— Послушный, давай-давай, шустрее надо быть, шустрее, чтобы голодным не остаться, — подбадривал Сориан нежить.

— Как наиграешься, дитя, скажи, не забирать же у ребёнка столь любопытную игрушку, — фыркнула я.

— Помолчи, женщина, не порти мне развлечение, — отмахнулся он, — ну, ещё чуть-чуть, — он взмахнул рукой, риз прыгнул и впечатался во вспыхнувшую стенку, по которой проходили алые всполохи. Универсальная ловушка. — Вот и умничка, — удовлетворённо кивнул Сориан и вышел за пределы круга, наблюдая, как риз безуспешно пытается пробить стены ловушки.

А я в очередной раз почувствовала себя глупо. Парень, как оказалось, пока я собирала ветки, умудрился не только построить чертёж защиты, но и ловушки, в которую играючи заманил нежить. А я думала, что он дурачится. Скрипнула зубами и сложила руки под грудью, наблюдая за чертёжником. Всё-таки это направление магии может быть довольно впечатляющим. И сейчас я была готова в очередной раз впечатлиться. Сориан не собирался позволять мне поучаствовать, он, как и сказал, решил справиться сам, но когда я это поняла, было поздно что-либо предпринимать. С рук мага уже срывались алые ленты, которые сжимали границы ловушки. Это называлось, насколько мне было известно, схлопыванием. Ловушка с громким хлопком и яркой вспышкой сжималась, оставляя после себя лишь чёрный пепел того, кому не повезло оказаться внутри. Чёткие выверенные пасы руками Сориана, тихий, едва различимый шёпот, и с последним бульканьем болотный риз умер окончательно и навсегда.

Боковым зрением заметила какой-то странный огонёк. Решила, что это искра, взмывшая в небо, но всё же обернулась. Вовремя. Ещё один болотный риз — самка, о чём говорили не зелёные, как у самца, а жёлтые глаза условной нежити, готовилась к прыжку. Буквально за мгновение она взмыла в воздух.

— Сориан! — воскликнула я, запуская огненный пульсар в не совсем умершее животное.

Парень обернулся на мой крик и заметил второго риза. До защиты он не успевал, поэтому попытался уклониться. Мой огненный пульсар, пройдя сквозь защиту, потерял часть своей силы, но всё же угодил в грудь самки, которая через секунду повалила на землю Сориана. Парень ударил в её раскрытую пасть чистой энергией. Самка заглотила яркий сгусток, её глаза полыхнули в последний раз и потухли навсегда.

— Самонадеянный идиот! — рычала я, спихивая увесистую тушу с парня. — Стоял, красовался! Давай, умри в самом начале, чтобы я не мучилась. Я отдохну хоть годик, а потом, надеюсь, мне в напарники достанется нормальный чертёжник.

Я испугалась. Сильно, до дрожи и бешено колотящегося сердца. Даже руки дрожали, не знаю, как не промахнулась. Но хоть и ругалась на Сориана, понимала, что сама повела себя крайне беспечно и безответственно, благо, реакция за пять лет стала отточенной и быстрой. Успела нанести удар и выиграть пару секунд для чертёжника.

— Зараза! — зло выдохнула и долбанула кулаком ему по груди, — ты чем думал, когда за пределы круга совался?

— Спасибо, — спокойно отозвался Сориан и сел на землю, с заметным отвращением оттряхивая с себя следы встречи с ризом. Взглянул на меня, и его лицо озарила совершенно неуместная шальная улыбка, — ты теперь для меня ещё ценнее стала, дорогая, — подмигнул он и увернулся от подзатыльника, — что? Я ведь от чистого сердца, безмерно благодарен за то, что прикрыла, буду теперь беречь тебя, как хрустальную вазу!

— Себя береги! — заорала на него и поднялась с колен. Две минуты назад чуть не умер и опять за старое.

— Как думаешь, они тут вдвоем были, или где-то поблизости их выводок спрятан? — как и в прошлый раз не обратил внимания на мою злость, а я чуть было не застонала от мысли, что, возможно, придётся по всему болоту искать выводок ризов. — Шикарненькое дельце нам подсунули в числе первых, представляешь, что будет дальше?

— Даже думать не хочу. Проблемы будем решать по мере их поступления, — сквозь зубы ответила напарничку.

