— О Господи, — прошептала она, закрыв рот ладонью.

— Мам? Мам, все нормально?! — заволновался Тед.

Он хотел вскочить, но миссис Грей остановила его. Она оперлась о бортик кровати и закрыла глаза, приложив ладонь ко лбу.

— Этого я и боялась, — уже громче сказала она, подняв глаза к потолку.

Да что здесь, блять, происходит?! И причем тут кольца родителей?!

— Объясните? — не выдерживаю я. — Чего Вы боялись? И причем тут кольца наших родителей?!

— Боже, девочка. Знала бы ты, сколько я вас искала… — прошептала женщина, садясь на кровать.

— Мам, хватит, блин, говорить загадками. Скажи уже, что происходит! — вопит Тед.

Я успокаивающе поглаживаю его по руке, вернувшейся на мою талию. Правда, не знаю, кого это из нас успокаивает — его или меня.

— Да, сейчас, конечно. Посмотрите для начала это.

Она протягивает синюю папку, с которой пришла, мне.

Я смотрю на нее. Меня пугают ее слова…

— Посмотри, посмотри, — подталкивает миссис Грей.

Дрожащими руками открываю папку и чуть не роняю ее.

Боже… эти глаза, эти улыбки.

С фотографий, лежащих в папке, на меня смотрят два самых любимых человека, видеть лица которых мне доводилось лишь во сне.

Мама и папа…

Их счастливые улыбки повсюду.

Здесь великое множество фотографий, на каждой из них — мои родители. Счастливые.

Живые и здоровые. Они вместе. Обнимаются, веселятся, танцуют.

С ужасом смотрю на Грей. Она кивает, отвечая на мой невысказанный вопрос. Она знала наших с Колом родителей.

— Что там? — не выдерживает брат и выдергивает папку из моих рук. Пара секунд, и, когда до него тоже доходит вся суть данной ситуации, он также смотрит на меня. В его глазах — ужас. Рот открывается и закрывается, но не слышно ни звука.

— Что это?! — подает голос Фиби.

Она пересаживается к Колину и тоже рассматривает фотографии.

Я же поворачиваюсь к Теду. Не знаю зачем. Наверное, мне хочется увидеть в его глазах… поддержку. Он видел то фото родителей — единственное, из всех, что у меня остались. Он видел содержащее папки и тоже все понял.

Поворачиваю голову к нему, смотрю в серо-голубые глаза и получаю все, чего хотела. Он смотрит на меня с нежностью, пониманием и любовью. Так хочется прижаться к нему. Все это невыносимо. Колин, потом родители и все это непонимание. Это мучает меня, затягивает петлю на шее.

— Подождите, — подает голос Фиби. — Если я правильно понимаю, эти люди — ваши… родители…?

Ни я, ни Колин, ни миссис Грей не в состоянии издать ни звука, поэтому на вопрос своей сестры кивком отвечает Тед.

— Но, если это мистер и миссис Хейс, родители вот этих долбанутых, то… откуда… ты их знаешь, мам?

— О, милая, — по щекам матери Греев текут слезы. — Они не были Хейсами.

— Что?! — слышу позади себя возглас Теда.

На самом деле, меня это тоже удивляет.

Все мы смотрим на Колина.

— Это правда, — он отвечает на мой вопрос. — Хейс — фамилия мамы. Она вышла за папу и стала Тайбл.

Боже. Блять, нет. Нет, пожалуйста, нет!!!

Не знаю почему, но я не могу сдержать слез. Они катятся и катятся по щекам рекой. Но я не перестаю смотреть на старшего брата.

— Ваша мама была потрясающей, — вставляет миссис Грей. — Я познакомилась с этой женщиной совсем случайно. Она привлекала своей загадочностью, добротой и счастьем, которые так и сочились от нее. Потом мы встретились на одном из приемов, которые организовали родители мужа. Она пришла туда со своим мужем и 5-ти летним сыном. И, через несколько таких случайных встреч, мы подружились. Потом у нее родился второй ребенок — маленькая белобрысая девочка с красивыми темно-серыми глазами, так похожая на свою мать. До 3-х лет, когда они приходили к нам, девочка никогда не слезала с рук старшего братика. Она была с ним повсюду. Научившись ходить, она стала играть с Тедди, а мальчишка пристально наблюдал за ними. Как бы его не осекали, он не спускал с них глаз, — женщина многозначительно смотрит на Колина, смахивая слезы. — Мы крепко дружили. Каждый год я узнавала все больше и больше об этой семье. Однажды, мы поехали в отпуск. Уговаривали друзей отправиться с нами, но они отказались. Вернувшись домой спустя две недели, нас на пороге дома поджидал следователь. «Мое имя Чарльз Кит. Я пытаюсь разобраться в обстоятельствах гибели семьи Тайбл. По моим данным, вы были их друзьями». Это все. Нас вызывали на опознания тел ваших родителей. А про вас ничего не говорили. Мы с мужем истратили огромное количество денег на детективов, экстрасенсов, гадалок, но никто так и не смог найти Кэт и Колина Тайбл. А когда спустя месяц мы пришли в ваш дом, нам сказали, что теперь это собственность Томаса Тайбла, так как законные наследники этого дома были найдены погибшими.

