Элой была рада тому, что живот пока не мешал их утехам, но через пару месяцев у них определённо возникнут проблемы. Однако сейчас она была слишком поглощена движениями Эренда, чтобы волноваться. Она представляла его более активные действия, глубокие и сильные толчки. Сможет ли она это выдержать? Не закончится ли акт их любви обильным кровотечением её ран? Она не была уверена. Но это не имело значения. Важны лишь движения Эренда, его губы, шепчущие её имя. Она была готова испытать ещё один болезненный, обжигающий оргазм, и тонким голосом умоляла Эренда продолжать.

Голос становился всё громче с каждым следующим движением, и бёдра Элой сжались, когда она кончила во второй раз. Эренд хмыкнул и излился на неё.

Они оба тяжело дышали, Эренд шептал проклятия и оглядывался в поисках того, чем можно было бы вытереться. Следующие несколько мгновений они не разговаривали.

Пока Эренд аккуратно вытирал внутреннюю поверхность её бёдер, она наблюдала за ним. Солнце только начинало подниматься, омывая комнату слабым сероватым сиянием, и Элой наконец смогла рассмотреть обнажённого Эренда.

— У тебя большой опыт. Не могу поверить, что ты заставил меня почувствовать всё это, — задумчиво произнесла она.

— Смелое заявление, — ответил Эренд, зевая, и снова обнял её, — даже не знаю, что ответить.

Элой пожала плечами.

— Я рада, что хотя бы один из нас знает, что делает, — призналась она, и Эренд тихо засмеялся.

— А я рад, что был достаточно убедителен.

На следующее утро Элой проснулась поздно, но решила добраться до источников. Возможно, горячая вода облегчит её состояние. Она приняла разрешённые целительницей обезболивающие и выскользнула из постели, стараясь не хромать.

Элой была удивлена, увидев, что вещи для похода на источники уже были собраны и ждали её на диване. Она задалась вопросом, когда Эренд успел собрать их, и что было бы, если бы она не захотела никуда идти. Она знала, что он будет недоволен тем, что она отправляется туда в одиночку, но ей был необходим отдых.

К счастью, источники оказались гораздо ближе, чем помнила Элой, а подниматься к ним было проще с найденной тростью, на которую можно опереться. Другие люди старались не смотреть на её изувеченное тело, когда она скользнула в воду и принялась мыть голову. Она была права: ничто так не ослабляет болезненные ощущения, как горячая вода.

Элой задремала у бассейна, когда на неё упала тень. Она резко открыла глаза и увидела Марада Безгрешного, который стоял над ней с встревоженным видом. Удивлённая, Элой скрестила руки на груди.

— Марад! Не ожидала встретить вас здесь…

Советник коротко кивнул ей в ответ.

— Я надеялся застать тебя одну, охотница. Прошу прощения за беспокойство, но не могла бы ты уделить мне немного времени? Я подожду вон там.

Внутри Элой всё похолодело, она быстро выбралась из воды и оделась, превозмогая болезненные ощущения. Зачем Мараду понадобилось искать её? Что-то случилось с Эрендом?

Она подошла к нему, увидев в его руке свёрнутый кусок пергамента.

— Что случилось? — прошептала Элой, широко раскрыв глаза.

Марад нахмурился.

— Ни Авад, ни Эренд не знают о моём визите. Мне больно это делать, но ещё больнее осознавать, что тебя держат в неведении относительно важных вопросов, — он протянул свиток, и Элой, нахмурившись, начала медленно читать. Это был доклад о делах на востоке от одного из разведчиков.

Сердце Элой пропустило удар, когда её взгляд дошёл до определённой строки, затем она вернула свиток советнику.

— Я должна идти, — сказала она голосом, полным ужаса. Армия Гелиса отправилась на земли Нора. Племя будет уничтожено.

— Элой, — Марад поднял руку, — я не хотел бы предполагать худшее, но, чтобы доставить эту информацию тебе, потребовалось немало времени и осторожности. А я лишился бы головы, если бы позволил тебе броситься на верную смерть.

Элой растерянно моргнула.

— Значит, Авад всё знает. А Эренд?

Марад отвёл виноватый взгляд, и она всё поняла. Эренд и Авад сговорились, желая держать её в Меридиане, пока люди Нора погибают от рук их самых жестоких врагов.

