— Какой тогда вообще смысл того, что я здесь?

— Не пытайся найти в этом смысл, в себе пользу, в мире цель, — покачал головой Леголас. — Все мы понятия не имеем, за что сражаемся. Тебе не нужно быть самоотверженной, тебе нужно быть осторожной. Тогда настанет день и ты сослужишь очень хорошую службу этому миру.

Лола задумалась над этими словами.

— Ты это не впервые говоришь, — заметила она. — Как и многие другие мысли.

— Да, pen-neth, иногда я говорю совершенно гениальные вещи и, признаться честно, люблю их повторять… — усмехнулся эльф. Затем, посерьёзнел. — Это будет жестокая битва, но не самая жестокая в моей жизни. Я вернусь. Я обещаю это, и я всегда, всегда держу своё слово.

— Ты человек чести, помнишь? — тихо фыркнула Лола и склонилась к нему, зарываясь лицом в тёмный шёлк волос Леголаса. Он ласково рассмеялся:

— Ну конечно, pen-neth. Конечно.

***

С начала битвы прошло не более двух часов, но и они казались вечностью в душном, полном детей и женщин подвале.

— Хочу чипсы, — пробормотала Джин, и Лола удивлённо оглянулась.

— Я тоже.

— И послушать Металлику…

— Я тоже. И новые кеды.

— Ага.

Помолчали.

— Послушай, ты совсем не боишься… За Арагорна? — пробормотала Лола. Джин пожала плечами:

— Нет.

— Почему?

— Потому что он пообещал, что вернётся.

========== 27. О разведчике и наблюдателе ==========

Но Арагорн не вернулся.

Когда устало улыбающиеся и немного окровавленные Леголас и Гимли пришли после битвы удостовериться, что Лола и Джин были в порядке и сидели на месте, первое, что они сообщили, было:

— Мы потеряли Арагорна из виду на четвёртый час.

— Что?.. — смуглая кожа Джин заметно побелела.

— Но тревожиться не о чем, — прибавил эльф. — Я чувствую его жизнь. Не будем пока искать его: у него свои дела.

Свои дела… Хотя Джин отчаянно пыталась не показывать этого, она действительно была обеспокоена отсутствием своего друга и наставника. Арагорна не было долго — несколько дней — и за это время многое было сделано: исцелены многие раны, похоронены погибшие воины; но тревога не отступала от неё. Изенгард был очень близко. Что, если Саруман подчинил его своей воле?..

— Почему вы не ищете Арагорна? — спросила однажды Джин, явно немало пересилив себя. Ей не хотелось думать, что поиски были бы уже безнадежны, и поскольку Леголас не казался слишком уж мрачным, можно было попробовать узнать хоть что-нибудь у него.

— Потому что Арагорн следопыт, — сказал он просто. — Этот народ как домашняя кошка: вечно бродит, но всегда возвращается.

— Совсем как ты, Леголас, — тихо хмыкнула Лола.

— Совсем как я, — усмехнулся он. — Но я служил следопытам меньше пяти десятилетий назад и кое-чему у них научился… Джин, я более чем уверен в Арагорне. И тебе не следует терять надежды.

И Джин действительно старалась. Она проводила кучу времени с воинами, пытаясь возместить отсутствие одного из них и найти хорошую компанию, иногда уходила куда-то одна, бродила по крепости, возвращаясь только когда Гимли был вынужден буквально притащить её и заставить что-нибудь съесть, много пела, хотя все песни были грустными — одним словом, Джин пыталась жить как раньше. Как всегда.

Но когда дни обернулись неделей, даже она не выдержала.

Лола лежала в своей комнатке на кровати, покручивая в руках гондорский кинжал от нечего делать, когда Джин пришла к ней почему-то через окно, вся в слезах и немного в крови после очередного дня поисков.

Лола молча обняла её тогда и долго не отпускала.

***

Прошёл ещё один день. Джин не успокаивалась. Её валерьянка наконец пригодилась, чтобы отпаивать её же саму, и поскольку Леголас не мог допустить, чтобы хоть кто-нибудь в Средиземье чувствовал себя хуже необходимого, он проводил с ней кучу времени.

Но в минуту, когда его не было рядом, Лола предположила:

— Знаешь, если в крепости Арагорна нет, мы могли бы поискать за её пределами.

— Хочется, — пробормотала Джин, хмурясь. — Но не стоит.

