Ну что ж, реальность быстро вступила в свои права, возвращая его с небес на землю. Никто по-прежнему не любил Дина Винчестера, брат пытался манипулировать им, чтобы сохранить компанию, а друзья, которых он считал семьей, избегают его уже черт-те какой месяц.

Но он больше не сломлен. Черта с два он позволит себе сломаться. Обман или нет, но все эти разговоры с фальшивыми абстракциями действительно помогли ему если не обрести душевный покой, то справиться с болью и разобраться в себе и своих желаниях. И первым желанием Дина было заехать домой, собрать вещи и покинуть этот гребаный город, чтобы начать новую жизнь. Так он думал, когда поворачивал на следующую улицу, но судьба, казалось, решительно вознамерилась испортить все его планы. Дин гнал на высокой скорости, и когда одолевал поворот, почти не следил за дорогой, погрузившись в свои мысли.

Поэтому звук столкновения и чей-то болезненный вскрик заставили его резко очнуться и вздрогнуть от неожиданности. В воздух взметнулся велосипед и чья-то нога, и Дин резко затормозил, чувствуя оцепенение и ужас. Все его переживания и мысли быстро отступили на задний план, уступая место волнению за пострадавшего человека.

Буквально вылетев из Импалы, Дин обогнул ее, пытаясь рассмотреть лежавшего на асфальте парня. Рядом с ним валялся поломанный велосипед. Парень постанывал, держась за свою правую ногу, которая уже начинала опухать.

— Вот черт, извини, приятель! — с искренним раскаянием сказал Дин, подбегая к нему. — Я тебя не заметил! Ты как, цел?

Парень вздрогнул и медленно повернул голову в его сторону. Дин, наклонившийся было к нему, замер на месте, даже не пытаясь скрыть шок, проявившийся на лице.

— Я в порядке, — испуганно сказал Кастиэль, продолжая держаться за ногу.

На самом деле он не был в порядке. Далеко нет. Потому что перед ним стоял Дин Винчестер, Дин, которого он уже и не надеялся когда-либо увидеть. И это было ужасно, потому что они не должны были встретиться, и Кастиэль давно потерял надежду на это.

Он ехал на репетицию пьесы Бальтазара, премьера которой должна была произойти завтра. Он почти смог выбросить из головы свою единственную встречу с Дином. Ему нравилось думать, что Дин — это всего лишь мимолетное увлечение, и пусть это было совершенно не так. А теперь он сидит посреди дороги с покалеченной ногой, Дин смотрит прямо на него и Кастиэль понятия не имеет, что ему теперь делать.

Дин узнал его, это стало понятно сразу. Новака это одновременно радовало и ужасало. Но Кастиэль боялся быть раскрытым и не хотел, чтобы Дину стал известен план Сэма Винчестера теперь, когда уже все было кончено. Он все еще может переиграть ситуацию, если возьмет себя в руки. Должен, потому что если Кастиэль не справится, это будет полная катастрофа.

— Ты. Это же ты, — странным тоном сказал Дин, продолжая его разглядывать.

— П-простите? — заикаясь, спросил Кастиэль.

Понемногу, он приходил в себя. И лихорадочно думал, как поступить. На самом деле, ему хотелось бы пригласить Дина на ужин, но по понятным причинам этот вариант отметался сразу. Кастиэль принял решение продолжить играть непонимание. В ресторане он был в образе Любви, носил классическую одежду и говорил нарочито глубоким хриплым тоном, пытаясь создать впечатление. Но сейчас он растрепан, на нем обычные джинсы и футболка и его настоящий голос далек от низкого властного голоса Любви. Сейчас он ничем не напоминал ожившую абстракцию, и вполне мог сойти за человека, смутно похожего на нее.

— Ты… Ты — это… ммм…тот чувак, что подошел ко мне в ресторане, — неуверенно сказал Дин, сжимая руку в кулак. Выглядел он сердитым.

Кастиэль шумно сглотнул.

— В ресторане? О чем Вы? — как можно более растерянно спросил он, делая попытку подняться.

И тут же застонал от боли, и наверняка упал бы снова, не поймай его Дин вовремя. От хватки крепких рук закружилась голова, что вкупе с болью в ноге, не делало жизнь Новака легче.

— Ты меня не помнишь? — почему-то с сарказмом спросил Дин.

