– Я виноват, что не уберег ее.

Но для Шарлотты эти слова, неоднократно произнесенные в порыве раскаяния, давно обесценились. С каждым разом они казались ей все нелепее. Она ткнула Каспара в грудь, словно желая проделать своим длинным ногтем с красным лаком дырку в его груди.

– Я доверила ее тебе. А ты не справился. В отличие от тебя, я любила ее. Мы бы поженились, если бы ты не появился. Ты просто… Просто… – Шарлотта шагнула назад, качая головой. В глазах не утихала обида. – Женился на ней из-за денег.

Каспар печально смотрел на нее. Он был не согласен, но не находил оправданий. Он и сам не мог понять, зачем женился на Грете. Когда он только начал работать на нее, Грета загорелась желанием завести детей, но не хотела прибегать к «принципу пробирки». Прошло время. Желание услышать детский смех превратилось для нее в одержимость, и вот однажды она пришла к Каспару с предложением: деньги за возможность получить здоровых детей. А он в непонятном для себя порыве предложил ей руку и сердце.

– Мне нужно в клуб, – проговорила Шарлотта хрипло, и Каспар благодарил бога, что в этот раз вспышка ее гнева прошла так быстро. – Сегодня приедет проверка. Заберу девочек с собой.

– Кстати об этом. Не расскажешь, почему моя дочь мечтает стать проституткой?

– Она даже не знает, кто это и что они делают. Так что будь спокоен. – Шарлотта направилась к двери в дом, но развернулась и спросила: – Не доверяешь мне?

Недолгое молчание в ответ пошатнуло ее непоколебимую самоуверенность.

– Я люблю этих девочек как своих, Каспар. Они как… наследие Греты. В них я вижу ее. Я сделаю все, чтобы они были счастливы и ни в чем не нуждались, ведь тебе, как вижу, нет до них дела.

– Шарлотта, это не так…

– Нет-нет, – ее лицо приобрело невинное выражение, – раз уж ты не доверяешь мне, то давай проедем в клуб. Я покажу тебе, где находятся малышки, пока ты со своим принцем просиживаешь штаны в Букингемском дворце.

Если Шарлотта что-то затевала или решала доказать, то сопротивляться не стоило. Спустя десять минут она вновь вышла во двор в алом костюме с широкими острыми плечами и глубоким вырезом на груди. Благодаря высоким шпилькам она почти сровнялась в росте с Каспаром.

– Садись в свой страшный «Форд» и езжай за нами. Девочки, прокатитесь со мной?

– Да, тетя Шарлотта! – крикнули они в унисон.

В глубине души Каспар радовался недолгой передышке от девичьих споров и недовольств. Неоднократно он признавал, что разбаловал дочерей, и теперь не знает, как с ними справиться.

Они доехали до клуба. Два этажа порока, за стенами которых Каспар в редких случаях появления здесь чувствовал отвращение, но дочери, только выйдя из машины, восхитились видом зеркального здания.

– А они нас видят оттуда, изнутри? – спросила Ульрике.

– Нет, милая. Это специальное черное стекло. Мы никого не видим, и они нас тоже.

– Здорово!

Они прошли в клуб и вдохнули сладкий клубничный аромат. Потребовалось время, чтобы привыкнуть к темноте и мерцающим неоново-синим огням. На счастье Каспара, зал не предназначался для встреч с клиентами. Но пара девушек все же сидела на своих диванчиках, потягивая коктейли через трубочки. Одна из них подняла на маленьких гостей взгляд и поставила бокал на круглый столик.

– Девочки!

– Джанет! – Эмма обняла ее за тонкую талию.

– Они знают лично твоих прос… работниц? – спросил изумленный Каспар у Шарлотты.

– Только Джанет. Она, бывает, играет с ними.

– Здесь?

– Нет, в специально предназначенной для игр комнате.

Каспар перевел на нее напряженный взгляд.

– Я надеюсь, что это нормальная комната, а не те игры, о которых я подумал. Детские, полагаю?

Шарлотте пришлось отвлечься от неонового меню, словно парившего в воздухе над тумбой с аквариумом.

– За кого ты меня принимаешь? За извращенку? Идем, я покажу помещение. Девочки!

Ульрике, Эмма и Катрин ненадолго попрощались с Джанет и подбежали к отцу. Вместе они спустились на цокольный этаж, где остановились перед единственной дверью. Шарлотта отперла ее и включила свет. Комната походила на крохотный рай в молочных тонах с уймой игрушек вдоль одной из стен и несколькими творческими уголками.

