— По крайней мере, ты видишь, к чему это привело.

Она помассировала пульсирующие болью виски.

— Позволь мне уточнить. Я убила одного гоблина.

— Да.

— Одного ослепила, ещё одного ранила.

— Да.

— Из лука.

— Вроде того.

— И ты, сука, ещё чем-то недоволен?!

— Не обижайся, pen-neth, — рассмеялся Леголас. — Но это война. Я никогда не буду доволен. Мы… О нет. Ну почему ты опять плачешь?

Лола опустила глаза, и правда начавшие наполняться слезами.

— Я… Я кинжал потеряла.

Комментарий к 15. Последствия падения

Немного, зато не в полночь✌️

========== 16. О расстроенных подростках и добрых эльфах ==========

— Значит, Митрандира с нами больше нет, — пробормотала Лола. Леголас ничего не ответил: он казался погружённым в собственные далёкие эльфийские мысли, пока его рука, крепко сжимавшая нож, старательно срезала сучья с длинной изогнутой ветки.

Вообще-то, это был его дозор, но… Лола не хотела спать. Она вообще не хотела больше спать. Поэтому, пока остальные члены братства, судорожно дыша и изредка дёргаясь, пытались провести привал спокойно, она сидела рядом с эльфом, который сосредоточенно что-то строгал.

— Нет, — сказал он наконец. Ни единая черта его безмятежного лица не изменилась.

— Все выглядят… Немного подавленно, — «все, кроме тебя» Лола решила оставить при себе, но невысказанный вопрос повис в вечернем воздухе. И, вопреки своему обыкновению не отвечать на любые вопросы, не заданные вслух, Леголас сказал:

— Не думай, что я держу на него какую-то обиду. Нет. На самом деле, я просто очень зол.

— О… — она нахмурилась раздумчиво. — Правда? Но он ведь умер, вроде того? Даже мне не по себе.

Леголас тонко улыбнулся.

— Даже если бы он умер, pen-neth, это вряд ли искупило бы смерти десятков и сотен воинов моего короля.

— Митрандир…

— Он не плохой. Не злой. Не Тёмный. Он… Такой, какой он есть, он чародей, а это зачастую заставляет относиться ко всем вокруг невероятно снисходительно, но без всякой жалости.

— Перестань говорить загадками, ладно? — вздохнула Лола. Эльф покачал головой и снова промолчал. Тогда она спросила: — То есть, по вине Митрандира погибли ваши солдаты?

— Да.

— Мне жаль.

— Да, — Леголас наконец поднял свои пронзительные глаза, прекращая работу на мгновение. — Так говорят. Но сожаления бессмысленны. А если и нет, неплохо было бы, если бы ему было жаль…

Лола вдруг почувствовала, что замерзает — ветер усилился — и, обняв колени руками, принялась растирать любое место, до которого могла дотянуться. Эльф молча дал ей второй плащ.

— А что не так с эльфами Имладриса?..

— Понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Леголас!

— Тссс! — он сердито взглянул на неё, и девчонка поёжилась под этим тяжёлым взглядом. — Мы не одни, pen-neth, а близость к Лориэну безопасности пока не гарантирует.

— Извини… Я…

— Не подумала.

Леголас не отводил взгляда, и Лоле пришлось сделать это: она склонила голову и пробормотала что-то о том, что извиняется, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Крупные, жгучие, злые — одним словом, слёзы. Он опять злился. Она опять была в чём-то виновата: ещё одно подтверждение тому, что в этом мире ей совсем не место… Хотя, признаться честно, отчитать посреди бела дня кто угодно мог и дома.

На подростков всем плевать. А вот на то, чтобы они сидели тихо…

Эльф отложил свою работу.

— Никакой катастрофы нет, — проговорил он, настойчиво притягивая Лолу к себе и не давая вырваться, как бы ей не хотелось. В основном потому, что ей не хотелось. — Просто мы не выживем, если не будем думать.

— Я знаю! — она яростно всхлипнула. — Клянусь, я знаю это, но… Ты бы знал, как трудно думать, когда ты в чужом мире. Когда вокруг нет никого, кого ты бы действительно волновал, и нет даже надежды на то, что такие люди появятся…

Он всё ещё не отпускал её, крепко прижимая к своей груди и почти мурлыкая что-то тихое, мягкое, успокаивающее.

— Ну не кричи, тссс… Что именно тебя тревожит сейчас, pen-neth?