— Я вижу Вас впервые в жизни, — быстро сказал Кастиэль, пряча взгляд и покрасневшее от смущения лицо. — И Вы меня сбили и сломали мой велосипед.

— Судьба такая сучка, приятель, — со странной усмешкой сказал Дин, но тут же посерьезнел, продолжая держать Кастиэля надежной хваткой. — Прости, я тут ехал и мечтал от души врезать кое-кому за его вранье, и вдруг ты подвернулся.

Кастиэль хмыкнул, пытаясь шагнуть. Без помощи Дина не получилось, что вызвало досаду.

— Вы можете отвезти меня в больницу? — спросил он, понимая, что сам добраться не сможет. — Кажется, моя нога сломана.

— Чушь, будь она сломана, ты бы сейчас вопил от боли, — сказал Дин, внимательно рассматривая опухающую ногу. Затем коснулся ее, осторожно ощупывая, и по коже Кастиэля пробежали мурашки. Он сглотнул, стараясь не выдавать своей реакции, и почти грубо произнес:

— Разве Вы доктор?

— Нет, но кое-что смыслю. У тебя не перелом, а вывих, — сухо сказал Дин, переставая осматривать ногу Кастиэля. А затем опустился вниз и резко дернул ее, так, что Новак полузадушенно вскрикнул, крепче сжав пальцы на плече Винчестера.

— Вот и все, — успокаивающе сказал Дин, слегка погладив ногу Кастиэля. Но тут же отдернул пальцы, вовремя опомнившись. — Чувак, я был капитаном футбольной команды в старшей школе, вправил столько конечностей своим друзьям, что со счету сбился. Ты как?

— Нормально, — сказал Новак, с изумлением чувствуя, как боль уходит. Да и самостоятельно держаться на ногах стало существенное легче.

— Отлично. А теперь садись в машину, подвезу, — тоном, не терпящими возражений, скомандовал Дин.

— Не надо! — испугался Кастиэль.

— Прекрати дурить и садись…эмм, как тебя там зовут?

— Кастиэль Новак, — нехотя представился парень, и Дин снова окинул его странным взглядом.

— А тебе идет. Ангел Четверга?

— Мама была религиозной и немного помешанной на ангелах, изучала их много лет, — со смущением пробурчал парень, осторожно устраиваясь на сиденье Импалы. Дин тем временем подхватил его искореженный велосипед и поместил в багажник, а затем вернулся к машине, плюхаясь на сиденье.

— Уж лучше имя ангела, чем какой-нибудь абстракции, — пошутил Винчестер, заводя мотор и двигая машину с места.

Кастиэль кинул на Дина тревожный взгляд.

— Куда мы едем? — только и спросил он, сцепляя дрожащие руки в замок.

— Ко мне домой, — сказал Дин, сосредоточив все внимание на дороге.

— Что? — пискнул Новак, краснея в который раз. — Зачем?

— Посмотрю твой байк. Я, вообще, больше по машинам, но, может быть, смогу что-то исправить, — сказал Дин, явно забавляясь паникой Кастиэля.

Новак глядел на него с изумлением. Несмотря на внешнее спокойствие, в зеленых глазах Дина плясали чертики, а сам он улыбался невесть чему. И улыбку эту нельзя было назвать особо доброй. Кастиэль так и не смог понять, поверил ли Дин в то, что он — не абстракция, посетившая его в ресторане? А может быть, Дин помогает ему, потому что он, якобы, похож на тот образ? В итоге Кастиэль рискнул спросить:

— Слушай, ты сказал, что мы встретились в ресторане? Но я действительно вижу тебя впервые.

Дин в ответ на это фыркнул.

— А, забей. Ты просто похож на одного чувака. У нас с ним было что-то вроде свидания, и я все время мечтал затащить его в постель, но он сбежал от меня на середине.

Кастиэль уставился на Дина, забыв обо всем своем актерском мастерстве.

Дин сейчас о нем говорит? Или об образе, который был им создан? Или Дин просто морочит ему голову? Или же он, Кастиэль, из-за своей дурацкой влюбленности, видит не то, что есть, а то, что он хочет видеть?

— Так он…эээ…тебя бросил? — нерешительно спросил Кастиэль. Дин крепче сжал руль, не глядя на него.

— Слушай, Кас… Могу я звать тебя «Кас»? Так вот, Кас, со мной приключилась очень странная история, и я, наверное, малость того, но не жалею об этом. Потому что это было классно. Я только сейчас осознал.