Впервые в жизни Коши почувствовал усталость. Никогда еще ему не приходилось тратить столько сил за один раз и тем более – тратить столь безуспешно. Наруто не мог видеть его из-за стен барьера, но чувствовал, где он находится, чувствовал темную волю, готовившуюся к новой серии атак…

Наруто не стал этого ждать. Он чувствовал: другой такой возможности у него уже не будет. Это был риск и риск весьма серьезный, но он решился. В мгновенье ока его барьер распался на тысячу извивающихся несокрушимых жгутов, чудовищной волной устремившихся к Коши. Тот немедленно выставил перед собой энергетический щит, но что могла сделать его стена из антиэнергии против природной мощи Наруто?

Свирепыми змеями жгуты вонзились в его тело, мгновенно пронзая насквозь, и в следующую секунду разорвали на бессчетное множество кровавых лоскутков, жутким дождем разлетевшихся по всему залу. И наступила тишина – мертвая, как и эти кошмарные пятна на стенах.

Наруто едва держался на ногах. Медленно, слегка пошатываясь, он вышел на середину зала, стараясь осознать, что только что произошло. Откуда-то из-за стены раздался оглушительный грохот, он понял, что битва Итачи и Орочимару все еще продолжалась, ему захотелось выбежать, чтобы помочь своему альфе, но почему-то он не смог сдвинуться с места. Его тело стало невероятно тяжелым, а в голове то и дело проносились неясные, смутные образы, которые он не мог ни уловить, ни объяснить.

Не было ощущения победы. Была только боль и странная тоска, поднимавшаяся неведомо откуда…

Вдруг он заметил, что фиолетовый туман, витавший под потолком, начал слабо искриться и медленно распространяться по всей комнате. И тогда в голове у него раздался голос:

«Наруто, у меня совсем мало времени. Выслушай, пожалуйста, и постарайся понять».

Это был словно кошмар наяву. Вне себя от потрясения, Наруто упал на колени, в ужасе стиснул голову обеими руками.

Что, черт возьми, происходит?! Почему Коши говорит с ним? Он ведь убил его!

«Да, я мертв и скоро исчезну насовсем, но я ведь не вампир и не человек, такая уж у меня нелепая смерть. Наруто, послушай. Я хочу, чтобы ты знал. Я не хотел убивать твоего отца. Я вообще никого не хотел убивать. Когда-то я был человеком. Орочимару случайно нашел меня и вскоре выяснил, что я могу стать идеальным носителем так называемой антиэнергии – силы, против которой не может выстоять ни одна духовная техника. И его эксперимент удался. Я не сразу понял, кто он такой на самом деле. Вначале я считал его своим спасителем, и он действительно спас меня: от голодной смерти и жизни в трущобах. Но со временем я понял, что быть в его власти куда страшнее, чем умирать от голода. Однажды я попытался сбежать. Кончилось это тем, что он поймал меня и обрек на вечную власть техники Нечестивого Проникновения. Я не знаю, слышал ли ты когда-нибудь об этом. Я потерял над собой всякий контроль. Эта техника дала Орочимару полный доступ ко всем моим мыслям и чувствам, кроме того, теперь он мог перемещаться в мое тело в любое угодное ему время и говорить с теми, кого я знал, от моего лица. Мне же оставалось только безвольно наблюдать. Конечно, он не всегда контролировал меня так жестко, бывали периоды, когда я владел своим телом, но моей волей он руководил постоянно, и мне никогда не удавалось скрыть от него что-либо. По этой причине я даже не мог покончить с собой. В Академии я оказался лишь потому, что Орочимару допускал, что рано или поздно там появишься ты. Но несмотря ни на что, это было лучшее время в моей жизни. Дружба с тобой и Гаарой искупила всё, что мне пришлось пережить до этого, я очень счастлив, что знал вас обоих. Я понимаю, что ты никогда не сможешь простить меня. Все-таки если б не я, с твоим отцом ничего бы не случилось. У меня даже оправданий никаких нет. Да, я делал это не по собственной воле, но все же своими руками. Разве что в ту ночь я увидел, как твой отец оставил след на древнем фолианте. Каким-то чудом мне удалось вышвырнуть этот факт из головы и тем самым скрыть его от Орочимару. Значит, там было написано, что одолеть антиэнергию может только сила природы? Мне очень повезло, что его величество смог обнаружить эту разгадку. И что ты смог ею воспользоваться. Ты не представляешь, как меня достало это существование, это полное бессилие! Все это время я ничего не мог сделать. Разве что ослаблял, насколько это было в моих силах, атаки, когда нападал на остальных. Например, на Цунадэ и Саске. С ним, кстати, все будет в порядке, я позаботился о том, чтобы сердце не было задето. Только вот Гаара после этого точно будет ненавидеть меня до скончания веков. Эх, Гаара, Гаара… Надеюсь, они будут счастливы. Но я отвлекся. Да, кое-какие мелочи я мог контролировать. Но к убийству твоего отца Орочимару подошел очень серьезно, я не мог остановить его, хоть и очень хотел. Но одного желания недостаточно, я знаю. Мне остается только надеяться, что когда-нибудь ты сможешь простить меня. Вся моя жизнь – сплошная ошибка. Меня не должно было быть. Это бы избавило всех от стольких бед».

