«Показалось», – решила Алёна и вошла в дом. Заснула она, как только её голова коснулась мягкой прохладной подушки. Спала она очень крепко, без снов.

– Лёнчик! Идём завтракать! Сколько можно валяться! – прокричала мама с кухни.

Алёна с трудом открыла глаза. Наступило утро. За окном светило яркое солнце. Когда на такое солнце смотришь, хочется скакать и смеяться. Девочка спрыгнула с кровати, сладко потянулась, распахнула окно и побежала в ванную умываться.

На кухне были только мама и Вера. Вера с удовольствием доедала овсяную кашу, мама без удовольствия домывала посуду. По достоверным источникам, папа отбыл в магазин за продуктами, а мальчишки резвились во дворе. Алёна тоже положила себе овсянки, обильно посыпала её ягодами и уселась за стол рядом с Верой. Овсянка была очень вкусная, Алёна называла её: «мамина овсянка». Когда она сама бралась готовить овсяную кашу, она получалась сухая и безвкусная и в рот просто не лезла. Но если её готовила мама… Да, «мамину овсянку» Алёна обожала!

– Надо бы Шириных позвать, у нас всё-таки новоселье, – задумчиво проговорила мама.

Овсянка встала у Алёны поперёк горла. Ширины?! Она ненавидела всю эту семейку. У них было два маленьких миленьких четырёхлетних мальчика, Ванечка и Сашенька. Да, на первый взгляд они были действительно милыми, прямо маленькие ангелочки, но потом они превращаются в два урагана, крушащие всё на своём пути, и их не могут успокоить даже родители. После ухода Шириных в квартире не остаётся ничего, кроме разгрома, это Алёна давно усвоила.

– Мам, а почему именно Шириных? – осторожно спросила Алёна. – Почему, например, не Оксану с родителями?

– Ширины – наши большие друзья, – в который раз сказала мама, подняв указательный палец и наставляя его на Алёну, будто хотела, чтобы из него вырвался поток дыма и огня и сшиб девочку с ног. – Мы не можем их не пригласить.

– А почему не можем? – прикинулась дурочкой Алёна.

– Потому, что Ширины – наши большие друзья, – строго сказала мама, давая понять, что разговор окончен.

После завтрака Алёна отозвала Веру в сторонку и сказала заговорщицки:

– В лес пойдём прямо сейчас. Маме я скажу, что мы пошли гулять по посёлку и искать ту площадку, на которую мама обещала Серёжу сводить. Кстати, посёлок тоже нужно исследовать, но попозже. Жди меня на улице. Я сейчас возьму кое-какую провизию и вернусь.

Вера коротко кивнула и выбежала из дома. Вскоре вышла и Алёна. В руках у неё была корзинка. Там лежали два пакетика вишнёвого сока, парочка спелых яблок, телефон, блокнот с ручкой и перочинный ножик. Вера хихикнула, сказав, что с этой корзинкой Алёна похожа на Красную Шапочку, несущую пирожки больной бабушке, но так как на Алёне была новая белая кепка, Вера сразу сочинила сказку под названием «Белая Кепочка». Алёна фыркнула, представив, что у её головного убора выросли ножки и он принёс в корзинке лекарства своей бабушке, и в отместку сочинила сказку про Веру и назвала сестру «Розовой Панамкой». Девочки расхохотались, взялись за руки и отправились навстречу приключениям.

Сначала Алёне показалось, что этот лес самый обыкновенный, и что она ошибалась, считая его волшебным. Воздух в лесу был прохладным и влажным, девочкам впервые за несколько лет удалось свободно вздохнуть. Да-да, уже несколько лет они не выезжали из города (последний раз они ездили к тёте в деревню, когда Алёне было десять лет, Вера пошла в первый класс, Андрею только-только исполнилось три, а Серёжу мама ещё таскала на руках, потому что ему был только год), а в городе воздух загрязнён, в отдельных районах дышать почти невозможно, а здесь… Здесь всё другое, не такое, как в городе. Здесь места больше, воздуха больше…

«Здесь жить хочется», – пафосно подумала Алёна.

