Так и ниточки, связывающие её с Игорем. Порвать все сразу - и быстрее заживёт.
Пальцы, словно сопротивляясь, нажали "Удалить" и подтвердили удаление.
Каринэ смотрела на список исходящих вызовов, среди которых больше не было номера Игоря, и по щекам снова потекли слёзы.
Перетерпеть. Просто перетерпеть. Перетерпеть желание покончить с собой, перетерпеть отчаяние и безнадёжность
Третья рюмка коньяка тоже ушла словно в никуда, опьянения не было, и лишь после четвёртой, когда содержимое бутылки стало подходить к концу, она почувствовала, как потихоньку начинает плыть перед глазами.
Она так и уснула, сидя на полу в обнимку с подушкой, и во сне увидела себя в лесу, окружённой десятками призраков. Вокруг неё сиял белыми волнами свет, напоследок оставшийся ей от Игоря и ещё защищавший её от призраков. Но пройдёт время - и он иссякнет, и она снова останется один на один со своими кошмарами.
По лесу струились чёрные тени, медленно переплетались, клубились, и если присмотреться, то было видно, что все они ползут откуда-то из одного места. Каринэ, медленно ступая, пошла в сторону источника чёрного тумана и вышла на поляну. В её центре стояло уродливое и грязное цилиндрическое строение, окружённое рядом выщербленных колонн; покосившаяся дверь была открыта, и из неё и выползал мёртвый туман, отравляя всю округу.
А около двери стоял призрак. Тот самый, который стрелял в неё из ружья. Тот самый, который заносил над ней ритуальный нож.
Он стоял и насмешливо скалился крупными зубами, среди которых один был выломан. Сейчас он был не опасен для неё, но и она, и он знали, что это ненадолго. Иссякнут волны - и у неё останется только её воля.
Потому что Игорь больше не придёт...
Глава 14. В поезде
В поход братьев удалось вытащить только в середине мая, когда уже распустились листья на деревьях, солнце припекало сильнее, но приятное весеннее тепло ещё не сменилось невыносимой летней жарой. Снова соваться в потусторонний кошмар никто желанием не горел - и Каринэ в первую очередь - но она уже не могла отступиться, когда наконец-то нащупала ниточку, ведущую к тайне исчезновении её семьи. А братья понимали, что их сестрёнка способна попереться туда одна, и потому пообщались друг с другом и нашли тех, кто не успел вовремя придумать убедительную отмазку, почему они ну никак не могут пойти в поход. Ими оказались Сашка и Вадик да добровольно примкнувший к ним Ромка.
Туристический сезон уже начался, и когда Каринэ сунулась за билетами на вокзал, на обеих вечерних "Ласточках" мест не было. Зато оказались места в пассажирском поезде "Иркутск-Адлер". Поезд был неудобный, вместо двух с половиной ласточкиных часов шёл все пять и прибывал в Туапсе почти в два часа ночи, но выбора не было - автобусом после гонок по серпантину, как прошлый раз, ехать было боязно.
После дежурства - а оно сегодня выдалось спокойным, и ночью удалось относительно нормально поспать - Каринэ сходила в банк заплатить за квартиру, съездила на рынок за новыми босоножками, заставила себя наконец-то после зимы вымыть окна, упаковала рюкзак, и только после этого почувствовала, что её начинает клонить в сон. Однако время уже близилось к вечеру, ложиться спать было поздно, поэтому она, чтобы не маяться в квартире, вышла заранее и прошлась до вокзала пешком. Было ещё светло, тепло, на улицах людно. На привокзальной площади сигналили машины, толпились автобусы, спешили по своим делам люди, на пропускном пункте скопилась очередь, в залах ожидания тоже было людно. Каринэ нашла на табло свой поезд, немного поглазела на толпу, затем вышла на платформу и вспомнила, что забыла посмотреть, с головы или хвоста начинается нумерация вагонов. Впрочем, время стоянки не одна минута, успеет дойти.
С соседнего пути отправился поезд "Новороссийск-Уфа", началась посадка на "Ласточку". Каринэ с завистью наблюдала за пассажирами, а потом сбегала к кассам - вдруг кто-то сдал билет. Увы, надежда не оправдалась. Каринэ вернулась на платформу, услышала сообщение, что поезд "Иркутск-Адлер" задерживается на пятнадцать минут, в связи с чем его стоянка будет сокращена, с сожалением проводила взглядом отправившуюся "Ласточку" и тут почувствовала на себе чей-то взгляд.
Она осмотрелась. На платформе было достаточно много людей. Те, которые стояли поблизости, ею не интересовались, те, что стояли дальше, тоже вроде как были заняты своими делами. А потом пришлось отвлечься, потому что "Иркутск-Адлер" наконец-то прибыл, и Каринэ рванула на другой конец платформы, потому что десятый вагон оказался в начале состава, а не в конце. Вся платформа пришла в движение, люди хватали багаж и тоже спешили каждый в своём направлении. В какой-то момент Каринэ показалось, что среди голов мелькнули до боли знакомые пепельные волосы, сердце заколотилось, но в толпе людей, в сгущающихся сумерках и всеобщей суете это могло и показаться.
В свой вагон она влетела за пару минут до отправления. Там горел неяркий свет, многие пассажиры спали или лежали на своих полках, кто-то ел, пахло огурцами и роллтонами. Место Каринэ оказалось нижним боковым, парень наверху читал с телефона, а на столе стоял пустой стакан в подстаканнике.
Она сунула рюкзак под стол, села, понаблюдала, как поезд медленно трогается и набирает скорость. Остался позади вокзал, а потом и сам Краснодар. Промелькнул Яблоновский, потянулись поля.
Поспать бы сейчас, хотя бы этот час, что поезд будет ехать до Горячего Ключа, потому что потом до самого Туапсе она не уснёт, но внезапное напоминание об Игоре всколыхнуло все чувства, которые и без того не спешили утихать. А прошёл уже месяц. Когда уволился Никита-анестезиолог, месяца, чтобы успокоиться, ей хватило, а вот Игорь, как оказалось, въелся в душу сильнее. Заставить себя не думать о нём не получалось, воспоминания и фантазии пролезали через все запреты. Попытки отвлечься тоже особого результата не приносили. Каринэ попробовала научиться плести макраме, чтобы занять мысли, но руки плели, а голова думала об Игоре. Попыталась вспомнить английский язык, с которым в школе не особо дружила, но он был неинтересен сам по себе, и мысли отвлекались от него на всё, на что можно было отвлечься. Вспомнила свои советы Стеклу и купила альбом и коробку цветных карандашей, но стоило перестать думать о теме рисунка, как рука сама начинала выводить призраков, скелеты, ржавые остовы поездов и заброшенные дома.
