— Тебе стоило бы проявить больше уважения, — Драко цокнул языком. — Посмотри, здесь можно найти потомков всех священных двадцати восьми, — он окинул огромное древо взглядом. — Toujours pur*! А на самом деле — столетия кровосмешения.

— Так вот почему ты такой ненормальный? — прищурив глаза, процедила Гермиона и натянула плед на плечи.

Малфой тихо хмыкнул и сделал несколько шагов к софе.

— Как ты себя чувствуешь? — спокойно спросил он, никак не отреагировав на дерзость. — Зелье еще не подействовало?

— Я не собираюсь…

— Я задал вопрос, Грейнджер. Боль прошла или нет? — жестко прервал он и опустился на сиденье рядом с ней.

— Нет, — обессиленно прошептала Гермиона, обнимая себя руками.

— Сядь, — приказным тоном отчеканил Малфой, но потом, поняв, что таким образом не сможет добиться от Грейнджер послушания, смягчился:

— Сядь, и я смогу тебе помочь.

Гермиона недоверчиво посмотрела на него, но все же приняла сидячее положение, в который раз за день решив, что хуже уже точно не будет.

— Повернись ко мне спиной, — полушепотом продолжил Драко, зачем-то разминая пальцы.

— Вот теперь ты меня абсолютно точно пугаешь, — Гермиона нахмурилась, слегка отстраняясь от него.

— Мерлин всевидящий, ну нельзя же быть такой зажатой! Тебя и на занятия любовью приходится уговаривать? Тогда, смею предположить, у вас с Уизли так ничего и не было, потому что он не умеет связывать между собой более пяти слов.

— Прекрати оскорблять Рона! — вспылила Гермиона, складывая руки на груди. — Он не виноват в том, что у тебя в голове одни только грязные мысли.

— Грязные мысли, — он мрачно усмехнулся и сжал пальцами свое запястье. Гермиона внезапно смутилась и, поджав губы, опустила взгляд. — Их в моей голове было предостаточно, когда я пытался избавить твой организм от двойной порции медяного.

— Спасибо, — она прошептала это так, что почти не расслышала сама, но Драко вздрогнул и поднял взгляд. Странное ощущение сковало грудь, и Гермиона поспешно отвернулась. — Как ты сможешь мне помочь? — тут же выпалила она, чтобы разбить напряжение, возникшее между ними.

— Просто массаж, — сдавленно выдохнул Малфой спустя некоторое время и осторожно приблизился к ней. — Мама делала его мне, когда я был ребенком. Замри, я должен найти нужное место.

Прохладные пальцы надавили на шею, прощупывая позвонки, и, слегка надавливая, заскользили вниз. По коже пробежались мурашки, и Гермиона возблагодарила Джинни, оставившую эту комнату почти без освещения. Губы Драко шевелились, и до слуха волшебницы долетали лишь невнятные шепчущие звуки.

— Какое-то заклинание? — не вытерпела она, нервно вздыхая. Молчать было просто невыносимо.

— Тише, — Драко надавил большими пальцами по бокам позвоночника чуть выше поясницы. Его шепот стал немного громче, но Гермиона все равно не могла разобрать ни слова, а потому пришлось прислушаться к ощущениям. Боль в животе не уменьшилась, но внутри начало зарождаться инородное тепло, и это явно было следствием воздействия магии. Прошло несколько минут, и неприятные ощущения начали постепенно угасать. Шепот стих.

— Удивительно, — Гермиона прикоснулась рукой к животу и хмыкнула. — Как ты это сделал?

— Малфои не разглашают фамильных секретов, — безапелляционно заявил Драко, пальцами поднимаясь вверх по её спине.

— Так и знала, — фыркнула она и повела плечами, пытаясь избавиться от волн сонливости, накатывающих вместе с умелыми прикосновениями чужих рук. — И убери… Ох, черт! — Гермиона подпрыгнула, когда пальцы Малфоя сжали её плечи рядом с шеей.

— Мерлин, да ты просто деревянная! — тихо хмыкнул он, так и не убрав ладоней с её плеч.

— Честно говоря, порой я чувствую себя трухлявой ивой, — протянула Гермиона, закусывая губу. Малфой действовал искушенно, и его прикосновения — теперь совсем осторожные и почти неощутимые — дарили такое расслабление, отказываться от которого не хотелось ни под каким предлогом. — Как ты… Научился?

— Я умею многое, — его шепот показался Гермионе зловещим. — Тебе стоит только захотеть узнать.

