– Хочу! – воскликнула Алёна.

Да, Ная была права, огнезверьков у Огонессы оказалось очень много: кошки, собаки, зайцы, лисы, даже одна лошадь. Все они были ласковыми, дружелюбными и совсем не кусались. Но одного Алёна никак не могла понять:

– Огонесса, – осмелилась спросить Алёна, – а зачем… столько?

– А куда их? – Огонесса ничуть не обиделась. – Я же их иногда вызываю абсолютно случайно, а обратно их отправить я не могу, это слишком сложно. Вот и живут у меня. Грустно, несправедливо, но факт.

Алёна только кивнула. Потом она вежливо попрощалась с Огонессой и Пламенией, заверив их, что они очень спешат, напомнила Нае, что им правда уже пора, взяла за руку упирающуюся Веру, которой совершенно не хотелось уходить, и маленькая процессия покинула гостеприимных комедиантов.

– Алён, а мы ещё сюда придём? – спросила Вера, прыгая вокруг сестры на одной ножке.

– Конечно, прямо завтра. В три, – машинально ответила Алёна. Она думала, как Вера из тихой серой мышки превратилась в… нормальную энергичную девочку. Воздух здешний подействовал, не иначе.

Ная хотела было продолжить свою экскурсию, но у Алёны и так от впечатлений голова кружилась. Ная поняла это и протянула девочкам красивую небольшую карту, которую она вытащила откуда-то из-под полы своего белого балахона.

– Дарю! – улыбнулась она. – Я тут и так не заблужусь, а вы вот можете.

Алёна горячо поблагодарила Наю и стала разглядывать подарок. У неё чуть челюсть не отвалилась от изумления: на карте всё двигалось! Деревца гнулись от сильного ветра (да-да, ветер тоже дул в карте!), развевались флаги на вершинах крохотных замков, даже люди ходили!

– Мы на этой карте тоже есть, – сказала Ная. Она выстро пробежалась глазами по карте и ткнула пальцем в три яркие точки.

«Очень похоже на экран компа, на который передаются изображения со всех камер в супермаркете, – отметила про себя Алёна. – Только в сто раз красивее».

– А где твой дом, Ная? – спросила Вера. – Покажи на карте.

– Не, ещё чего! – хитро улыбнулась Ная и прикрыла карту ладонью. – Так неинтересно будет. Давайте, вы сами мой дом узнаете.

– А давайте! – согласилась Алёна. Девочки расхохотались и наперегонки понеслись по лесу, неожиданно ставшему таким родным и безопасным для Алёны.

Нужный дом они отыскали сразу. Он был таким же, как и все остальные дома: ни на что (а уж тем более на дом) не похожий. В «Стране Чудес» не было двух одинаковых домов. Но Алёна каким-то немыслимым образом определяла, какой дом кому принадлежит. Похоже, она тоже начала становиться волшебницей.

Мама Наи встретила их на пороге. Это была улыбчивая невысокая женщина лет пятидесяти. Её нельзя было назвать толстой, скорее полной (это слово тут больше подходит). У неё, как и у Наи, были заострённые ушки и белые волосы. Но у Наи волосы были довольно длинные, волнистые и при каждом удобном случае готовы были закудрявиться, а у её мамы они были прямые и уложенные в высокую причёску или собранные в пучок. Эта женщина сразу располагала к себе. Алёна почему-то представляла её высокой, худой, недоверчивой, холодной и даже немного надменной. Но теперь последние догадки и предположения рассеялись.

– Здравствуйте, гости дорогие! – сказала мама Наи с шутливым поклоном и улыбнулась ещё шире.

– Привет, мам! – улыбнулась в ответ Ная. – Это Алёна и Вера. Они живут в посёлке и теперь станут часто бывать у нас.

«Если наша мама не отправит нас в сумасшедший дом за наши рассказы о волшебном лесе с феями и комедиантами», – добавила про себя Алёна. А Ная продолжала щебетать:

– Девочки, это моя мама. Её зовут Дана. То есть, полное имя у неё Даяна, но её все называют просто Дана-целительница. Ой, я же вам не сказала! – спохватилась Ная. – У меня полное имя тоже не Ная, а Наина!

– Наюшка, не заговаривай гостям зубы! – мягко одёрнула её мама. – Проходите в дом, девочки.