Элой почувствовала, как её вены превратились в лёд.

— Спасибо, что сказали мне, Марад. Лучше возвращайтесь во дворец, пока кто-нибудь не увидел вас и этот доклад, — ей немалых усилий стоило не сорваться.

А затем она сразу ушла, направившись к дому Олина. Теперь Элой не знала, чему верить. Конечно, Эренд очень волновался за неё, но никогда прежде не лишал права принимать собственные решения. Как и Авад. И всё же оба предпочли закрыть глаза на то, что должно произойти на востоке. И ради чего? Её безопасности? Да как они могли?

К тому времени, как Элой добралась до дома, она почти не чувствовала боли в боку. У неё появились силы, необходимые для того, чтобы собрать вещи, оставив красивые платья, подаренные Авадом. Элой взяла лук, зная, что он будет хорошим оружием, а также позаботилась о том, чтобы у неё было достаточно стрел. К счастью, хотя бы чай ей больше не должен был понадобиться.

Покинув дом и пройдя мимо охранников на вершину холма, Элой услышала позади себя крики. Это авангард. Значит, Эренд догадался обо всём быстрее, чем она надеялась. Элой отступила в поисках другого пути и успела спрятаться, наблюдая за тем, как Эренд и двое его подчинённых пробегают мимо, устремляясь на восток. Она проводила их задумчивой улыбкой. Эренд должен был знать, что поймать её будет непростой задачей.

Элой отправилась на север, намереваясь по широкой дуге добраться до востока, держась подальше от проторенных троп. Ноги и бок вновь отзывались ноющей болью, но она не сдавалась. Каждый потраченный миг стоил жизни Нора. Если бы она могла вовремя вмешаться, то единственная жизнь, которой можно было бы смело пожертвовать, стала бы жизнью Гелиса.

========== Глава 10. Сомнения ==========

Элой представить себе не могла, сколько времени экономила, когда передвигалась на бегуне. До Одинокого Огня она добралась, когда начало темнеть. На её скорость даже беременность влияла не так сильно, как недостаток физических упражнений в последнее время. Тело становилось слабее и теряло былую выносливость.

Она разбила лагерь подальше от зорких глаз стражников Карха в Одиноком Огне, чтобы они не доложили об её присутствии. Ей было интересно, добрался ли до поселения Эренд, ведь он направлялся по прямому маршруту. От мысли о том, что он утаил новость о Гелисе, Элой испытала приступ тошноты. Поэтому меньше всего ей хотелось сейчас столкнуться с Эрендом, поскольку она определённо не сдержится и выскажет ему всё.

На следующее утро она без происшествий миновала Одинокий Огонь, взобравшись на почти отвесную скалу возле перевала, недоступную для большинства, но только не для неё. Этот путь был не самым простым, но она прошла его без особых трудностей.

На вершине её поджидал щелкозуб. Элой не могла вспомнить, когда в последний раз бежала быстрее. Её сердце билось где-то в горле, пока машина сносила деревья, преследуя её и разбивая стволы, будто они состояли из хрупкого стекла. Она не решилась вступить с щелкозубом в бой, а когда заметила подходящую густую рощу, то сразу скрылась в ней, растянувшись на боку в высокой траве в надежде, что ей удастся пропасть из поля зрения машины. Элой затаила дыхание, когда щелкозуб подошёл ближе. В какой-то момент его когтистая лапа ступила на землю всего в футе от её лица, но она держалась до последнего. Закрыла глаза, вообще перестала дышать, и через несколько напряжённых мгновений всё закончилось. Она оставалась на месте до тех пор, пока щелкозуб не ушёл.

Элой почти забыла, каково это — находиться снаружи. Не следила за тем, что позади, не присматривалась к подозрительным теням, не ожидала нападений на каждом шагу. Неужели она настолько оглупела?

Нет. Она должна вновь стать собой. Должна остановить Гелиса. Она не допустит уничтожения Нора.

И если ей доведётся встретить Гелиса лично, она убьёт его.

На второй день Элой наткнулась на бандитский лагерь. Маленькие лагеря было всегда легко обнаружить, и многие из них она обходила бы стороной, если бы не нуждалась в припасах. Поэтому здесь пришлось задержаться.