========== 1. Экспекремент ==========
«Киллер квин» ударил по ушам, и Лола вынуждена была проснуться. Кое-как приняв вертикальное положение, (пресс был уничтожен на вчерашней тренировке) она поплелась на кухню, где мама оставила салат — пожалуй, единственное блюдо, на которое у неё не было аллергии — и давно остывшие тосты. Запихнув всё это в себя ради приличия и из любви к маме, умывшись и наспех накинув джинсы и пестрящую всеми цветами радуги кофту, Лола быстро закинула в рюкзак четыре книги, тетрадь, пенал и форму чирлидерши, уныло улыбнулась маминому старенькому дому и поспешила на автобус.
О, школьный автобус… Только те романтизируют тебя, кто никогда не сидел в твоём салоне, трясущемся и полном детей всех возрастов. Лола ездила бы на машине, будь у неё такая возможность — но даже если до шестнадцатилетия оставалась всего пара месяцев, у них с мамой вряд ли набрались бы деньги.
— Как подготовка к региональным? — осведомилась Никки, про которую Лола знала помимо имени только то, что она третий год подряд тщетно пыталась попасть в ряды школьных чирлидеров. Но Никки сидела рядом и заведомо считалась лучшей подругой.
— Нормально, — она пожала плечами. — Живём.
Затем, она достала наушники, и по ушам снова ударил «Киллер квин».
Вообще, больше чего-либо другого — даже немного больше кед Ванс и выступлений с чиром — Лола любила рок музыку, и в особенности, старую рок музыку. Квин, Нирвана, Секс пистолз и Зэ Полис были её спутниками по жизни, по этой причине она закончила музыкальную школу с отличием и планировала пойти в колледж на ударные… И по этой же причине имела троих друзей-музыкантов, так называемых единомышленников. Первым и самым давним из них была Джин Симпсон, мрачноватая металлистка, вечно таскавшая с собой хоть какой-нибудь музыкальный инструмент, молчаливая и довольно пассивная, но почему-то служившая толчком ко всему более-менее интересному в жизни Лолы. Далее, следовала Мишель Лоуренс, потрясающая певица: у неё была астма и даже одна клиническая смерть, но она всё равно дымила сигаретами как паровоз, а голос хуже не становился совершенно. И наконец, Дэн, или, вернее, Даниэль Родригес, бывший Лолы, тоже, как ни странно, ударник. Про Дэна особенно нечего рассказывать, ибо он всю жизнь был хорош в одном деле: постучать по барабанам.
Так вот, все эти люди уже ждали Лолу у школы, когда она подошла.
— Чего у нас с утра пораньше? — спросил Даниэль после довольно вялого приветствия. Никто не мог винить его: приближались экзамены, для успешной сдачи которых все четверо за десять лет толком ничего не сделали.
— Естественные, — вздохнула Мишель.
Учитель естественных наук, мистер Спилберг, был человеком и преподавателем совершенно гениальным. Но Лола от этого ни химию, ни физику, ни биологию лучше не знала, предпочитая пение, а потому, узнав, что на уроке планируется некий опыт, она поспешила сесть за последнюю парту, чтобы точно не облить кого-нибудь кислотой (или сделать это незаметно).
Опыт в самом деле состоялся — только совсем не так, как кто-либо ожидал.
Прочитав лишний раз инструктаж по технике безопасности, мистер Спилберг раздал всем нужные реактивы, проследил, чтобы ученики — даже самые непутёвые из них — установили оборудование правильно, и, наконец, велел отсыпать порошок из нужной бутылочки в колбу. С мелкой моторикой у Лолы особенных проблем не было, а потому, выполнение задания пока не составило труда. Сложности начались потом. Отметив, какие все молодцы и умницы, мистер Спилберг сказал, что пришло самое время заливать в колбу с порошком жидкость из другой бутылочки - название она не уловила. И поскольку Лола всю оставшуюся жизнь была абсолютно уверена, что взяла именно нужную бутылочку… Дальше произошли вещи необъяснимые.
Из крошечной пробирки в невероятных объемах вдруг поднялся столб тёмно-зелёного дыма. Дым мгновенно накрыл большую часть класса, ученики закричали — в шутку, или действительно в панике, — мистер Спилберг бросился открывать окна, и только когда страсти улеглись, Мишель заметила, что Лолы в классе больше нет. Совсем нет.
