Дыхание Гелиса стало прерывистым, когда её мышцы крепко сжали его член, а её рот беззвучно открылся. Опустив руку, Гелис впился пальцами в её бедро, прижимая к себе и сильно толкаясь. Прошло немного времени, и его спина выгнулась, как у кошки. Гелис наслаждался тем удовольствием, которое так часто отрицал. Элой почти не следила за ним, её голова откинулась назад, она поверхностно дышала, а кожа покрылась капельками пота.

На миг Гелис навалился на неё своим телом, и их сердца трепетали друг напротив друга. Когда Элой начала ворочаться под ним, задыхаясь, он перекатился на другую сторону кровати. Элой ахнула, до сих пор неуверенная в том, что происходило несколько мгновений назад. Она скользнула пальцами между ног, предполагая, что снова увидит кровь. Однако на кончиках пальцев была только бесцветная жидкость, и Элой вздохнула с облегчением.

Одинокая свеча осветила силуэт Гелиса, и его тень на стене казалась невероятно большой. Элой могла только наблюдать за тем, как он погасил пламя свечи — так же легко, как отбирал жизни — погрузив комнату в темноту и тишину. После этого Элой отвернулась, погружённая в собственные мысли, лишённая сил и чувствовавшая пульсацию в теле.

Когда Гелис подошёл к кровати, Элой по привычке поднялась, чтобы уступить ему место. Его рука преградила ей путь, и Элой снова свернулась калачиком, не находя утешения в его близости. Элой придвинулась ближе к стене, чувствуя, как Гелис лёг позади неё.

— И что теперь? — пробормотала она, не зная, какой ответ хотела бы услышать.

— Спи, если хочешь. Если тебе удобно в кровати — нет необходимости покидать её. Чем ближе ты будешь ко мне, тем меньше времени я потрачу на то, чтобы вернуть тебя обратно, когда снова буду готов.

Элой вздрогнула.

— Сколько времени это займёт? — прошептала она.

Она почувствовала, как Гелис пошевелился.

— Совсем немного. Мне не нужен отдых, но, подозреваю, что он нужен тебе, — голос лидера Затмения был бесстрастным, ниже обычного, и почти успокаивающим.

Элой долго молчала, обдумывая своё положение.

— Я рада, что ты остался со мной, — призналась она, — рада, что не потеряла тебя из-за Солнца. Не хочу думать о том, что могло бы случиться.

Она почувствовала, как Гелис повернулся к ней, но не произнёс ни слова в ответ. Вместо этого его тяжёлая рука накрыла её, и Элой негромко простонала, когда он притянул её к себе. Это было всё равно что прижаться к стене. Гелис раздвинул её ноги своей рукой. Элой начала извиваться, но он крепко удерживал её, приподнимая её ногу над своей. В считанные секунды он снова был внутри неё, и Элой захныкала, ощутив знакомое жжение в промежности.

Этот раз занял больше времени, но она выдержала. Элой привыкла к тому, что он был внутри, к его размерам, к тому, как он прижимался к её телу. И когда она позволяла своему разуму блуждать, отвлекаться от происходящего, зубы Гелиса впивались в её шею, возвращая к реальности — к тому, что он с ней делал.

Она не знала, как часто это повторялось. Как минимум, большую часть ночи. Но каждый новый раз длился дольше. Элой чувствовала себя безнадёжно потерянной. Ущерб, нанесённый ей, был непоправим. У неё не осталось ничего ценного.

Когда Гелис наконец оставил её в покое, её тело бил озноб, а между ног всё было будто воспалённым. Гелис попытался встать на ноги, и на мгновение Элой заметила, как его колени ослабли, и он пошатнулся. Он принёс ей воды после утоления собственной жажды.

Элой устало смотрела на него полузакрытыми глазами. Гелис подошёл к окну, открывая ставни. Ночь снова была ясной, серебристый лунный свет просачивался в комнату и отражался на поверхности воды в фонтане.

Гелис издал удовлетворённый звук, возвращаясь к кровати, и Элой застонала при мысли о том, что он снова захочет взять её. Однако место этого он накинул на неё своё одеяло.

— Когда взойдёт солнце, я прикажу принести больше горячей воды, — сказал он ей, — и покажу, как опорожнить ванну, чтобы я мог снова её наполнить.

