Оставалось только наблюдать за собственной судьбой со стороны. И пытаться вмешаться там, где это было необходимо.
Реваншисты после собрания покидали постоялый двор по одному. Но у Софии не было сил ждать. Клятвы принесены, и если Итилеан что-то задумал, то может начать воплощать это немедленно. Она могла смириться с любыми планами, коль скоро была не способна что-то изменить, но только не с намерениями кого бы то ни было навредить Элейн.
Она нагнала Итилеана на улице. Ожидала, что тот предложит скрыться от глаз где-нибудь в сквере, чтобы не показываться на людях в компании служанки, но он лишь без тени удивления предложил ей руку. София собралась с мыслями.
— Грейсон, объясните мне, что это за Кодекс о престолонаследии и почему все так переполошились?
— Вы не знаете? — вздернул брови собеседник. — Простите, София, но меня пугает тот уровень образования, который… гм… могли дать Дети моря. Долго рассказывать. Вкратце вы уже поняли — свод правил и законов, касающихся престолонаследия. Если хотите, я передам вам книгу. Переполошились все оттого, что их, наверное, пугает ряд действительно устаревших норм.
— И не напрасно, я подозреваю. — София остановилась и пытливо заглянула ему в глаза. Какое-то время Итилеан избегал ее взгляда. Точно ему было что скрывать. Потом, когда стоять посреди людной улицы стало уже неприличным, осторожно потянул Софию вперед.
— Я говорил, что собираюсь добиваться власти для вас, а не для Элейн, — без выражения сказал он.
— А я говорила, что не рвусь править. Грейсон, я серьезно. Не знаю, что вы задумали, но остановитесь, пока не поздно. Я догадываюсь, что вы хотели воспользоваться какой-то лазейкой в этом кодексе. Может быть, прибегнуть к чему-то устаревшему и сделать это формальным поводом не допустить Элейн к власти, когда придет пора. Я не хочу разбираться, потому что не хочу в вас разочаровываться. Вы говорили, что ждете приказов. Так вот. Это приказ. Откажитесь от своего замысла и дайте Элейн вступить на престол. Из меня выйдет плохая королева.
София перевела дыхание. Эта тирада выпила остатки ее решимости и уверенности. На сей раз Итилеан остановился сам:
— Это ваше окончательное решение?
— Вас оно не устраивает? — выдохнула София. — В таком случае все ваши уверения в преданности были обманом и вам нужна не я, а какая-то вымышленная идеальная королева, задумайтесь об этом.
— Ш-ш. Не кипятитесь, — усмехнулся Итилеан, и только в эту минуту она заметила, с каким напряжением он следил за ее лицом до сих пор. Теперь же напряжение ушло. Точно было принято какое-то решение. Неужели ее решение?..
— Хорошо. Моя небольшая хитрость останется при мне. Я не стану мешать вашей сестре, — продолжал он. — По крайней мере, законные гарантии не будут для вас лишними… А Кодекс все-таки прочтите. У вас будет время сегодня вечером?
— Это срочно? — смешалась София. — Присылайте, после ужина я свободна.
— Так приходите в штаб-квартиру. Не ускользайте все время, как… как эта ваша морская Птица-призрак! Увидите книгу, узнаете, как примут новый «Листок госпожи Вирузим» с напоминанием о Молионах. Или, может, на кухне вам нравится больше?
— Поработайте там пару дней — поймете, — фыркнула София, не скрывая облегчения. Кажется, кризис преодолен. Итилеан больше не станет ничего замышлять против Элейн. Если только София в нем не ошиблась. Не мешало бы присмотреться повнимательнее, но — вряд ли. Угроза позади.
— В таком случае буду ждать. А сейчас нам лучше разойтись, чтобы не привлекать внимания стражи, — сказал Итилеан, легко пожал ей руку и скрылся за поворотом в какую-то арку.
София осмотрелась, пытаясь вспомнить, в какую сторону идти. Лишь теперь она сообразила, что только что ее, по сути, пригласили на свидание. И кто? Грозный начальник дворцового гарнизона, заслуживший среди подчиненных немало нелестных эпитетов и внушающий опасение одним своим поведением. Кстати, давно не приходилось видеть этих его вспышек ярости, которые пугали и саму Софию в самом начале знакомства. Интересно, что бы это значило?
