Элой сглотнула, когда он навис над ней, имея вдвое больше её массы.
— Это план Солнца? — она не могла не спросить.
После паузы рука на её шее сжалась сильнее, будто Гелис боролся с совершенно другим побуждением. После чего он отстранился, позволив ей дышать, и снова сел на кровать.
Элой едва успела расслабиться, когда ошейник снова заработал. Она опустилась на колени, закричав в агонии и умоляя Гелиса прекратить это. В её глазах мелькнул ужас, когда Гелис опустил руку на свой живот, а затем скользнул ею ниже. Его взгляд был прикован к Элой, он смотрел на неё со странным голодом в глазах. А она видела, как его рука ритмично двигалась в такт её измученным крикам. Глаза Элой наполнились слезами, и она зажмурила их. Она не хотела доставлять Гелису удовольствие наблюдать за болью в её глазах. Это неважно. Она должна сосредоточиться на чём-то другом, чём-то далёком. Хрусте снега, запахе сосны.
Она не знала, как долго это продолжалось, но в конце концов всё прекратилось. Она не двигалась, боясь того, что если покажет, что находится в сознании, то Гелис продолжит причинять ей боль. Элой сощурилась, её голова болезненно пульсировала. Гелис встал, и она могла видеть, как член упирался в ткань его штанов. Он не закончил. Она снова зажмурилась, но застонала, когда он поднял её. Элой обмякла в его руках. Она почувствовала кровать под своей обнажённой кожей, и это было приятное ощущение, несмотря на то, что Элой понимала, зачем её туда положили.
— Пожалуйста, не надо, — взмолилась она, протягивая руку и опуская ладонь на грудь Гелиса. Его сердце колотилось. Она должна была остановить Гелиса, должна была не допустить этого, — пожалуйста… просто подожди, пока ко мне не вернутся силы. Так будет лучше.
Она увидела, как он оторвался от неё и зарычал. Тогда Элой с облегчением опустила руку. Комната потемнела, когда мягкая подушка под щекой затянула её в свои объятия.
***
Элой проснулась несколько часов спустя. Всё её тело сжалось в ожидании опасности из-за её уязвимой наготы. Осмотрев комнату, она наткнулась взглядом на Гелиса. Он спал за столом, как она много раз до этого, сложив голову на руки. Элой осторожно переместилась к кровати, всё время наблюдая за ним. Гелис не шевелился, когда Элой нырнула за дверь и снова спряталась в своей камере. Она быстро оделась и почувствовала облегчение. Спазмы пронзали тело Элой, но это всяко лучше, чем ощущать характерную боль между ног.
Она смотрела в маленькое окошко, следя за тем, как солнце путешествовало по небу. Она отказалась от еды и питья в пользу того, чтобы остаться незамеченной. Тогда Элой решила, что с этого момента ни за что не покинет камеру.
***
Тишина, в которой она провела весь день, казалась горько-сладкой из-за страха того, что могло произойти этим вечером. Всё началось, когда недалеко от камеры послышался шум.
— Элой, — эхом отразилось по коридору. Гелис звал её, но она закрыла уши.
Шум усилился, но затем прекратился. На мгновение Элой понадеялась, что Гелис сдался. Однако раздавшийся грохот заставил её взвизгнуть и сжаться в комок. Ещё один грохот, и Элой услышала, как железные прутья ворот начали уступать.
— Нет, нет, нет, — простонала Элой, опуская ключи на землю, когда до её ушей донёсся звук разрушавшихся ворот.
Молчание было нарушено только её неровным дыханием, когда она ждала, дрожа. Когда рука Гелиса коснулась её плеча и оттащила от скамьи. Элой пронзительно закричала, задыхаясь, когда ошейник ожил, парализуя её. Слёзы потекли из её глаз, и она продолжала дрожать.
Гелис притянул её к своей обнажённой груди и прижал к себе, словно наслаждаясь ощущением того, как Элой билась в мучениях. Его грубый язык медленно скользил по линии её челюсти, слизывая пот.
Затем он отстранил её от себя, прижав к скамье. Боль от ошейника прекратилась, дав возможность Элой дышать и плакать. Она вскрикнула, когда Гелис положил одну руку на её спину, крепко удерживая, а другую просунул между её ног. Он должен был встать на колени, чтобы быть на одном уровне с ней. Его толстые пальцы наконец добрались до её складок, и Элой снова вскрикнула, но на этот раз от боли другого рода.
Гелис остановился, будто пребывая в шоке.
