После Японо-китайской войны в Китае становится популярным учить западные науки и организовывать производственную и коммерческую деятельность, вследствие чего повышается спрос на профессиональное образование. Образовательная система «Гуймао» 1904 года относит профессиональное образование к самостоятельной школьной системе, которая делится на ступени от низшей к высшей. Основная образовательная цель, опубликованная в 1906 году, также причисляет «почитание реальности и преклонение перед практицизмом» к важным вопросам, профессиональные школы начинают масштабное развитие. В 1912 году Цай Юаньпэй на основании состояния развития профессионального образования конца правления династии Цин и опыта разных стран выдвигает курс на «утилитарное образование». В октябре 1913 года в журнале «Цзяоюй цзачжи» («Образование») печатается статья Хуан Яньпэя «Мысли об использовании утилитаризма в школьном образовании», где отмечается, что профессиональное образование уже имеет тенденцию к развитию. Журнал «Образование» также выпускает «специальный выпуск прагматичного образования», где пропагандирует торгово-промышленное образование. Утилитарное образовательное течение после 1915 года развивается в профессиональное образование. В 1917 году Цай Юаньпэй, Хуан Яньпэй и другие представители образовательных и деловых кругов создают Общество профессионального образования Китая, что приводит профессиональное образование к подъему.

Это образовательное течение развилось из западно-технологического образования конца правления династии Цин. В 1914 году образуется Научное общество, главным образом состоящее из студентов, обучавшихся в США, которые учреждают журнал «Кэсюэшэ» («Наука»). Учитывая упадок научной, производственной и торговой деятельности в Китае, они пытаются распространять научные знания и готовить научно-технические кадры с помощью научного образования. В то время Цай Юаньпэй также придает большое значение научному образованию, считая, что только научный прогресс может обеспечить улучшение условий жизни, социальные преобразования и дать толчок художественному творчеству. Благодаря большому вкладу в популяризацию науки в обществе появляется новая тенденция внедрения науки в образование. В образовательных кругах начинают пользоваться популярностью исследования, эксперименты и другие виды эмпирического изучения. Под влиянием научного образования в 1920-е годы постепенно распространяется внедрение науки в образование: тесты на коэффициент интеллекта, образовательные экзамены, исследования академических вопросов, социальные исследования прочно входят в повседневную жизнь.

В конце династии Цин и в начале существования Китайской Республики буржуазные реформисты и революционеры выдвигают требования по введению обязательного образования по аналогии с западными странами. В «Уставе учебных заведений “Цзоудин”» 1905 года устанавливается пятилетний срок введения обязательного образования, в нем говорится: «По общеустановленному порядку в зарубежных странах начальная школа, в которой народ всего государства должен пройти обучение, называется обязательным образованием; если учащийся не ходит в школу, то наказываются родители, кроме случаев инвалидности и болезни учащегося. В начале введения обязательного образования все чиновники на местах и знать должны прилагать усилия для постепенного роста числа учащихся, таким образом глубокая мысль императорского двора по просвещению народа и формированию моральных устоев войдет в повседневную жизнь». Такой была первая инициатива Китая по обязательному образованию. В 1911 году Центральная образовательная ассоциация, созванная в Пекине Цинским правительством, выдвигает законопроект «Экспериментальный устав обязательного образования». В сентябре 1912 года образовательная система, изданная Китайской Республикой, четко устанавливает: «Окончание четвертого класса начальной школы в качестве обязательного образования». Введение обязательного образования играло большую роль во время всего периода реформаторского образования. Но эта идея остается только на стадии «идеи», а вовсе не воплощается в жизнь. В китайском обществе по-прежнему не хватало политической и экономической базы для распространения обязательного образования, господствующий класс также не обладал решимостью и энтузиазмом для осуществления принципов обязательного образования до конца. Лишь к началу XXI века Китай полностью справляется с этой задачей.

В программе «Развитие культурного уровня народа» буржуазных реформистов уже проскальзывают идеи народного образования. Например, Лян Цичао, связывая вместе развитие культурного уровня народа и повышение уважения прав народа, считает, что если не изменить ситуацию с необразованностью простого народа, то нечего и говорить о его правах, тем более о демократии. После «движения за новую культуру» лозунг «Народное образование» становится общим для всех слоев общества, становится самым влиятельным образовательным течением Китая как до, так и после «движения 4 мая».

Синьхайская революция свергает монархию и создает Китайскую Республику, однако Юань Шикай[30] затем восстанавливает монархический строй, Чжан Сунь и Дуань Цижуй также прилагают усилия по возврату к прошлому, достижения Синьхайской революции теряются, едва появившись. Интеллигенция Китая вновь переосмысливает традиционное культурное образование, она понимает, что несмотря на прогресс в переходе от изучения инструментария до изучения системы по-прежнему нет понимания сути. Если у большинства нет подъема духовной культуры, то неуклонное самосовершенствование – это не более чем пустословие, а модернизация – не более чем фантазия. Исходя из этого, они делают упор на необходимость идеологического просвещения, преломление ситуации с невежеством и отсталостью народа. Таким образом, образование новой эпохи совершает третий прорыв, прорыв в подъеме духовной культуры и индивидуально-ориентированного образования.

Лян Цичао[31] еще во время обобщения неудач политики «Ста дней реформ» говорит о необходимости такого рода прорыва: «Стремление к просвещению с материальной стороны – как вход в мертвую гавань: везде встречаются препятствия и совершенно нет другого пути, по которому можно было бы пройти, и никак нельзя дойти до цели, все прошлые усилия пропадают даром. Стремление к просвещению с духовной стороны подобно выходу в большую реку, которая течет напрямую тысячи ли от самых своих истоков, а перед силой ее течения ничто не может устоять»[32]. Лу Синь[33] также всеми силами поддерживает индивидуально-ориентированное образование, придавая большое значение моральному фактору, который может обогатить страну и укрепить армию. Он пишет: «Чтобы искренне и безропотно строить планы сегодня, необходимо не забывать прошлое, чтобы строить предположения на будущее, надо отказаться от материального и развивать духовное, делать упор на отдельного человека и убрать статистику. Если люди будут воодушевлены, то государство также будет развиваться»[34]. Цай Юаньпэй ясно видит, что будущее Китая зависит от образования, и считает, что изменение национального характера через образование, а также подготовка кадров являются ключевым моментом. Опора только на меньшинство «взявших власть» подобна «белому снегу солнечной весной» (недоступно пониманию широких масс. – Примеч, пер.), не дает широкой общественной базы. Подобные предложения после «движения 4 мая» становятся лейтмотивом того времени, сутью образовательной мысли. Впоследствии наблюдаются освобождение образовательной мысли, диспуты вокруг теории просвещения и всплеск образовательных течений, которые сравнивают с «цветами, состязающимися в красоте». Образовательная идеология Новой времени резко переходит к образовательной идеологии Новейшего времени. Непосредственную роль в этом скачке играет идея личностно-ориентированного образования «движения за новую культуру».