- Гаара… - тихо прошептал наследник темного престола, - ты не знаешь, сколько это длится?

- Видишь ли, я не омега… но, насколько мне известно, самое большее – это неделя.

- Неделя! - бедняга в ужасе закатил глаза.

- Это самое большее! - поспешно сказал тот. - У некоторых четыре дня, у кого-то, может, три дня. Впрочем, если альфа немедленно удовлетворит тебя, то все закончится еще быстрее.

- Нет у меня альфы, - хриплым голосом заметил Саске.

- А может, - Гаара покосился на Темари, - господин не откажется помочь тебе?

- И ты туда же? Нет! Повторяю: нет! Он вообще не должен узнать! Еще чего не хватало… - парень уткнулся носом в подушку.

- А что тут такого? - насмешливо сказала Темари. - Это же организм.

- Отвали от меня!

Блондинка радостно засмеялась, и тут пришла Хината. В руках она держала узкую хрустальную чашу.

- Возьми это, Саске, - она протянула сосуд юноше. - Это средство называется Желтая Смола, выпьешь его – страсть отпустит, но повторяю: ненадолго!

Парень, не медля, схватил чашу и порывисто осушил лекарство. Тут же лег на кровать и тихо вздохнул:

- Кажется, уже лучше… А его нельзя принимать постоянно?

- Нет, ни в коем случае. Это опасно для здоровья.

- Ну вот, - Саске возмущенно засопел.

«Если верить словам графа, то я демон, и никакие лекарства не могут мне повредить, но лучше, наверное, хранить молчание. Они, конечно, завалят меня вопросами, а я не намерен рассказывать о том, что произошло в комнате наверху. Пусть думают, что я ничего не знаю. И все-таки… не помешало бы выведать, где Хината прячет Желтую Смолу».

Вполне естественно, его усилия потерпели жестокую неудачу. Хината мгновенно догадалась, что он задумал, и с легкостью нарушила его замысел.

Первая половина дня прошла относительно безмятежно, Саске даже позавтракал внизу, в обеденном зале (кстати говоря, граф почему-то не явился), однако ближе к вечеру, к пяти часам, его состояние стремительно ухудшилось, тело снова охватила болезненная нега, в одном месте что-то обильно потекло, заставляя его каждые полчаса ходить в ванную.

Темари, в конце концов, надоело издеваться над ним, и она в компании Гаары отправилась играть в карты. Хината какое-то время оставалась с бедным парнем, но вскоре юноша сам попросил ее удалиться.

Ему казалось предпочтительнее страдать в одиночестве.

Странное заколдованное поместье графа вскоре стиснула ночная тьма.

В роскошных покоях, непрерывно ворочаясь, лежал наследник Царства демонов. Саске никогда еще не чувствовал себя таким одиноким, несчастным и бессильным.

Выносить это изнуряющее состояние с каждым мигом становилось все труднее. Дыхание давалось ему с трудом, тело умоляло о прикосновениях, но его руки тут были бесполезны.

Смутное сияние звезд проникало в комнату сквозь неуловимую прорезь в шторах, и Саске цеплялся за него взглядом, стремясь хоть как-то отвлечься.

- Граф Намикадзе… - словно в бреду, шептал он, запрокидывая голову, - я хочу вас… Придите ко мне… умоляю…

Желтая Смола вскружила ему голову, настал момент, когда он перестал сознавать, что делает; сущность омеги всецело завладела его разумом.

Вот он спрыгнул с кровати, накинул на плечи халат и вышел из комнаты.

Его красивые черные глаза мерцали страстью, тело содрогалось от жажды умелых ласк. Он шел, почти не сознавая этого, но в то же время прекрасно понимая, куда идет.

В южное крыло замка, к прекрасному золотоволосому альфе.

И он пришел.

Южное крыло состояло из многочисленных, царственно убранных комнат и залов, поэтому юноша долгое время тщетно блуждал в потемках, пока, наконец, не увидел высокие створчатые двери, изукрашенные цветными узорами.

Сознание бедняги, помутненное зловещим эликсиром, как будто утратило всяческие понятия страха и тревоги.