— Я… Это глупо, Л-лег’лас…

— В том, чтобы чувствовать себя плохо, ничего глупого нет, — он покачал головой. — Совсем. И в причинах тоже, какими бы детскими или странными они не казались… Знаешь, мне иногда становится очень грустно из-за того, что я не могу заплести красивые косы.

Лола тихо фыркнула, гадая, правду он сказал, или нет.

— Я скучаю по маме.

— Я тоже.

— Ты… Правда?

— Конечно. И по отцу, и по сестре. Я скучаю, и это замечательно. Я люблю их.

Леголас мягко отстранился — просто каким-то непостижимым образом выскользнул из-под неё — и взял в руки то, что только что казалось простой обрубленной веткой, а теперь приняло очертания лука. Поменьше, чем его собственный, и далеко не такой тугой, он, тем не менее, выглядел прочным и грозным оружием. Оружием, которое эльф протянул ей.

— Жаль, что ты потеряла кинжал, pen-neth. Но ты могла бы стать и лучницей на время, м-м-м?

Лола, наверное, покраснела бы, если бы её болезненно бледное лицо не имело свойства краснеть только в самых экстремальных ситуациях. И она позволила себе думать о нём, как об очередном взрослом, который будет кричать, прикрываясь заботой…

— Le hannon, — нет, акцент всё ещё не был лучшим. Не так уж важно, на самом деле.

— Не за что, — фыркнул Леголас. Затем, его светлое и почти светящееся лицо посерьёзнело. — В первый раз, когда мою сестру ранили, вокруг неё не было ничего и почти никого, и я пробежал по лесу, который теперь называют Лихолесьем, тридцать три лиги без остановки, имея при себе только парные кинжалы и два стеклянных пузырька с противоядием. Когда Арагорн чуть не убился, решив в одиночку охотиться на орка на границе моего леса, я собрал отряд и был там через несколько часов… Тех, кто мне дорог, я никогда не брошу. Ни-ког-да. И тем не менее, будут в жизни минуты, когда я не смогу быть рядом.

Леголас встал, подошёл к тому месту, где тревожно спал Арагорн, и по его губам скользнула мягкая, чуть насмешливая улыбка. Затем, по-эльфийски, он сказал, что пришло время идти.

========== 17. Лориэн ==========

Прошло всего несколько дней, и отряд добрался до Лориэна. К тому времени Лола успела коротко обрезать волосы Леголасовым кинжалом, потому как в пути они только мешали, трижды поссориться с Боромиром и дважды — с Пиппином, и попыталась охотиться на белок вместе с Леголасом. Не то чтобы кончилось плохо, но стрелы с деревьев опять собирала она.

Впрочем, скоро действительно впереди показался Золотой Лес, известный, но не слишком доступный в Средиземье Лориэн. А всего через несколько часов путники стояли на границе его, подняв взгляды к кронам деревьев.

— Мне нравится, — пробормотала Джин, и Лола поняла, что она в восторге.

— Я бы не был так уверен, — возразил Боромир. Члены отряда дружно уставились на него. — В Гондоре про Лориэн знают, однако, к эльфам ходить…

— Продолжай, я удивлён, что ты не сказал этого раньше, — улыбнулся Леголас с безмятежным и дружелюбным выражением, так что, разумеется, продолжать никто не стал. — Отлично. Если вы позволите, я взлезу к верхним ветвям маллорна, чтобы оглядеться…

— Daro! — немедленно окликнул его голос свыше, и Лола уже успела выдумать сотню не смешных атеистических шуток, когда выяснилось, что бог на синдарине не разговаривает — зато, разговаривают лориэнские эльфы. Также, выяснилось, что на этом самом дереве у них сторожевой пост.

Разумеется, Леголас сумел договориться со стражами — одного из которых, к слову, откуда-то знал, нужно было выяснить, откуда, если в Лориэне он не бывал раньше — и в Лориэн их всех пустили… Кроме Гимли. И Арагорну пришлось здорово потрудиться, чтобы гному позволили идти, да ещё с развязанными глазами (не то чтобы эльфы были расистами, просто… В отношении гномов, вообще-то, были). Вопреки своему обыкновению, Леголас с Арагорном не согласился.

Отряд очень долго шёл вслед за стражами по золотому лесу. Вокруг скользили эльфы в серебристых или белых одеждах и приветливо улыбались путникам; стояли огромные, просто исполинские деревья с серебристыми кронами и золотыми листьями, а лесной эльф казался необычайно взволнованным и стремился коснуться каждого мощного ствола.