А на её парте лежит клочок бумаги с надписью на несуществующем языке.
========== 2. Pen-neth faeg ==========
Трёхсекундный полёт окончился весьма болезненным падением на сплошь покрытую мхом землю, и Лола поспешила вскочить, боясь обнаружить на себе какую-нибудь букашку. Она не любила насекомых. Ещё через несколько секунд, сообразив, что каким-то невообразимым образом оказалась в лесу, она впала в довольно серьёзную панику, и следующие несколько часов просто металась по кругу, пытаясь хотя бы отдалённо понять, куда идти, но так и не поняла, и, более того, пришла к выводу, что забрела в чащу. И в самом деле, переплетение густых ветвей над головой стало значительно плотнее, было тяжелее идти — ноги постоянно застревали в какой-то вязкой жиже — и всё реже стали попадаться намёки на тропу, а затем и вовсе исчезли.
Что бы ни произошло в кабинете химии — и даже если всё это был какой-то обморочный глюк, — у Лолы были большие проблемы. Больше, чем когда-либо.
Наконец, наступил вечер, и лес окончательно погрузился в кромешную тьму. Из средств к существованию при себе были только тост и зажигалка, но ни тем, ни другим, она воспользоваться пока не решилась. Просидев несколько минут под деревом, Лола отметила про себя, что спать не хочется, но ужасно хочется есть, и отправилась дальше почти на ощупь. Адреналин всё-таки пересилил страх.
Она не знала, сколько прошла — только под конец ноги начали дрожать — когда впереди показался крошечный огонёк. Подойдя ближе, Лола увидела, что это был большой костёр. Возле него была разложена странная походная одежда, лежала сумка и несколько маленьких мешочков. Словом, это определённо была чья-то стоянка… Но стоило ей это заметить, как совсем рядом мелькнули пронзительные изумрудные глаза, и девушка была мгновенно схвачена сильными, но удивительно осторожными руками.
Лицо, скрытое капюшоном, она не могла разглядеть, однако, по стройной и очень высокой фигуре догадалась, что это был молодой мужчина. И он, держа её одной рукой за запястья, крепко прижимал к себе, удерживая так легко, будто она была маленьким ребёнком, а не кандидатом в мастера спорта. Разумеется, она довольно долго дёргалась, пытаясь вырваться.
— Стой. Довольно, — сказал спокойный, почти даже мягкий голос, но эта интонация Лолу не успокоила.
— Отпусти меня… — пробормотала она, припомнив родной язык. — Отпусти меня!
— Не сомневайся, что отпущу, — ровно продолжал мужчина. — Но только после того, как ты назовёшь своё имя и скажешь, что ты делаешь здесь совсем одна… — за этим последовало несколько слов на мелодичном языке, которого Лола не знала.
Однако, девушка была слишком напугана, чтобы хоть как-то воспринимать его речь; вместо этого, она предприняла ещё одну попытку вырваться — но была встречена железной хваткой и более суровым голосом, который сказал ей твёрдо:
— Я не собираюсь причинять тебе вред. Каким-либо образом, слышишь? Ты оказалась одна возле моего лагеря, и всё, чего я хочу знать — это кто ты такая и почему находишься здесь. Лесные дороги теперь небезопасны, думаю, я имею право знать, прежде чем сочту тебя врагом.
Незнакомец говорил с ней терпеливо, как с ребёнком, но Лола, то ли найдя это ещё более унизительным, то ли просто с испугу, сумела всё-таки вырвать одну руку из ослабшей хватки и что было силы ударила его в челюсть. Он застыл на мгновение. Капюшон слетел с темнокудрой головы, открывая молодое, бледное, очень красивое и очень сердитое лицо. Было в этих тонких чертах что-то нечеловеческое, инопланетное — но совсем не злое.
— Кто бы ни воспитал тебя, очевидно, он не слишком заботился о манерах, — нахмурился незнакомец и, одним рывком легко перекинув девушку через плечо, сделал несколько шагов в направлении близлежащего валуна. Там он сел, а Лола обнаружила себя распластавшейся поперёк его колен.
— Что ты делаешь?! — прорычала она, снова пытаясь вырваться из крепкой хватки.
