пленница, позволившая себе возмутиться, в панике щупала свои сросшиеся губы. С приступом тошноты подошел холодный страх, и Гермиона прижалась спиной к стене. — Итак, на чем я остановилась? — она скорчила самую невинную улыбку. Никто не осмелился подсказать ей. Еще немного послушав тишину и зажмурившись от удовольствия, Ванесса продолжила:
— Моя любовь безжалостно растоптана вами, а Рональд, — на этом слове она мечтательно вознесла глаза к небу, но, увидев над собой лишь пыльный потолок, осеклась. — Его вы заманили в свои сети и окончательно запутали.
«Уизли?» — недопонимающим шепотом прокатилось между девушек. Когда Гермиона посмотрела на визгливую даму, та округлила глаза так, словно прямо сейчас была готова писать заявление против несправедливого обвинения в страшной лжи.
— Отпусти девушек, Ванесса. Никому из нас Рон не нужен, — подала голос Гермиона, выбираясь из толпы. Испуганные девицы с удовольствием уступали ей дорогу.
— Не верю! — на змеиный манер зашипела та, бросаясь к клетке. Увидев Ванессу так близко, Гермиона вдруг поняла, что видела её раньше. Определенно, эти глаза и обескровленные губы ни с чем нельзя было спутать: Шарп была моделью на показе в «Голубой Сирене». Пазл, собирающийся в голове Грейнджер с того момента, как она шагнула в архив, наконец был завершен.
— Вот что, — совладав с вспышкой ярости, продолжила Шарп. Она сжала пальцами прутья и заглянула в камеру безумными глазами. — Должна остаться только одна из нас. Сначала я думала, что просто убью вас одну за другой, и все будет кончено. Но ведь это так банально! — она рассмеялась так искреннее, будто только что прозвучала великолепная шутка. — Давайте поиграем.