— А вот с этим я с тобой согласен, Ароника, и теперь надо проверить грудную клетку этой гадости, если между рёбер расстояние большое, значит, недавно была беременна.

Одарила парня презрительным взглядом. И без него знала эти подробности. При беременности у риза расходились последние ребра и именно их нам было необходимо проверить. И пока я следила, чтобы новых сюрпризов не случилось, Сориан ощупывал склизкую, грязную и отвратительно пахнущую тушу. Мои опасения, к сожалению, подтвердились. Парочка успела наплодить себе подобных.

— Не понимала и не могу понять, — бурчала себе под нос, чтобы хоть как-то нарушить лесную тишину, — как эти твари размножаются, ведь сдохли же давно!

— Ты, вроде, большая девочка, — хохотнул Сориан, крепко стиснув мою ладонь. Мы шли по болотной тропинке, и пришлось держаться друг за друга, чтобы не свалиться и не утонуть в болоте, — но если не знаешь, как это происходит, я тебе расскажу, чуть позже. Могу даже показать.

— Может быть, прямо здесь и покажешь? Глядишь, потомство сбежится, когда ты тут филеем сверкать будешь, искать не придётся. А как за задницу тебя цапнут, так сразу ясно станет, что наши клиенты прибыли.

— Моя задница тебе покоя не даёт, — все также веселясь, ответил Сориан, — а это уже что-то. Твоё неравнодушие — путь к моему успеху.

Фыркнула и не стала отвечать, поняла, что если начну убеждать его в своём равнодушии, то Сориан только ещё больше уверится в обратном. А задница у него и в самом деле что надо. Тут уж и возразить нечего. Да и вообще, несмотря на то, что весь их факультет только и делал, что над бумажками сидел, да штаны на коленях протирал, когда чертежи чертил, они все были в хорошей физической форме, а парни и вовсе боевикам не уступали. Хотя, побывав однажды на практическом занятии чертёжников первого курса, где мы, студенты третьего курса, атаковали боевыми заклинаниями, а те, кто подготовился, скрывались за белой пеленой защиты круга, поняла, что спуску им не дают. Выглядело это настоящим зверством, потому что тех, кто оказался не готов к испытанию, тоже не щадили, гоняли по всему полигону. При таком раскладе хочешь, не хочешь, а физическую подготовку будешь иметь отличную. Вот и Сориан был прекрасно сложен, что оказалось трудно не заметить, несмотря на то, что одежда на нём была свободная — широкая спортивная кофта и тёмные широкие штаны. А уж сила, с которой он сейчас стискивал мою ладонь, а некоторое время назад держал в объятиях, намекала на то, что этот парень не гнушался внеурочными походами в спортивный зал академии.

Но даже его мягкое место, которое маячило перед глазами, не смогло надолго отвлечь меня от неприятной прогулки. Мы шли по тропинке через болото, и единственными источниками света были наши же пульсары, которые вырывали из тьмы клочки местности. Земля под ногами противно чавкала, словно давая возможность понять, с какими звуками семейство ризов нас сожрало бы в случае неудачи. Причём, избавившись от взрослых особей, расслабиться мы не могли. Потомство этих существ в первые дни жизни предпочитало свежую кровь молоку по одной простой причине — молока у самки не было, а они всё же оставались нежитью. Зато зубы у ризов появлялись ещё в утробе матери, так что даже детёныши могли доставить немало неприятностей. Приходилось до боли в глазах вглядываться в темноту, пытаясь заметить тусклые огоньки глаз выводка или услышать звуки, которые подскажут, в каком направлении искать. Самка не могла уйти от потомства далеко, так что мы рассчитывали справиться быстро и вернуться на место ночлега задолго до рассвета.

Шли медленно. О-очень медленно и осторожно. Я, конечно, боевой маг, но всё же была рада, что руководство академии на первую настоящую практику отправляло нас парами. Все же оказаться одной в лесу в таких обстоятельствах было бы неуютно, а сейчас, чувствуя тепло ладони напарника, было спокойнее. И пусть он уже в печёнках сидит у меня, а прошёл всего один день, но он рядом. Он сильный, умный и хорошо обученный. И у меня есть полгода, чтобы привыкнуть к настоящей работе, прочувствовать её, ведь с последнего месяца зимы и до конца первого месяца лета я буду выполнять задания уже одна.