«У тебя есть пять секунд, мальчик», — прошептала тень прямо в его ухо.

Азриель среагировал мгновенно. Он перебросился к Элайне, за которой послал следить одного из своих бесплотных спутников. Мужчина застыл прямо за спиной фэйки. Девушка в этот момент бросала в зеленоватую озерную гладь букетик собранных невзрачных цветов. Поглотив его, вода сделалась черной. Но ни Азриель, ни Элайна не отпрянули.

«Певец теней» застыл не в силах оторваться от того, что видел. Сквозь темную воду проступал сюжет: Элайна не оглядываясь ступала в неизвестность, ее узкую ладонь сжимали когтистые пальцы пугающей сущности. Она, неестественно вывернув шею, посмотрела прямо на Азриеля. Животный ужас охватил мужчину. Он не мог закрыть глаза или отвернуться, разорвав связь с изображением на воде. Лицо того, что вело за руку Элайну, захватывая волю Азриеля, заставляло его все ниже наклоняться к воде.

— Азриель!

Серебряные колокольчики звенели где-то вдалеке. Он хотел идти на их зов, но не мог. Сила темного существа, уводившего златовласую девушку, была несокрушимой.

Вдруг видение сменилось картиной собственного отражения в озерной глади. Азриель увидел себя с безумными глазами и сведенными судорогой губами, нависшим в четверти лиги от воды. Элайна держала его голую руку чуть выше запястья. Напуганная и бледная, она крепко сжимала его своей слабой ладонью. Не верилось, что она смогла удержать его над водой и вырвать из объятий кошмара.

— Как интересно…

Теперь темное облако, таящееся в воде, поднялось над ней.

— Бриаксис! — прорычал Азриель.

Единственное выжившее на войне чудовище, с которым Фейра заключила договор. Властелин кошмаров, жуткое существо, пожирающее своих врагов, парализованных страхом. Синяя энергия, лишенная сифонов, грозно засверкала вокруг «певца теней».

— Аккуратнее, — глубоким голосом, в котором сочеталось прошлое и грядущее, предупредило создание. — Я не собирался причинять вам зло. Мы ведь все-таки воевали на одной стороне…

В тоне Бриаксиса слышалась насмешка. Она еще больше насторожила Азриеля. Мужчина отодвинул Элайну за спину. Он надеялся, что она понимала: ей нужно бежать как можно скорее. Древний полубог был не тем, с кем крылатый воин мог справиться, тем более без оружия и сифонов. Азриель проклинал свою непредусмотрительность.

— Почему ты не вернулся в библиотеку? — спросил мужчина, чтобы отвлечь чудовище.

— А разве там уже есть окно?

Азриель задумался на миг и вспомнил, что Ризанд и Фейра решили позаботиться об этом уже после того, как найдут и вернут Бриаксиса.

— Оно появится, как только ты окажешься там.

Существо издало нечто схожее со смехом. Ужасный скрежет и жуткий вой.

— Стоит мне на секунду вновь оказаться во тьме, как она придется за мной.

Азриель замер, а Элайна судорожно ухватилась за его крыло. Они одновременно поняли, кого имеет в виду Бриаксис.

— Я слишком долго смотрел во тьму, поэтому она тоже взглянула на меня. Не всем так повезло, как тебе.

С этими словами Бриаксис растаял в воздухе. Не осталось даже напоминания о том, что мгновение назад здесь присутствовал кровожадный божок. Но Азриель не мог выдохнуть с облегчением. Он не понимал смысл последних слов чудовища.

«Повезло? В чем же?»

— Азриель, — тихо позвала Элайна. — Посмотри…

В том месте, где ладонь девушки сжимала его руку, черные шрамы стали значительно светлее. Почти исчезли.

========== 4. Мальчик и свет ==========

— Ты думала о том, что станет с Ласэном после твоей смерти?

Разрушенные пещеры и гроты Подгорья выглядели устрашающе. Внутри остались запахи страха и мучений. Тени, словно охотничьи псы, вгрызались в каждый след, жадно выискивая воспоминания о темных временах. Даже сейчас, когда все это место уже превратилось в груду камней, Азриелю становилось не по себе от мысли, что Ризанд провел здесь пятьдесят лет.