— Будь уверен: я не захочу, — нехотя отмахнулась она, почти роняя голову на бок. — И все же мне стоит сходить в какой-нибудь салон, иначе моя шея скоро просто отвалится.

— Могу предложить отличное место, — Малфой отвел локоны с её шеи и провел тыльной стороной ладони по линии плеч. Спустя секунду он обнаружил себя почти прижимающимся к этому хрупкому и не обласканному телу, а потому сжал зубы и усилием воли заставил себя отстраниться.

— Неужели в Магической Британии появился прототип маггловского салона?

— Не совсем, — Драко пробежался пальцами по шее и слегка погрузил их в волосы, массируя кожу головы. — Но там великолепные условия! Шелковые простыни, эфиры, редчайшие цветочные масла и, конечно же, просто невероятные руки, которые доведут тебя до исступления…

— Ты описываешь какое-то крайне неприличное место. Где это?

— В Малфой-мэноре, конечно, — довольно усмехнулся он и убрал руки ещё до того, как Гермиона дернулась в сторону.

— Ты снова переходишь границы, — разочарованно застонала она, откидываясь на спинку софы. Малфой рассмеялся, и взгляд Гермионы против воли задержался на его улыбке. Они молчали еще около минуты, и эта тишина почему-то вовсе не вызывала дискомфорта.

— Пойдешь со мной на ужин? — вкрадчиво спросил он, заметив, что взгляд Грейнджер больше не был преисполнен жгучей ненавистью.

— А я смогу взять Рона? — Гермиона лукаво улыбнулась, входя во вкус. Постепенно она начинала понимать, что с Драко Малфоем возможно разговаривать только на языке сарказма.

— Боюсь, это невозможно, — если он и был разочарован, то сделал все, чтобы ни одна эмоция не проскользнула в голос. — Потому что в приличные заведения с животными не пускают.

— Достаточно! — Гермиона рассерженно нахмурилась и смахнула со лба прядь. — Скажи, чем тебе так не угодил Рон?

— Я подготовлю список и предоставлю тебе его завтра, ведь рассказ был бы довольно длинным, а ты наверняка не захочешь переместиться для удобства в мэнор.

— И как ты догадался?

— Я хорош, правда? — Малфой обнажил зубы в ослепительной улыбке, которую, как считала Гермиона, он отрабатывал перед зеркалом каждый день.

— Молю, прекрати! У меня зубы сводит от твоего раздутого самомнения, — Грейнджер осторожно спустила ноги с софы, прячась от настойчивых взглядов Драко в плед. — Но я правда не могу понять, — она озадаченно поджала губы. — Почему ты его так ненавидишь? В смысле… Я и Гарри не нравились тебе в школе настолько же, если не больше, так почему…

— Ты ничего не знаешь, глупышка Грейнджер, — снисходительно отозвался он, намеренно выводя Гермиону из себя.

— Назовешь меня так еще раз…

— Уизли недостоин ни одного из вас, — припечатал он, и Гермиона пораженно распахнула глаза.

— Чтобы рассуждать о наших отношениях, ты должен был иметь в жизни хоть одного настоящего друга!

— Не оскорбляй меня, Грейнджер. Это может тебе дорого стоить, — в темноте его взгляд сверкнул открытой злобой, и Гермиона отпрянула, сжимая губы в тонкую линию. Еще секунду назад она была уверена, что Малфой не способен зайти дальше своих едких фраз, но теперь видела: он никогда не угрожал в шутку. Драко вскинул руку, чтобы расслабить узел галстука, но Гермиона вздрогнула так сильно, что пружины сиденья под ней жалобно скрипнули. — Ты можешь играть со мной, но, если не собираешься доводить эту игру до конца, тебе лучше не заигрываться.

— Я не желаю играть с тобой в эти игры… — гневно прошипела Гермиона, чувствуя себя крайне уязвимо. Ей казалось, что Малфою хватит одного рывка, чтобы просто разорвать её в клочья. От былой непринужденности не осталось и следа.

— В твоих же интересах послушаться и закрыть ротик, потому что я скажу очень важную вещь, — почти скучающим голосом продолжил Драко, сверля её взглядом. — Может, тебе могло показаться, что я безобиден, но это не так. Никто не смеет обращаться со мной так, как это делаешь ты. Что ж, надо признаться: это возбуждает… Нет, смотри на меня, — потребовал он, когда Гермиона отвернулась, одолеваемая злостью и смущением. — Потому что это правда, и я её не скрываю. Но ты не должна переходить границы, иначе я сделаю все, чтобы ты об этом пожалела.