Дом у Наи был небольшой, но очень уютный и вообще… замечательный. В гостиной стояли два мягких кресла, которые поднимались на несколько сантиметров над полом и начинали плавно покачиваться, стоило только в них опуститься. На кухне под руководством оживших настенных часов мылась посуда. В спальне две подушки (опять же ожившие) танцевали на застеленной кровати «Летку-Енку». Много ещё всяких чудес творилось дома у Наи, всех и не перечислить. Особенно Алёне понравился оживший гардероб, бормотавший потихоньку стихи Бродского.

А тётя Дана уже усадила девочек за стол и поставила перед ними полную тарелку…

– Вот они, аирвисовые лепёшечки! – воскликнула Ная. – Берите скорее, вы такого в жизни не ели!

– А больше никто таких и не печёт, – не без гордости заметила Дана-целительница.

Аирвисовые лепёшки (или «аирвёшки», как назвала Вера) были просто необыкновенными! Алёна утверждала, что у них был запах свободы и вкус облаков. Вера же сравнила их запах с запахом роз, а вкус описать она не смогла. Ная просто смотрела на спорящих друг с другом сестёр, улыбалась и уминала аирвёшки, такие вкусные, что поставить их в кавычки было бы просто неуважительно. С того момента, как Алёна попробовала аирвисовые лепёшки, ей стали нравиться только те блюда, которые вкусом и запахом хотя бы отдалённо напоминали «те самые аирвёшки».

Алёна неожиданно поняла, что Дана очень похожа на бабушку Оксаны. Нет, не внешностью и даже не характером. Глазами. У них обеих глаза были честные, открытые, доверчивые, глубокие. В эти глаза хотелось бесконечно смотреть. Они завораживали своей живостью и внимательностью.

– Ну пойдём, пожалуй. Нас дома ждут, – сказала Алёна после того, как часы сообщили ей, что «уже девять доходит».

– Я вас провожу, – вскочила из-за стола Ная. – Можно, мам?

– Идите, конечно, – разрешила тётя Дана. – И обязательно приходите снова, девчонки. Я всегда буду рада вас видеть. Найка-то целыми днями где-то шатается, а я дома одна. Что ж мне теперь, с подушками общаться? – она кивнула в сторону спальни, где подушки уже перешли к польке.

– Мамочка, милая, – сказала Ная, крепко обнимая маму, – если хочешь, я целый день дома буду, с тобой!

– Ну уж, здрасьте! – прокряхтела Дана, отбиваясь от дочери. – Ная, проводи гостей до дома, иди-иди.

– Пойдёмте, – сказала Ная, махнув девочкам, чтоб они следовали за ней. – Тут недалеко, минут семь прогулочным шагом. Мы другой дорогой пойдём, можно будет больше половины пути срезать.

«Хорошо, что мы приехали, – подумала Алёна, уже нежась в тёплой постели под тёплым одеялом. – Тут нам скучно точно не будет».

Девочки стали бывать в лесу каждый день, был ли он дождливым или просто пасмурным. Алёна нашла себе новое занятие: Пламения стала обучать её искусству танца с огнём. Получалось у неё пока плохо, но танцы с факелами оказались настолько интересными, что Алёна абсолютно не замечала бесчисленных ожогов на руках и даже на теле. А вот мама их сразу приметила. Она просто недоумевала, где дочь могла обжечься, гуляя по посёлку. Но Алёна не жаловалась, следовательно, волноваться повода не было. Правда, один разговор на эту тему всё же состоялся. Он и развеял последние мамины сомнения.

– Лёнчик, почему ты красная такая? – спросила мама в то утро. – Где ты обжечься успела?

– Так солнце ж на улице! – не задумываясь, соврала тогда Алёна. – Я обгорела быстро. Но мне не больно, ты не беспокойся.

И мама перестала беспокоиться. Она только посоветовала Алёне почаще использовать солнцезащитный крем. Первое занятие с Пламенией прошло на следующий же день, причём прошло оно очень насыщенно.

– Итак, смотри, слушай, запоминай! – решительно сказала Пламения, когда они с новой ученицей оказались на большой ровной площадке, где уже занимались Фенис и Огонесса (к Огонессе уже успела прибиться Вера, которая широко открытыми глазами смотрела, как скачут через обруч огнезверьки). – Будешь пока учиться жонглировать не зажжёнными факелами.

Далее последовала трёхчасовая лекция о том, как правильно бросать сначала один факел, чтобы он сделал ровно три оборота и приземлился точно в руки, сопровождаемая бесплодными попытками Алёны сделать всё так, как говорила Пламения.