— Это не запрещено, вроде… Эй, не обижайся. Я знаю, как тебе трудно, я хочу помочь. Если бы Леголас или Гимли потерялись, я бы бросилась их искать уже через минуту, ты же знаешь.

— Если у Арагорна есть дела, он не будет доволен.

— Правда?

— Ага…

— Ну, сейчас это последнее, что меня волнует.

Спустя менее получаса с момента, когда уход их из крепости был решён, Лола и Джин накинули лориэнские плащи, выбрались из покоев отряда к конюшням, взяли лошадей своих наставников (в верховой езде они успели здорово попрактиковаться за последние дни) и отправились… Собственно, без карты — куда глаза глядят они отправились.

Хельмова Падь была большой, раздольной равниной, по большому счёту даже холмов там не было. Всё виделось как на ладони. Если бы не поздний вечер и дождь, может быть, Лола и углядела бы человеческую фигуру метрах в двухстах от них, но — нет, не получилось. Неопытный разведчик и юный следопыт исходили равнину вдоль и поперёк… Пока не добрались до ущелья.

Справедливо говоря, это была значительных размеров и большой глубины дыра в земле, простиравшаяся этак на милю вперёд. Внизу бежал ручей.

— Может, спустимся? — предложила Лола, натягивая капюшон на уже безнадёжно мокрые волосы.

Оставить лошадей наверху ума не хватило, а потому, найдя более-менее пологий спуск, порядка двадцати минут пытались убедить их пройти. Убедили. Прошли.

Долго шли понизу, пристально глядя по сторонам, под ноги лошадей, а время от времени и наверх: всё-таки, стать кормом случайно попавшегося орка не хотелось.

Дождь прошёл. Уже загорался рассвет.

Вдруг, в дальнем конце ущелья возникла тёмная фигура на коне, и властный голос с довольно грубым акцентом на всеобщем (то есть, английском) языке сказал:

— Наконец мы нашли вас! — за этим последовал оклик на неизвестном Лоле языке. — Леди, вас искали в крепости несколько часов.

— Да вы-то сами кто? — раздражённо осведомилась Лола.

— Не признали? — фыркнул мужчина, приближаясь. В лучах рассветного солнца блеснули его золотые волосы. — Я Эомер, сын сестры короля Теодена.

— А… О, — пробормотала она. — Извините. Зря быканул.

— Во всяком случае, следуйте за мной к выходу из этого проклятого места. Вас ждут.

В конечном итоге, вышли из ущелья значительно проще, чем вошли. Да оно и понятно. Эомер, будучи прирождённым всадником, вывел успокоенных лошадей, а вместе с ними и наездниц, простой и короткой тропой, почти без страха соскользнуть… Но когда три коня и трое всадников снова оказались на ровной земле, Лола невольно поёжилась.

В десятке шагов от них, скрестив на груди руки, стоял Леголас.

— Благодарю за помощь, лорд Эомер, — ровно сказал он и пронзил её внимательным взглядом. — Хорошо, что вы оказались здесь прежде, чем эти девушки могли попасть в беду, как они это отлично умеют делать.

— Я всегда рад служить Арагорну и его друзьям, — откликнулся Эомер с неприметной усмешкой.

Затем, он отошёл прочь, хотя и не слишком далеко.

— Я не хочу слышать оправданий, — просто, даже немного устало сказал Леголас, когда Лола и Джин в один голос начали говорить. — Никаких.

— Но…

— Нет. Пожалуйста, избавьте меня от бессмысленных споров. Вы сделали глупость.

— Но ты не запрещал этого, — попыталась возразить Лола. Леголас задумался, затем вскинул бровь удивлённо:

— Я также не запрещал вам приделать себе крылья и пытаться взлететь с роковой горы, но не ожидаю, что вы это сделаете.

Что ж, это был… Весомый аргумент. Лола нахмурилась, уже сожалея о том, что полезла куда её не просили, да ещё и потащила с собой Джин, и опустила взгляд.

Говоря о Джин, кстати. Молча и совершенно невозмутимо, Леголас приблизился к ней, протянул руки и легко поднял девушку из седла, чтобы тут же перекинуть её поперёк крупа на удивление спокойной лошади.

— Позвольте мне прояснить для вас кое-что.

Он с силой шлёпнул её пару раз, и Джин вскрикнула так пронзительно, что даже Лола ошарашенно вскинула брови. В течение нескольких следующих секунд она не плакала и даже не пыталась вывернуться, но, казалось, вкладывала все свои силы в то, чтобы как можно громче доложить всей округе, что именно происходит.