Наконец она сориентировалась и зашагала по проспекту. И внезапно поймала себя на мысли, что уже думает о предстоящем вечере с нетерпением. Выяснить, что такого страшного содержится в Кодексе, послушать рассказ о том, как двор отреагирует на очередную листовку… Рассказ… Да, рассказать-то могла и Элейн. Но послушать Итилеана было интереснее. Что-то было в разговорах с ним такое, чего недоставало общению с сестрой. Острота. Постоянное дразнящее напряжение… это если все ограничится одними разговорами. А если даже и нет — меньше всего Итилеан был похож на совратителя, какими ее стращала Даиз.
…Возможно, в этом и заключалась опасность.
***
— Нет, Иззи, не эти занавески! Я же сказала — васильковые, а не голубые!.. Ну что за бестолковость! Метелку в руки, и отправляйся лучше вытирать пыль, все равно от тебя никакой пользы!
Громкий голос Аверии разносился и по спальне, и по всем прилегающим комнатам полупустых покоев. Солнце заливало их красным закатным светом, сводя на нет все усилия по приведению интерьера в относительную цветовую гармонию. Здесь никогда не бывало тени — ни одно дерево не могло отбрасывать ее на фасад замка, построенного в горе. И теперь, без штор, без жалюзи, даже без ставней… Насыщенные алые тона начинали нервировать. Точно перед глазами поселилась кровавая пелена.
Элейн выскочила из пустой спальни с незанавешенными окнами в гостиную и прикрыла глаза ладонями. Под веками медленно остывало багровое марево.
Вечернее дежурство при королеве в очередной раз отменилось. Вместо своего любимого бесцельного времяпровождения за шитьем, вышиванием или чтением вслух Вистария нашла себе занятие повеселее. Двор начинал готовиться к приезду из Анаростии принцессы Дорры, невесты угларского наследника. Оставалось немногим больше десяти дней до этого события. И, несмотря на растущие проблемы в королевстве в целом и во дворце в частности, Вистария и Кервелин были преисполнены готовности оказать невесте Веина самый помпезный прием. Бал, роскошные покои, где принцесса сможет жить до свадьбы… Их и поручили подготовить фрейлинам. Занятие на ближайшее время было обеспечено.
По гостиной и всем пяти отходящим от нее комнатам сновали подгоняемые приказаниями служанки, выполнявшие черную работу. Группки фрейлин под присмотром Аверии на ходу подбирали обстановку и отделку. Из королевских бельевых и гардеробных прибывали новые и новые комплекты занавесок, покрывал, пледов, наволочек… и прочих тряпок, от которых у Элейн уже начинало рябить в глазах. Все камины были разожжены, и перед ними просушивались целые горы перин и подушек, от которых ощутимо тянуло сыростью. На креслах и диванах там и сям сидели девушки, подшивавшие складки штор или чинившие отделку пологов. Подобной мелкой работы было еще много.
Ну хоть что-то разнообразит эти бесцельные посиделки при королеве. Элейн вдруг обнаружила, что уже думает об этих дежурствах именно так. Докука, обуза, необходимая только для маскировки под фрейлину. Но… но за обликом королевы не просматривалось ни намека на родной образ матери. А водоворот планов и интриг затягивал все глубже, и не оставалось времени даже задуматься о том, что могло случиться. Десять лет — не срок, маска королевы — не препятствие. Так почему эта преисполненная ледяного достоинства женщина никак не вязалась с воспоминанием о маме?..
— Ужин, девочки! — Из спальни, где служанки старательно вычищали пылинки из лепнины на стенах, пулей вылетела Аверия. — После ужина еще задержимся! Я хочу, чтобы все чехлы были готовы уже сегодня! Ужин вам подадут сюда, чтобы сэкономить время!
— Чехлы… Мы благородные дамы или прислуга? — недовольно проворчала Нейтин, с яростью втыкая иголку в подушечку для булавок.
— Шитье — вполне подходящее занятие для благородной дамы, — осадила ее тетка. — Тебя же не заставляют мыть окна или вытирать пыль. Эллин! А ты почему стоишь посреди комнаты и прохлаждаешься?!
