- Давай здесь, - предложил он. - Никуда не пойдём, чтобы вдруг судьбу дятловцев не повторить, - и он перехватил её за шиворот.
Она кивнула и принялась нервно снимать штаны, как фонарик в руке у Ромки вдруг погас. Она судорожно всхлипнула и вцепилась в него.
- Тихо, - успокоил он её, хотя чувствовалось, что его колотит. - Делай дело.
- Где палатка?!
- Здесь, я держусь за неё.
Каринэ стащила штаны и присела, но от нервного напряжения и спазма сразу ничего не получилось. Потом дело пошло, но краем глаза она заметила движение сбоку. Резко повернула голову туда и увидела призрака, целящегося в неё из ружья. Она не успела дёрнуться, как правую руку немногим выше локтя обожгло призрачной болью. Стуча зубами, она вскочила и принялась натягивать штаны, как увидела, что тьма около её ног сгущается и принимает вид призрака. Призрак подполз к ней, протянул свои длинные чёрные руки, словно бы собираясь схватить её за ноги. Каринэ с Ромкой дёрнулись назад и вломились в палатку, а призрак, упустив жертву, горестно прошипел им вслед: "И-ло-на..."
- Бл***, - сдавленным шёпотом ругнулся Ромка, судорожно застёгивая молнию палатки. - Мне показалось, или ты тоже слышала?
Каринэ трясло, она ничего не могла ответить. Она сунула под язык ещё таблетку глицина, дала одну Ромке, и они, легли, плотно прижавшись друг к другу. Призрак за порогом продолжал завывать: "И-ло-на..." Она забурилась в спальник с головой, но потусторонний зов доставал и туда.
- Может, - шёпотом предположил Ромка, - твоя семья тогда тоже забрела сюда? И не выдержала всего этого?
Это могло быть. Даже им, взрослым и не слабонервным людям, тут жутко, а что говорить про детей, самой старшей из которых было всего двенадцать? Они могли, не помня себя от ужаса, повыскакивать из палаток и броситься в лес, а там не так уж и сложно сломать ногу, напороться горлом или глазом на сук, упасть со скального уступа...
Тогда где-то в округе должны лежать останки девяти человек, а где-то - и следы палаточного лагеря.
Но если всё было так, кто в неё тогда стрелял? Призрак не мог выстрелить настоящей пулей...
Она смогла задремать только через час и увидела себя на месте их теперешнего лагеря. Только от палатки остались одни ошмётки, вещи наполовину сгнили, а среди этого мусора лежали три мумифицированных трупа, в иссохшихся лицах которых можно было узнать черты Ромки, Сашки и Василисы.
Всё пропало. Из-за неё погибли двое её братьев и невестка. Может, смириться, чтобы больше из-за неё никто не умер?
И словно бы услышав её мысли, к ней неторопливо подплыл призрак - тот самый, который зарубил топором человека, так и не узнанного ею, и который в неё стрелял, когда она выходила из палатки. Каринэ откуда-то точно знала, что это был один и тот же призрак. Теперь в его руках был ритуальный нож. И этот нож он уже заносил для удара.
Каринэ смотрела в его пустые глазницы, на отросшие спутанные волнистые волосы, и ужас сменился апатией. Из-за неё погибли близкие ей люди. Нужно умереть сейчас, чтобы не погибло ещё больше.
- Игорь...
Призрак на мгновение замер, а её обдуло лёгким тёплым ветерком.
Она его больше никогда не увидит.
- Игорь, я люблю тебя...
Игорь, вклинившийся между нею и призраком, плечом оттолкнул его от Каринэ. Она успела увидеть, как ритуальный нож чуть коснулся его бока. Игорь развернулся к Каринэ, и тут она ощутила резкий толчок в спину и проснулась.
- Прости, - извинился Сашка, - я споткнулся.
Каринэ села, ловя ртом воздух и чувствуя, как у неё заходится сердце, а спину заливает липкий пот. Ромка лежал с открытыми глазами и сонно моргал, а Василиса и Сашка натягивали куртки. Вместо непроглядной темени улицу заливала вполне светлая серость. Каринэ глянула на смартфон - одиннадцать утра.
- Сколько? - не поверила она.
- Да, - подтвердила Василиса. - Крепкий здоровый сон на свежем воздухе. Только вот место не совсем здоровое и свежее.
- Предлагаю приготовить пожрать, - сказал Сашка, застёгивая молнию куртки, - и сваливать отсюда.
Каринэ кивнула.
День был пасмурным и туманным, лес заполняла всё та же серая дымка. Костёр давно погас, но в глубине золы остались горячие угольки. Каринэ и Василиса раздули их, согрели воды, раскрошили две пачки сухого супа, причём один из них оказался гороховым, а другой - рассольником. Быстро позавтракали гороховым рассольником и принялись сворачивать лагерь. Ромка проверил навигаторы, но те по-прежнему ничего не показывали.
- Куда пойдём? - спросила Василиса, упаковывая в свой и мужнин рюкзак посуду.
- Вниз по течению реки, - ответила Каринэ, потирая руку выше локтя - обожжённый фантомной пулей старый шрам болел и воспалился. - Она рано или поздно должна впасть в более крупную реку...
- А там будут человеческие поселения, - понял её мысль Ромка.
На этот раз они шли быстро, однако не забывая поглядывать по сторонам. Речушка петляла, лес иногда подступал к самым её берегам, и тогда приходилось продираться через кустарники, иногда отступал, и они ускоряли шаг. День был сумрачным, пасмурным, время от времени начинал накрапывать мелкий дождь, лес вокруг высился тёмный, мрачный, неприветливый. Речушка постепенно, получая притоки справа и слева, становилась полноводнее, а её берега шире.
А потом Каринэ, до сих пор напряжённая и всё ещё находящаяся под впечатлением ночных кошмаров, вдруг поняла, что волны Игоря больше не окружают её плотным слоем, готовым к удару, а струятся мягкими белыми потоками, пусть и очень сильно ослабленными после ночи. Затем сквозь разрывы туч выглянуло солнце, а Ромкин навигатор словил спутник и отобразил их местоположение.