– Раньше здесь была… Неважно. – Шарлотта пропустила девочек вперед.

– Впечатлен, – признал Каспар.

– Я не могу надолго отвлекаться от работы и тем более не могу сидеть дома, хоть он и недалеко. Иногда некоторые клиенты закатывают скандалы, когда девушки отказываются выполнять их прихоти, порой совершенно ужасные. А я должна защищать своих сотрудниц.

Каспар попрощался с дочерьми и поднялся наверх. Шарлотта вгляделась вглубь зала и крикнула:

– Джанет! Подойди сюда, пожалуйста.

Лишь сейчас Каспар разглядел девушку подробно: невысокая, стройная почти до худобы, с модельной походкой, словно идет по подиуму. На ней было синее шелковое платье до колен.

– Позволь, милая, – Шарлотта убрала с ее шеи черные пряди и показала Каспару синяк, – один изверг распустил руки, когда она отказала ему.

– Мне очень жаль, мэм.

– Ты ни в чем не виновата, дорогая. Просто некоторые мужчины считают, что им можно безнаказанно делать с женщинами все, что душе угодно. – Шарлотта нежно взяла ее за плечи и улыбнулась одной из тех искренних улыбок, которые Каспар никогда не видел в свой адрес. – Знакомься, это Каспар Шульц. Он хороший. Мухи не обидит, если только она не сядет на принца.

– Приятно познакомиться.

– Взаимно.

– Вам стоит поболтать. Отдохнуть вместе.

У Каспара отхлынула кровь от лица. Он раскрыл было рот, чтобы напомнить о том, что торопится, но Шарлотта предупреждающе вскинула руку.

– Подождет твой белоснежный принц. Посиди хотя бы пятнадцать минут.

– Удивительно мило с твоей стороны.

– Это клуб так влияет на меня, не обольщайся. Идите. Джанет, комната номер три. Там уютно.

– Да, мэм. Идемте, мистер Шульц.

Она провела его вглубь темного зала, в конце которого с двух сторон тянулись два узких коридора с множеством маленьких дверей. Каспар не увидел, как она махнула ему в правую сторону, и опирался лишь на блеск ее платья. Комната номер три была в два раза меньше той, которую Шарлотта выделила для малышек, и все же походила на номер в дорогом отеле. Увешанные картинами в позолоченных рамах стены, мебель из красного дерева, кожаный диван и кресла, окружавшие стеклянный стол, – помещение походило на кабинет. А впрочем, подумал Каспар, вероятно, каждая комната обладала неповторимым оформлением.

– Лучше разуться, – заметила Джанет, скидывая туфли на шпильке и обнажая аккуратные ступни.

Каспар послушался ее, снял свои щегольские ботинки и ступил на бежевый шерстяной ковер.

– Красиво.

– Лично для меня слишком деловой стиль… Простите. Если вам будет угодно, я замолчу.

– Замолчите?

– Некоторые клиенты не любят, когда мы высказываем свое мнение.

– Я вовсе не клиент. Вероятно, такие просьбы оскорбительны для вас.

– Приказы, сэр. – Она взбила волосы, случайно коснулась синяка и поморщилась. – Прошу, присаживайтесь.

Каспар опустился на диван из поразительно мягкой экологической кожи. Его внимание привлекли ароматические свечи, которые даже не нужно было зажигать, чтобы уловить апельсиновые нотки. Джанет тем временем встала у стены напротив дивана и отодвинула небольшую картину, за которой показался мини-бар.

– Чего бы вы хотели, мистер Шульц? Шампанское? Бренди? У нас есть первоклассный виски.

– Воду, если можно.

– Может, тогда газировку, сэр?

– Просто воду.

Послышался приятный стук кубиков льда о стекло бокала. Джанет наполнила невысокий стакан водой и тихонько поставила его напротив гостя. Для себя же она выбрала полусладкое французское шампанское. Каспар сделал пару глотков.

– Так в какой сфере жизни высшего общества вы работали раньше?

Джанет остолбенела, вытаращив на него синие глаза.

– Простите?

– Поверьте, хоть я и не прибегал к услугам представительниц вашей профессии, все же хорошо с ними знаком, и я впервые слышу, чтобы они разговаривали с такой учтивостью и вежливостью. Вы то и дело вставляете «сэр» или «мэм» при обращении.