— Что?! — восклицаем Я, Фиби и Тед в один голос.

— Да. Это так, — подтверждает миссис Грей. — Если честно, я до сих пор не понимаю, как такое произошло. Похороны оплачивал именно этот Томас. Я своими глазами видела, как закрылась крышка гроба 10-ти летней девочки, — женщина всхлипывает и прячет лицо в руках.

— Колин? — подаю голос я. Я не помню ничего из того периода. Совершенно.

— Все это правда. Родители и впрямь дружим с Греями. Сейчас я это вспомнил. Мы приходили на все приемы, семейные ужины, приглашали их сами. Ты всегда играла с Тедом, а я наблюдал за вами, — он многозначительно смотрит на нас, и только сейчас я вижу, что его глаза покраснели.

— Я помню, как родители обсуждали эту поездку. Они очень хотели поехать. Но этого не случилось… из-за меня, — признается он.

— В смысле? — спрашивает Тед.

— Я устроил бунт и ушел с ночевкой на несколько дней к другу. Прямо накануне. Родители не знали и жутко волновались. Поэтому мы остались дома. А когда случилась та авария… я понял, каким идиотом был. Родителей не стало. Я лично организовывал похороны. Но туда никто не явился. На кладбище были только мы и мокли под дождем. На следующий день пришел юрист. Мы были законными наследниками, но никто из нас не был совершеннолетним. А потом пришел Томас. Старший брат отца, с позором выгнанный из их семьи. Он представился опекуном, быстро получил на нас все права, а на следующий день сделал два свидетельства. Свидетельства о смертях. Моей и Кэт. Он выгнал нас из собственного дома, забрал все деньги, не оставив ни гроша. Все те, кого я знал, послали на все четыре стороны. Тогда я сделал левые свидетельства, поменял фамилию, и мы уехали.

.

…

Не могу… поверить…

Я… даже не знаю, что сказать. Все это…

Мне было 10, я ведь даже и не поняла, что случилось. Господи… я ничего не помню. Ни о Греях, ни о Тедди, с которым играла, ни о Томасе. Не помню даже свою настоящую фамилию. Блять, как погано.

Я хочу уйти отсюда. Уехать. Не могу смотреть на Колина, на Фиби, на ее маму. Не могу.

Не знаю, как, каким образом, но кажется Тед все понял.

Он пересадил меня со своих колен на диван, потом встал, протянул мне руку и сказал:

— Поехали домой.

Домой. Я хочу к нему. Хочу прижаться и крепко обнимать его.

Смело кладу свою ладонь в его, он помогает подняться, и мы молча уходим…

========== Chapter 10 ==========

Кэт

Покинув больницу, мы так же молча дошли до машины и на ней отправились домой. То есть, к нему домой.

Я на пассажирском сиденье, смотрю в окно на проносящиеся мимо дома и людей, идущих по тротуарам. И только сейчас ко мне приходит осознание.

Получается, я так мало о себе знаю. Забавно, да? Мне 22 года, а я так мало знаю о себе. Нет, не мало. Просто… у меня такое чувство, словно я что-то потеряла. Как будто, упустила какую-то очень важную деталь.

Мне конечно говорили, что амнезия — вещь опасная и мне стоит обратиться к врачу, но я думала, что забыла совсем незначительный отрезок своей жизни. Воспоминания о родителях только ранили и мне было легче не вспоминать это. Но сейчас я понимаю, как ошибалась. Меня накрывает сильное, всепоглощающее желание все вспомнить. Вспомнить детство, родителей и те счастливые времена, когда я могла жить спокойной и беззаботной жизнью.