Они долго шли по лесу, разговаривали, жевали яблоки, пили сок, иногда Алёна останавливалась, чтобы сделать на очередном дереве пометку ножиком (они же не хотели заблудиться). Всё, казалось, было хорошо, но вдруг Алёна услышала шорох в кустах. Она открыла перочинный ножик и стала приближаться к источнику шума. Вдруг кусты снова дрогнули, и из-за них выскочила девочка, кажется, ровесница Алёны или на год младше. У девочки были ослепительно белые матовые волосы, бледная кожа и заострённые ушки. От неожиданности Алёна вскрикнула, взмахнула рукой, в которой был ножик и…

– Ай, зараза! – воскликнула она, хватаясь за руку, по которой случайно полоснула ножом. Царапина кровоточила, рука болела… Алёна терпеть не могла крови, потому что в пятом классе, когда она шла от Оксаны (она задержалась у неё до темноты), на неё напали гопники и зацепили ножом щёку. Рана была не опасная, но крови Алёна потеряла много, потому что не побежала сразу же домой, не прижгла рану перекисью, а стояла, прислонившись к стене чужого дома в каком-то ступоре и ничего не соображала. На щеке остался шрам, Алёна прикасалась к нему, когда сильно волновалась. – Блин, что делать?! Вер… блин… а-а-а, она не останавливается!

Странная девочка, которая так сильно напугала Алёну, как будто почувствовала, что у Алёны сейчас начнётся истерика, поэтому подошла и прикоснулась рукой к царапине. Алёна хотела было крикнуть этой тупице, что нельзя трогать рану грязными руками, но вдруг почувствовала, что боль уходит, и остаётся только тепло. Когда девочка убрала руку, Алёна чуть не упала от удивления: царапины не было! Совсем! Даже шрама не осталось!

– Офигеть… – прошептала Алёна. – Это как так?

– Может, сначала познакомимся? – предложила Вера и протянула девочке руку. – Я Вера. Это моя сестра Алёна.

– Меня зовут Ная, – представилась девочка, пожимая Верину руку и улыбаясь Алёне. У Наи был очень красивый певучий голос. Алёна изобразила что-то более или менее похожее на улыбку (она всё ещё была под впечатлением) и сказала:

– Очень приятно познакомиться. А… ты где так научилась?

– Вот так? – Ная щёлкнула пальцами и на самом кончике её ногтя вспыхнуло белое пламя.

– И так тоже, – ошарашенно произнесла Алёна.

– Просто я – гериандра, – рассмеялась Ная. – У нас вся семья такая. Мы лечим всё живое. Правда, только если раны не появились благодаря потусторонней силе. И лечим не только мы. Есть ещё несколько семей, мы с ними часто общаемся, потому что живём рядом.

– Подожди, подожди, – замахала руками Алёна, – что-то я не понимаю. Расскажи по порядку, как у вас тут всё устроено.

– Ну, гериандры живут в одном лесном… э-э-э… районе, кандромеды в другом…

– Кто такие кандромеды? – перебила Наю Вера.

– Они управляют огнём и следят за тем, чтоб каждому было тепло, – объяснила та. – Ну вот. Ещё у нас есть… в общем, у нас много кто есть. Не буду их перечислять, лучше я их вам покажу! Идёмте!

По дороге Ная трещала без умолку. Сначала Алёна пыталась записывать её умные доводы, но потом бросила это занятие: угнаться за мыслью Наи было нереально, она постоянно меняла тему разговора, то есть монолога, потому что вставить в эту речь хоть слово было невозможно. Минут через двадцать девочки оказались… в Стране Чудес! Нет, оживших игральных карт там не было, но чудес было хоть отбавляй. Всё тут было очень красивым и очень волшебным, от жителей и домов до травы и деревьев. От существ, обитающих здесь, у Алёны голова шла кругом: у кого-то были крылья, у кого-то рога, у кого-то заострённые, как у Наи, ушки. Размеры тоже были самыми разными, одни жители Страны Чудес могли легко уместиться у Алёны на ладони, другие были и даже повыше Алёниного папы. «Лесных районов» оказалось очень много! И в каждом районе у Наи были знакомые! Нет, не думайте, что Ная была самой популярной, это не так. В Стране Чудес все (или почти все) друг друга знали. Ная хотела сводить девочек в гости к каждому, но на это ушло бы не меньше недели, поэтому она просто подходила к кому-нибудь из представителей того или иного «лесного района» и просила продемонстрировать свои умения. Многие сами приглашали в гости, но Ная вежливо отказывалась. Примерно через час Алёна уже ничему не удивлялась. Ная то и дело останавливалась и говорила, где они сейчас находятся.