Мысли о горячей ванне взволновали Элой. Теперь она знала только удовольствие от мелочей, её мир сузился до этой комнаты и темницы, а также до Гелиса, с которым она была связана.

Элой закуталась в одеяло. Тело снова принадлежало ей, и неважно, насколько.

— Было бы неплохо, — призналась она.

Вскоре она услышала, как его дыхание замедлилось, и повернулась, чтобы взглянуть на него. Гелис лежал на спине, положив руки за голову и скрестив ноги в лодыжках. Он занимал почти весь матрас. Если присмотреться, можно было увидеть, как пульсировала артерия на его шее.

Элой перевела взгляд на острие копья, которое всё ещё торчало из стены. У неё зачесались руки в желании попытаться извлечь острие ещё раз, но Гелис прижал её к стене. Элой не посмела бы даже попытаться проскользнуть мимо него… последнее, чего она хотела — чтобы Гелис проснулся и решил, что неплохо было бы снова оказаться глубоко внутри неё. Кроме того, Элой сомневалась, что сможет ходить.

Поэтому она занялась самообманом. Притворилась, что находится в постели одна, без боли и ошейника. Её тело никогда не знало прикосновений кого-либо, особенно Гелиса. Она притворилась, что до сих пор находится в Священных Землях, что Раст жив, что она никогда не слышала об Инициации или ГЕЕ. Элой свернулась калачиком, обхватив колени руками, и притворилась, что вообще никогда не рождалась.

***

На следующее утро Элой проснулась в полном одиночестве, даже не услышав привычное щебетание птиц. Боль в теле уменьшилась, и она была этому рада. Элой восхищалась собственным телом, поражённая его способностью справиться с тем, как Гелис осквернил её прошлой ночью. С ногами была другая история, но Элой потребовалось всего несколько минут, чтобы окончательно прийти в норму.

В надежде на то, что Гелис сдержит своё обещание принести горячую воду, она подтащила ванну к входной двери и вытащила пробку, наблюдая за сливом воды. Элой знала, где найти чистящие средства, поэтому привела ванну в порядок, убрала из неё куски мыла, оставшиеся после прошлого мытья; Элой была удивлена тому, как Гелис ценил чистоту и порядок, и её это даже забавляло, особенно если учесть его нестабильный характер.

Она занялась починкой одежды, после этого сняла простыню с кровати, обнаружив небольшие пятна крови — как свои, так и Гелиса. Постирав простыню в фонтане и убедившись, что она будет как новенькая после высыхания, Элой повесила её на окно.

Она продолжала заниматься домашними делами до тех пор, пока в комнату не вернулся Гелис. Элой попыталась приготовиться к его непредсказуемому душевному состоянию, в котором он мог находиться, но Гелис казался совершенно спокойным. Он нёс на себе две ёмкости с водой, и Элой изумилась той огромной силе, которая для этого требовалась. Откуда бы он ни брал воду, подходящего источника точно не было поблизости.

Элой подошла, чтобы помочь и забрать одну из ёмкостей, но Гелис отмахнулся от неё и наполнил ванну водой, а всё помещение — сладковатым ароматом лекарственных трав. Затем он подошёл к столу, чтобы что-то написать в книге в кожаном переплёте. Когда Гелис проходил мимо, Элой заметила восемь параллельных борозд на его груди и покраснела, поняв, что отметины идеально соответствовали её ногтям.

Они долго сидели в тишине, Гелис продолжал писать, а Элой нежилась в ванне. Она надеялась, что это продлится вечно, но вскоре вода остыла, теряя успокаивающий эффект. Элой почти уснула. Гелис поднял голову, когда она встала.

— Ты поела? — он хмуро смотрел на неё. Элой на секунду задумалась. Она вообще не помнила, когда ела в последний раз, не будучи голодной. От Гелиса не укрылись её сомнения, и его ладонь крепче стиснула перьевую ручку; он пытался обуздать вспышку ярости. — Ты должна есть. Или я сам тебя накормлю.

Элой выпрямилась.

— Прости, — быстро сказала она, — я… я просто забыла, — она накинула на себя полотенце и набрала сухофруктов, зная, что Гелис пристально за ней наблюдал.

— И мясо.