- Заткнись! – сквозь слезы выпалил Наруто. – Заткнись, Коши! Ничего не говори!

«Не могу. Мое время на исходе. Я рад, что ты меня выслушал. Спасибо за освобождение. Ужасно не хотелось умирать, зная, что все, кто был мне дорог, считают меня безнадежным злом? Я, конечно, зло, но не совсем безнадежное, ведь так?»

- Прекрати! Неужели нельзя ничего сделать?!

«Ты такой добрый, - голос Коши звучал все тише и слабее, но с улыбкой, которую Наруто так хорошо помнил. – Разве я этого заслуживаю?»

- Заткнись! Не пропадай, пожалуйста! Что я могу для тебя сделать?

«Ты прощаешь меня?»

- Конечно, конечно!

«Тогда я вполне счастлив. И умирать уже не так тоскливо».

- Я всем расскажу, кем ты был на самом деле! Я заставлю…

«Не надо, Наруто. Я не хочу этого. Какой смысл? Я буду рад, если ты расскажешь Гааре и тем, кто тебе очень дорог, а вся эта толпа меня не волнует».

- Хорошо! Я сделаю всё, как ты хочешь. Не пропадай!

«Боюсь, это всё…»

- Нет!

«Сожги Орочимару, Наруто. Он может возродиться даже из пепла».

- Хорошо…

«Будь счастлив».

- Коши, не уходи!

Но голоса в голове больше не было, а мерцающий лиловый туман, наполнявший воздух, в одну секунду исчез без следа.

Громко всхлипывая, толком ничего не видя из-за слез, Наруто встал и, медленно сатанея от бешенства, побежал в соседнюю комнату. Там он увидел Итачи с пылающими ярко-алым огнем глазами и стоящего перед ним на коленях Орочимару, визжащего то ли от боли, то ли от неведомых ужасов, переполнявших его бессердечный разум.

Лицо Наруто мгновенно обострилось, глаза полыхнули устрашающей багровой волной, и Змеиного Отшельника объяло пламя. То было легендарное, неугасимое пламя Намикадзе, не знавшее пощады, бесконечное и жестокое, как сама Вселенная.

Когда огненный столб исчез, от Орочимару остался лишь гладкий, выжженный круг на полу. Не выдержали даже кости.

Только сейчас Наруто осознал, что это действительно конец. Что они действительно смогли. Вот только радости по-прежнему не было. Только ноющая боль в груди – теперь еще более сильная, чем раньше. Итачи встревоженно заглянул ему в лицо:

- Что с тобой, Нару? Тебе удалось одолеть ту тварь?

- Это не тварь, Итачи, - интересно, после всего случившегося он когда-нибудь перестанет плакать? – Это лучший… лучший человек из всех, кого я когда-либо знал. Я никогда не забуду его. Если б не он, у нас бы ничего не вышло.

Итачи не стал ничего спрашивать – так или иначе, он догадался обо всем. Притянув Наруто к себе, он стал покрывать нежными поцелуями его мокрое от слез лицо. Только так он мог поддержать его в эту минуту. И постепенно Наруто становилось легче, хоть он и знал, что в его последних словах не было и капли фальши.

«Даже если я проживу целую вечность, я никогда не забуду тебя. Никогда».

***

Неотрывным взглядом Гаара следил за тем, как Цунадэ латала пораженную грудь Саске, и как на месте жутких ран медленно проявлялась гладкая, здоровая кожа – более приятного зрелища для него, наверное, сейчас просто быть не могло.