– Там живут бездомные дети, – наконец произнесла Лиз, когда её спасительница потеряла всякую надежду на ответ. – Девочка и мальчик. Я приношу им поесть.
Такого Розалин не ожидала. Она продолжала шагать по улице, не зная, что и сказать.
– Как же я пойду к ним завтра? – в отчаянии воскликнула Лиз. – Что, если этот джентльмен меня снова подкараулит?
– Никакой он не джентльмен! – возмутилась Розалин. – И ты туда больше не пойдешь!
Большие голубые глаза остановились на ней.
– Они умрут от голода, – тихо сказала Лиз.
– Никто не умрёт, – пообещала Розалин. – Я пошлю к ним Джона.
– Кто такой Джон?
Розалин поняла, что проговорилась.
– Это… мой отец. Я пошлю к ним отца! – поправилась она.
– И что он сможет сделать?
– Он позаботится о них! Найдет им хорошее место в приюте.
Лиз умолкла и продолжила путь. Розалин с тревогой смотрела на её нахмурившиеся брови.
– А почему ты подкармливаешь этих детей, и не рассказала о них родителям? – спросила Розалин.
– У меня нет родителей, – отозвалась та. – Мама умерла, когда я была маленькой. А папа – три года назад, он долго болел. Он завещал своему брату большую часть состояния, но с условием, что он позаботится обо мне. Согласно завещанию, дядя должен отправить меня в лучшую школу и проследить, чтобы я её закончила. Поэтому, когда открылась «Вариотт», он перевел меня сюда. Раньше я училась в обычной школе в маленьком городке, Ноэле.
Глядя под ноги, Лиз продолжала:
– Но я не могу ничего сделать для этих детей, потому что у меня совсем нет собственных денег.
Розалин удивилась.
– Как же вышло, что твой отец оставил деньги дяде, а не тебе?
– Нет-нет, – замахала Лиз руками, – мне он тоже оставил. Только не деньги, а какую-то фабрику и акции. Но за три года фабрика разорилась, и дядя её продал. А акции находятся в его ведении до моего совершеннолетия. Он полностью обеспечивает меня. Ну знаешь, одежда, еда, развлечения… Но карманных денег почти не даёт.
Розалин вспомнилась фраза Лиз о тюрьме.
– Выходит, ты обязана закончить «Вариотт», даже если не хочешь? – спросила она.
– Ну да, – безжизненно отозвалась Лиз. – Иначе мы с дядей лишимся наследства в пользу какой-то двоюродной тетки, которую мы никогда не видели.
Порой родительская забота переходит все границы!
Лиз посмотрела Розалин в лицо и спросила:
– Откуда у тебя оружие?
– Отец дал мне для самообороны, – пожала плечами Розалин.
– Ты и стрелять умеешь?
Розалин кивнула.
– Может мистер Ферроуз ошибся? – задумчиво заметила Лиз. – Думал, что «Вариотт» – военная академия?
Её слова заставили Розалин улыбнуться.
– Пожалуйста, не говори никому о револьвере, – попросила она.
Лиз кивнула.
– Ты в самом деле поможешь детям? – посерьезнела она.
За разговором они подошли к школьной ограде.
– Да, Лиз, я завтра же позвоню отцу!
Её лицо просветлело.
– Спасибо тебе, Линнет!
Чужое имя резануло слух.
– Знаешь, зови меня просто Линн, – ответила Розалин, первой пролезая между металлическими прутьями.
Она решила, что Линн – это как раз нечто среднее между «Розалин» и «Линнет».
И неожиданно у Розалин появилась в школе подруга. На уроках они садились рядом, и скучные рассуждения учителя их больше не интересовали. Розалин рассказывала Лиз, чему её учили в “настоящей «Вариотт»”. А сама училась у Лиз тому, что не преподают ни в одной школе: доброте и состраданию. Бездомные дети и раненые голуби были не единственными подопечными Лиз. Она рассказывала о том, как помогла нищему найти работу, как втайне от дяди приютила в своем подвале бродячего музыканта, как выхаживала спасенного из пруда щенка. Она всегда защищала слабых, и ей всегда представлялась возможность кому-нибудь помочь.
Розалин считала, что приехала в Суинчестер помогать людям. Но пообщавшись с Лиз, поняла, как она далека от своей цели. Лиз не ждала знаков и подходящего момента, она просто делала всё, что могла, прямо сейчас. Розалин прониклась к ней большим уважением.
Теперь они частенько болтали, делая домашнее задание в своей комнате.
– Чем ты собираешься заниматься после школы? – спросила как-то раз Лиз.
Она устроилась на кровати, лежа на животе, со стопкой словарей по латыни. К завтрашнему дню нужно было подготовить перевод.
Розалин сидела за столом, поглощенная сочинением по литературе «Символизм в произведении Эмили Бронте “Грозовой перевал”».
– Не знаю, – рассеянно отозвалась она, выискивая в книге подходящую цитату.
– Ну я серьезно! – улыбнулась Лиз. – И только не говори, что собираешься выйти замуж и жить в шикарном доме! Это так скучно!
Розалин рассмеялась.
– Для начала я хотела бы выучиться на психолога.
– Психолога? – удивилась Лиз, придерживая книги, которые норовили сползти с кровати. – А что он делает?
– Помогает людям, – кратко ответила Розалин.
– И я мечтаю помогать людям! – обрадовалась Лиз. – Вот если бы найти место, где этим можно заниматься… Здесь есть благотворительная организация, но ходят слухи, что это только видимость, а на самом деле они воруют еду и вещи для бедных. А ещё разведывают, кого можно продать в рабство…
Упоминание о рабстве заставило Розалин оторваться от сочинения.
– Рабство? Я думала, его давно запретили!
Лиз на несколько секунд замерла, глядя на неё, а потом опустила глаза в учебник.
– Да, конечно… Просто сплетни…
Но Розалин была уверена, что подруга знает больше.
– Расскажи, что тебе известно об этом! – потребовала она, сама не заметив, как изменился её тон.
Один из словарей Лиз всё же соскользнул и упал на пол с громким стуком. Лиз села и наклонилась, чтобы его поднять.
– Никому ничего не известно, – глухо ответила она. – Об этом не пишут «Новости Лэмпшира».
Розалин отложила ручку и встала из-за стола. Присев на кровать рядом с Лиз, она тихо сказала:
– Но что знаешь ты?
Подруга подняла на неё взгляд.
– Разве в Фирмингеме нет рабства? – спросила она. – Я слышала, оно существует даже в Рондоне.
Розалин растерялась. Она успела забыть о своей легенде.
– Какая разница? Мы в Суинчестере, я спрашиваю тебя про него!
Глаза подруги наполнились слезами.
– Здесь то же, что и везде! – проговорила она. – Все эти слухи о слугах в богатых домах… Ночные рейды полиции в поисках беглых… И все делают вид, что всё в порядке, но когда я думаю об этих несчастных людях… Это слишком ужасно, Линн! Не будем говорить об этом!
Она помотала головой, словно стараясь вытряхнуть из неё мысли о рабстве.
Розалин вспомнила полицейских в переулке. Так вот что они там делали!
А Джон? Знал ли он об этом?
Конечно, знал! Если даже Лиз слышала о рабах, то её телохранитель, который должен был специально собирать информацию, должен знать и подавно! Знал и скрыл от неё! Вот в чём заключалась его ложь! Вот почему он так настаивал на отъезде!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