— Я видела, — ответила Элайна.

Она аккуратно обходила и переступала камни. В ее голове наверно тоже возникали сцены из тех немногих рассказов Фейры, которые касались Подгорья.

Сначала Азриель решил, что на лицо фэйки неудачно легли тени. Но стоило ей сделать еще пару шагов, как он понял — она стала бледнее и изможденнее со вчерашнего дня.

— Парные узы перестанут существовать.

— Элайна, это невозможно, — мягко поправил ее мужчина.

Это один из непоколебимых законов фэйской природы — одна пара на всю жизнь. И после смерти одного — второй теряет все: от рассудка до воли к жизни. Еще ни один фэец в памяти Азриеля не смог оправиться после такой утраты.

— Я уйду в место, где эти правила не действуют. Все связанное с фэйской природой просто исчезнет, это случится с парными узами тоже. Ласэн страдает сейчас больше, чем будет после моей смерти. Как и все остальные.

Каждое слово девушки становилось пощечиной. Азриель чувствовал все большее напряжение где-то внутри. Из него рвались пламенные слова о том, насколько сильно Элайна ошибается. Ему так хотелось сделать хоть что-нибудь, но он просто продолжал идти по узким проходам, которые еще не успели обрушиться. Он никто, он не имеет права говорить ей те слова, что приходили на ум.

— Так куда мы идем? — девушка, закусив губу, попыталась перевести тему.

— В самые глубины Подгорья. Вход в них знают только тени.

— Там я научусь говорить с ними?

Азриель взглянул на идущую рядом Элайну. Она и сама выглядела как тень. Если бы он не видел ее в момент появления из Котла, никогда бы не поверил, что раньше ее волосы искрились от золота, румянец подкрашивал щеки, а глаза ярко светились. Сейчас рядом с ним шло нечто туманное и безмерное печальное. И оно не выберется само, как это случилось с Нестой.

— Я очень на это надеюсь.

Они спускались и петляли по бесконечным переходам, иногда ползли по земле или карабкались на скользкие от плесени камни. Звуков и света становилась все меньше. Тени возбужденно перешептывались, радуясь месту из которого вышли в мир. Азриель шагал впереди, ведомый своими вечными спутниками. Он и сам оборачивался тенью в этих пещерах. Пока он мог переносить это, но уже через несколько шагов, когда тьма станет безжалостной и исчезнут даже воспоминания о свете, он снова почувствует себя мальчиком с ослабевшими крыльями.

Элайна взяла его за руку. Он неосознанно крепко сжал теплую ладонь.

Наконец, они оказались в самом низу. В пещерах, появившихся раньше Котла и фэйцев. Во владениях тьмы.

По крайней мере, по расчетам Азриеля они должны были уже прийти. Но почему-то он продолжал видеть легкое сияние, несмело касавшееся ближайших к нему предметов. Оно подсвечивало шустрых слепых ящериц, находило блестящую паутину и выделяло выступы на черных стенах.

Вдруг рука Элайны сильнее обхватила ладонь мужчины.

— Это… Это невозможно…

Он оглянулся и готов был повторить ее слова. Свет излучала Элайна. В месте, являвшемся апогеем тьмы, она сияла холодными, но ясными лучами. В древнейших пещерах, оскверненных всеми темными богами и чудовищами, где не существовало даже слова «свет», где он был противоестественным и невозможным, Элайна дарила его просто так, не прикладывая никаких усилий.

Азриель упал на колени перед ней. Мир не знал силы, способной противостоять древнейшей тьме, а она явила себя в теле измученной девочки.

— Аз… — девушка смотрела в никуда, кажется, даже не замечая его потрясения. — Здесь я не слышу голосов. Видения исчезли.

***

Когда мальчика выпустили из темницы, тени последовали за ним. Они стали его глазами и ушами, только благодаря им он мог выжить в незнакомом и пугающем мире.

— Разве свет вас не страшит? — спросил мальчик в один из самых солнечных дней, когда белоснежное небо и снег создавали искрящуюся бесконечность.

«Мы — абсолютная тьма. Всего света в этом мире не хватит, чтобы развеять нас», — засмеялись тени в ответ. — «С нами ты в безопасности, мальчик».