— О-о, Солнце щедро наградило меня особым даром, — прошипел он, и в его голосе звучало удовольствие и безумие. Он наклонился над Элой и укусил мочку её уха, — умоляй меня остановиться, — прошептал он, — но не сдерживай боль. Дай мне услышать.
Элой стиснула зубы, не дав ему удовлетворения. Она чувствовала, как что-то горячее и гладкое постепенно раздвигало её складки, и сжала ноги так крепко, как только могла. Гелис хмыкнул и приподнял её бёдра выше, заставив сильно прогнуться в спине. Элой стала беспомощной, полностью запертой в его объятиях, она закричала в древесину скамьи, когда давление между её ногами увеличилось. Она почувствовала, как ослабло её тело, и сжала все свои мышцы, препятствуя вторжению. Гелис прижимался к ней, втискиваясь глубже, растягивая её до невозможного. Элой ощутила, как усилилась боль, когда он ворвался в неё, и она с трудом заставила себя не заплакать. По крайней мере, с этой болью она должна была справиться. Её бёдра дрожали, когда она продолжала бороться, прекрасно зная, что это не поможет. Тогда она расслабилась, и он смог скользнуть дальше. Элой услышала рваное дыхание Гелиса в своём ухе.
— Нет. Борись со мной, — прорычал он, прижимаясь сильнее. Элой извивалась от ноющей боли в спине и животе, однако раздвинула ноги шире.
Гелис вошёл глубже, пытаясь причинить ей боль. Элой стиснула зубы, но старалась держаться очень тихо, желая, чтобы боль уменьшилась. Наконец с её губ сорвался мягкий стон от облегчения.
Рычание Гелиса свидетельствовало о его разочаровании. Он попробовал другую тактику, полностью выйдя, а затем вновь врезавшись в Элой и болезненно вжав её бедро в край скамьи. Элой всхлипнула от боли, но проглотила остальные звуки. Всё её тело пульсировало, но она отказывалась кричать.
Разъярённый, Гелис поднялся над ней и, обеими руками наклоняя её ниже, начал двигаться сильными толчками. Элой позволяла ему делать это, кусая ладонь, продолжая молчать. Теперь ничего не имело значения. В любом случае, он получал своё удовольствие.
Казалось, это продолжалось вечность, но не так долго, как в ту ночь, когда ошейник бил её током. Гелис лишил её девственности, и Элой знала, что если посмотрит себе между ног, то увидит кровь. Гелис отстранился от неё, внезапно поднявшись на ноги.
— Ты мусор, Нора, — прошипел он, задыхаясь, после чего забрал с собой переключатель и оставил Элой наедине с болью.
Осторожно сев и прикрыв глаза, она пыталась оценить свои травмы. Элой осторожно провела ладонью между ног, чтобы проверить, сколько крови потеряла. Она будет в порядке.
С трудом поднявшись, она дохромала до угла камеры и свернулась калачиком. Элой вздрагивала, фантазируя о том, как заставит Гелиса истечь кровью до смерти.
========== Глава 3. Перед бурей ==========
Несмотря на то, что ворота, которые закрывали темницу, отделяя её от остальной части крепости, были сломаны, Элой не видела и не слышала Гелиса в течение двух дней. Она держалась, питаясь заранее спрятанной пищей, не в силах преодолеть психологический барьер и вернуться в комнату. Она спала на деревянной скамье, её тело там зажило, но ей до сих пор казалось, что она чувствовала Гелиса внутри себя, будто он навсегда оставил на ней след. Элой снился его язык, как змея скользивший по её челюсти, залезавший в её горло и заставлявший задыхаться. Ей снилось, как он вонзал нож в её живот, скручивал внутренности, а когда смотрел на неё — его глаза были полны безумия от слов Солнца.
Когда она наконец услышала шаги, то подумала, что было бы неплохой идеей удариться головой о стену. Без сознания ей не придётся испытывать это снова. Но Гелис не пришёл, вместо этого Элой услышала, как течёт вода, наливаясь во что-то.
Этот звук пробудил в ней любопытство. Она неуверенно встала и направилась к концу коридора, свет от луны отразился на её лице, когда она вышла из темноты. Гелис был там, он стоял над большой ванной. На его плече находилась огромная ёмкость, размером с саму Элой. Он наполнял ванну горячей водой. В помещении пахло сладко — теми цветами, которые Раст когда-то показывал Элой, говоря о том, что с их помощью можно лечить ушибы.
