Каринэ некоторое время стояла и смотрела на Игоря, слушала его учащённое дыхание, оценила синяк на правой руке со следом от укола. Это ж какой недотёпа так брал кровь или делал укол?
Чувства были смешанными. С одной стороны сердце щемило от радости, что она просто его видит, с другой - подкатывало разочарование, что пообщаться не получится - не будить же его. А с третьей - облегчение, что он спит и что не нужно ему ничего объяснять. Оставить планшет - и уйти.
Она, стараясь не шуршать пакетом, достала из него планшет с подзарядником, аккуратно положила на тумбочку, сдвинув кружку и телефон-тыкалку, и, перед тем как уйти, бросила последний взгляд на Игоря. И увидела, что он открыл глаза.
- К подружкам чай пить? - ещё сонно усмехнулся он.
- Нет, - не стала врать Каринэ. - Они дежурят только в пятницу. Просто Вика попросила.
Игорь, морщась от боли то ли в спине, то ли в ранах, сел. Одет он был в серые спортивные штаны и белую свободную футболку с надписью "Vive Cuba libre".
- Молоденькая девочка кровь брала? - спросила Каринэ, кивнув на синяк на локтевом сгибе.
- Очень даже не молоденькая тётка капельницу ставила, - он здоровой левой рукой взял планшет, включил его, убедился, что батарея не пустая, и помахал своему сопалатнику, который сидел в телефоне:
- Артём, дай интернет... Каринэ, подожди, не уходи.
Артём - забинтованный, как и Игорь и в точно такой же футболке - поковырялся в своём телефоне, кряхтя, слез с кровати и ткнул Игорю смартфон под нос. Игорь ввёл имя и пароль в свой планшет, а Артём, положив смартфон на подоконник, прихрамывая вышел из палаты.
- Когда вы были в походе, - неожиданно спросил Игорь, - вы от Чилипси пошли в сторону Псебе?
- Откуда... - с подозрением начала Каринэ.
- ... Я знаю? - он глянул на неё. - Так я же был в отделении, когда Виталий Александрович звонил твоим родственникам. Он и рассказал мне, что вы не вернулись домой, что с часу дня субботы до вас не могут дозвониться, и что последнее известное место, где вы были - это Чилипси. Вы куда от него пошли?
- На запад, - Каринэ не понимала, зачем это ему. - Прошли где-то километр вдоль путей в сторону Индюка и повернули на запад.
- А потом?
- А потом у нас отказали навигаторы и компасы и мы заблудились. И где именно мы блудили, я не знаю.
- Про то место между Чилипси и Псебе ты знаешь?
- Что знаю? - продолжала недоумевать Каринэ.
- В воскресенье, когда поднялся кипишь, что вы пропали, и всплыло название Чилипси, я вспомнил, что лет... не помню уже сколько назад, около восьми... мой знакомый ходил походом в те места. Сам лично я его рассказов не слышал, но мне передавали, что там происходила какая-то чертовщина. Я написал ему, спросил о том походе...
Игорь протянул Каринэ планшет:
- Это его ответ.
Каринэ присела на его кровать и взяла планшет. Через верхний правый угол экрана проходила трещина, а на экране отображалась страница майлру и открытое письмо.
"Привет, Тимур. Расскажи, пожалуйста, о походе в районе Чилипси, в котором у вас происходило что-то непонятное. И где именно это было. Очень нужно. Игорь".
Ответ был длинным.
И тебе не хворать, Игорёк. Надеюсь, ты это спрашиваешь перед тем, как туда соваться, и чтобы я тебя отговорил от столь опрометчивой идеи. Паскуднейшее, я тебе скажу, место. Оно где-то посередине между Псебе и Чилипси. Беда в том, что компас там всегда показывал только на солнце - и утром, и в полдень, и вечером. Мало того, видно было это солнце еле-еле - его постоянно закрывал туман, хотя и в начале и в конце пути небо было без единого облачка. Но самая жуть приходила ночью. Я не слабонервный человек, но после ночёвки там побаиваюсь смотреть триллеры, что раньше, наоборот, обожал. Постоянное чувство, будто вокруг кто-то ходит. Сидишь у костра - и слышишь за спиной шаги и ощущаешь чьё-то присутствие. Оборачиваешься - никого. А шаги уже слышны с другой стороны. Дальше - больше. Залезли в палатку, водки накатили для храбрости, и слышим - вокруг кто-то разговаривает. Много голосов. Очень тихо, слов почти не разобрать, но мы слышали и крики, и стоны, и плач. Маруся говорила, что слышала детский крик: "Пожалуйста, не убивай!" Засыпаешь - снятся покойники, привидения, всякая жуть. Просыпаешься - весь лес наполнен разговорами. Вживую никого не видел, но Маруся говорила, что видела. Она зарисовала, лови рисунок. Ещё Гога рассказывал: вышел ночью из палатки по нужде малой, а в ухо как будто шепчет кто-то: "Где Илона?.."
Каринэ почувствовала, как её словно ударили по голове, в ушах зазвенело, перед глазами поплыло. Она не сразу сообразила, что Игорь стоит перед ней и трясёт её за плечи.
- Тихо, - она непослушными руками попыталась перехватить его руки; собственный голос звучал чужим и словно издалека. - Ляг, швы может сорвать.
- Твою мать! - он с заметным облегчением выдохнул. - Я думал, ты сейчас в обморок грохнешься!
- Где планшет? - до неё дошло, что планшета у неё на коленях нет. А дочитать было необходимо.
- Да подожди...
- Дай планшет.
Он сунул ей в руки планшет, но остался сидеть рядом. Каринэ зажмурилась, поморгала и нашла, где остановилась.
К самому утру голоса стихли. Мы собрались и потопали наугад, вышли к железной дороге недалеко от Чилипси. Мне потом ещё неделю каждую ночь снились привидения и покойники, приходилось выпивать стакан водки перед сном. Чуть позже я полазил по интернету и поспрашивал знакомых походников. Один рассказал, что похожие байки ему дед рассказывал, что ходил в тех местах вскоре после войны. Плюс в интернете нарыл историю, но ссылку не дам, затерялась где-то, что это большевики тут намутили делов, посносив мечети в аулах Псебе и Агуй-Шапсуг да церковь в селе Индюк. Местные муллы и священники, конечно, предупреждали, мол, храмы есть барьер от великого зла, дремлющего в глубине гор. И, уничтожив защиту, большевики пробудят к жизни великое зло. Да куда там, атеистов пугать мистикой. Вот и получилось, что барьер уничтожили, зло и полезло.