Полностью отдавшись мистическим ощущениям, он распахнул дверь и медленно вошел в комнату. Эта была величественная спальня, которая при свете дня, несомненно, поразила бы его помпезным убранством.

В центре стояла огромная кровать, находящаяся под покровом пышного балдахина. На краю, в стороне окна, сидел граф Намикадзе.

Саске замер на пороге, дрожа от радостного предвкушения. Аромат сильного альфы ударил ему в голову, приведя в состояние жестокого умопомешательства.

Демон повернул голову и взглянул на омегу. Мерцающие ярко-алые глаза заставили юношу судорожно вздохнуть. Желание почти сводило его с ума.

Наруто встал и медленно подошел к нему. Саске неотрывно смотрел, как он движется, упиваясь видом изящного сильного тела, скрытого под черным камзолом.

Граф остановился напротив, не в силах сдержать хриплые вздохи. Запах Саске, несомненно, был самым головокружительным и желанным из всех, которые ему доводилось слышать. А доводилось, конечно, немало.

- Зачем пришел? - глухо спросил демон, алые глаза которого уже неистово сверкали.

Саске завороженно смотрел на него, плавясь от страстного взгляда. Всяческие разумные мысли покинули его, Желтая Смола превратила рассудительного тихого Саске в мягкую податливую омежку, одержимую страстью и графом Намикадзе.

- Я хочу вас… - прошептал он, кладя руки на плечи демона. - Прошу: возьмите меня…

Наруто весь напрягся, как будто сомневаясь, но когда Саске прижался к нему, громко вздыхая от скудного удовольствия, альфа перестал сдерживаться.

Оттянув голову юноши назад, он с глухим стоном приник к его шее, впиваясь неистовыми поцелуями в тонкую нежную кожу. Почувствовав ответную страсть, Саске счастливо замурлыкал, отдался этим сильным рукам, наслаждаясь властными прикосновениями к своему голодному исстрадавшемуся телу.

В конце концов, Наруто подхватил его на руки и, уложив на кровать, навис сверху. Халат полетел на пол, через минуту к нему присоединилась и вся остальная одежда, и Саске, тихо постанывая, исступленно наслаждался ревнивыми горячими поцелуями.

Демон непрерывно водил руками по его телу, яростно целовал, оставляя на коже густые алые пятна. Саске стонал все громче, прижимался к нему все теснее, а граф, неистово хрипя, медленно сходил с ума.

Страсть бурлила в крови, словно вскипяченная вода, мысли постепенно покидали и графа – невинное девственное тело Саске, его стоны, отчаянные движения, хриплое дыхание – все это дико нравилось ему, срывая с привычного невозмутимого режима.

Он с невероятным удовольствием ласкал юношу, упивался его надрывными вскриками, и сам глухо рычал, испытывая фантастическое желание.

Он стал мягко зализывать соски омеги и, когда тот, в ответ на эти новые изумительные ласки, стал задыхаться, издавая громкие неудержимые возгласы, свирепо зарычал, нещадно кусая его.

Вскоре Саске страдальчески захныкал:

- Я не могу… это выносить… Ну же: возьмите меня! Прошу!

Наруто не стал его мучить. Тяжело прерывисто дыша, он закинул ноги Саске на свои плечи и тут же, не тратя время на подготовку, стремительно вошел в него.

Юноша оглушительно заорал, откидывая голову назад, внезапное проникновение поразило его, словно багряная молния, вспыхнувшая без всякого предупреждения.

Пронзительная боль и ослепительное наслаждение… В голове замелькали странные неясные образы, тело как будто стало в несколько раз чувствительнее; Саске, конечно, не мог этого знать, но его глаза больше не были черными; они были ярко-алыми, и их пересекали три изящные запятые.

Его демоническая сила восстала из мертвых, но он еще этого не понимал.

Содрогаясь от феерического наслаждения, он смотрел в глаза Наруто, не менее безумные и голодные, и, все еще крича, толкнулся навстречу, теряя рассудок от безумного чувственного удовольствия.

Намикадзе, из горла которого рвалось звериное рычание, стал агрессивно всаживаться в него, каждым рывком достигая невероятных высот страсти.

Они уже ничего не сознавали, прошлое и будущее слилось в бесформенную массу, оставив только настоящее, яркое, ослепительное и желанное.