- Это приёмное отделение. Поднимаем вам аппендицит.

   - Опять?! Вы издеваетесь?

   - Выполняем социалистический план по аппендицитам, - язвительно поправили на том конце провода. - Пятилетка за три года.

   - Лучше бы вы пятилетку за три года по отпускам и премиям выполняли!

   - А это не в нашей компетенции. Мы только по аппендицитам.

   Каринэ положила трубку. Вздохнула. Игорь то ли случайно, то ли сознательно легонько провёл щекой по её волосам.

   Постоять так ещё хотя бы несколько мгновений - так близко...

   - Каринэ, - Зуля пристроила на стол чьи-то истории болезни. - Пошли мой заворот кишок из реанимации забирать.

   Несколько мгновений прошли мгновенно...

   До Вики очередь дошла ближе к концу смены, потому что после четвёртого аппендицита поступило ещё одно стекло в животе - к счастью, на этот раз стекло оказалось снаружи, а не внутри. Девятилетняя девочка играла рядом с выброшенными рамами, разогналась, не успела остановиться и влетела в стекло. Стекло вдребезги, а она животом упала на осколки, торчащие в раме. Снимок, впрочем, показал, что осколки дальше брюшной стенки не пошли, а потому ей быстренько их достали, наложили пару швов, дали передохнуть в реанимации и отправили заселяться в первую палату.

   На пост подошёл Виталь Саныч, сквозь его флегматизм просматривалось желание пропасть без вести хотя бы на пару часов.

   - Что скажешь, Каринка, - он выкопал из историй болезни Викину, - мы с тобой доживём до утра?

   Он сегодня тоже оставался дежурить.

   - Доживём, Виталь Саныч, - успокоила она его. - Скоро все детишки улягутся спать и перестанут падать куда не надо и глотать что ни попадя.

   - Это радует... Подавай в операционную нашу верхолазку, пока не привезли очередной аппендицит.

   - Папа, я боюсь, - заревела Вика, когда Каринэ и Зуля пришли в палату с каталкой.

   - Ты будешь спать и ничего не почувствуешь, - успокаивал её Игорь явно не первый раз, помогая Каринэ перекладывать дочь на каталку. - Когда тебя первый раз оперировали, ты ведь ничего не чувствовала.

   - Я всё равно боюсь. Папа, не уходи...

   Он дошёл с каталкой до операционного блока, а затем мягко чмокнул дочку в лоб и погладил рукой по её волосам - таким же пепельным, как и у него:

   - Не бойся, всё будет хорошо.

   И словно бы белые волны качнулись вокруг него, расширились и укрыли его дочь.

   Каринэ и Зуля покатили каталку в операционную, Игорь пошёл назад в отделение.

   Он набрасывает эти волны сознательно или нет? Хотя глупый вопрос. На дочку он мог бы набросить сознательно, но зачем ему вчера это было делать для неё, Каринэ? Она ведь ему никто...

   К концу смены опять зазвонил телефон на посту. Каринэ с Зулей отчаянно переглянулись. Но если Зуле оставалось отмучиться часок и бежать домой, подальше от этого апокалипсиса, то Каринэ сегодня дежурила в ночь.

   - Ну что, - тяжело вздохнула Каринэ, - пятый аппендицит?

   Она сняла трубку и следующие две минуты вдохновенно ругалась с приёмным отделением. Наталья Николаевна, которую Зуля призвала в качестве тяжёлой артиллерии, ругалась четыре минуты, и в итоге противник признал поражение и согласился, что битые головы - это в нейрохирургию, врачи там ломаные рёбра тоже лечить умеют. Правда, минут через сорок педиатрическое отделение отомстило за приёмное: ребёнка подняли к ним с подозрением на бронхит, но обследование показало, что это не бронхит, а проглоченный предмет, застрявший в пищеводе. Так что забирайте, товарищи хирурги, это по вашей части.

   Вику прооперировали достаточно быстро, но оставили в реанимации до утра. Виталь Саныч отчитался Игорю, который ждал на посту, об итогах и последствиях операции, и отдал предмет, который достали из Викиного кишечника - бесформенное нечто с толстой ржавой иглой. После отмывания стало ясно, что это нечто когда-то было, скорее всего, брошкой.

   Игорь с недоумением повертел предмет в руках.

   - Это пролежало у неё в кишечнике, - объяснил Виталь Саныч, - несколько лет. Возможно, лет десять. Попало в изгиб и там и застряло. Со временем пролежень зарубцевался и только иногда воспалялся и болел. А падение на стройке, видимо, сдвинуло его, и игла проколола стенку кишечника. И начал развиваться перитонит.

   - У меня такого точно не было, - ответил наконец Игорь, рассмотрев предмет со всех сторон. - Надо спрашивать у её матери.

   И казалось бы естественным сфотографировать эту штуковину и отослать жене, а потом набрать её, сказать, что операция закончилась, и попытаться разобраться, что и когда проглотила их дочь. Но Игорь ничего этого не сделал. Он просто вернул предмет обратно в пакетик и убрал к себе в карман.

   Виталь Саныч ушёл, Каринэ, сидевшая на посту, подпёрла голову руками и закрыла глаза

   - У вас, смотрю, аврал сегодня? - заметил Игорь.

   Она покивала, не глядя на него:

   - Я такого за всё время моей работы здесь не помню, - призналась она. - Весь день - один за одним.

   - У нас сегодня такая ночь была, - поделился Игорь. - Почти все борты садятся с неполадками. И все неполадки несложные, чинятся быстро. Тот же ATR, на котором ваш брат прилетел, - там всего лишь клапан подачи топлива поменять надо было. Но тоже всю ночь - борт за бортом пусть мелкий, но срочный ремонт. Я в восемь утра смену сдал, присел в углу ангара между стеллажей передохнуть - и меня срубило. Мне потом сказали, что у меня и телефон звонил, и что по мне топтались и пытались будить - ничего не чувствовал.