– Нет, мам, температуры у меня нет.

– Давай-ка сюда термометр, мама проверит.

– Мам, пожалуйста…

Я спряталась за дверью, чтобы лучше слышать.

– Да ты весь горишь!

– Потому что жарко, а я из душа!

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Виктор мрачно рассмеялся. Он был в отчаянии.

– Уверяю тебя, со мной все в порядке. Лучше не бывает. – Я поняла, что последняя фраза адресована мне. – Что ты здесь делаешь? Никак не предполагал, что ты зайдешь.

– Приехала в центр повидать Мерседес. Помнишь Мерседес?

– Нет, понятия не имею, кто такая Мерседес. – В его голосе слышалось нетерпение.

– Это та, у которой муж военный и…

– Мама! Что тебе надо? – проворчал Виктор.

Мне стало смешно, и хотя я прикрыла рот, из него вылетело что-то вроде короткого сухого кашля. Снаружи повисла тишина.

– Заехала посмотреть на тебя и напомнить о предстоящей субботе, – возобновила мама разговор.

– Как я могу про это забыть? – насмешливо откликнулся он.

– На всякий случай хотела уточнить, придешь ли ты один.

– Пока не решил.

– Предупреди заранее, чтобы я знала, на скольких готовить. А почему пол мокрый?

– Так я же говорю… Ты меня выдернула из душа.

– Но здесь много воды, ты что, не видишь? А ты почти сухой! Сынок, не напирай на меня, я и сама знаю, где дверь. Ты что, куда-то торопишься? Ты меня выгоняешь?

– Нет, мама, просто ты пришла без предупреждения, а у меня планы.

– Ах вот как? У тебя девушка? Ишь ты! Как ее зовут?

– Мама, пожалуйста, иди домой, – сухо заявил он.

– Неужели так сложно сказать, как зовут твою девушку? Не помню, кажется, имя на «в»… Ванесса? Или Барбара?

– Валерия, мама. Ее зовут Валерия.

Неужели он говорил про меня родителям? Я чуть не поперхнулась. Голоса доносились уже от входной двери, и слов было не разобрать.

Наконец Виктор вошел в ванную. Он улыбался. Я улыбнулась в ответ.

– Что за домовой тут шуршит? Что, смешно было?

– Я чуть не подавилась от смеха, когда ты начал ее выставлять, – призналась я.

– Думаю, она чувствовала, что ты где-то здесь, но предпочла свалять дурака. Удивляюсь, почему она не отодвинула меня в сторону, не распахнула дверь и не ворвалась к тебе поздороваться.

– Похоже, она про меня знает.

Не переставая улыбаться, он надел пижамные штаны и сложил джинсы.

– Ей рассказала Айна, моя сестра. – Он провел рукой по мокрым волосам.

– Вот я и говорю, что…

– Да, что ты говоришь? – он явно издевался.

– Ничего. Просто ты не похож на парней, которые немедленно знакомят девушку с родителями.

– Серьезно? А на кого я похож в таком случае?

– На бабника. Который каждый выходной проводит с новой подружкой.

– Да что ты говоришь. На бабника. Какая прелесть. Я провожу с тобой уже не первые выходные. – Я повернулась к нему, делая вид, что не принимаю его слова всерьез. – Мои родители были знакомы с Ракель. – Он сел на кровать.

– Как я понимаю, Ракель – твоя бывшая. Ты ее с ними знакомил?

– Не успел вовремя выкинуть ее в окно, – пошутил он.

– Со мной даже и не пытайся. Про это сразу расскажут в новостях. Ужасная смерть!

– Иди сюда, – сказал он. – Ложись со мной рядом. – Я подошла к кровати, снова стянула джинсы и прилегла рядом с Виктором. Он поцеловал меня в губы и привлек себе на грудь. – Это было гениально. Появление моей матери, я имею в виду. – Его пальцы пробежались по моей спине.

– Да уж, – я вздохнула.

– Было бы жаль, если бы все ограничилось парой выходных, – сказал он вдруг.

Я привстала и удивленно посмотрела на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что ты сводишь меня с ума. Неплохо звучит, да?

Я покраснела и попыталась взять себя в руки.

– Девчонки, с которыми ты раньше встречался, это проглатывали?

– Кое-что проглатывали, не знаю, о чем ты. – Он подмигнул мне, встал с кровати и спросил: – Налить тебе рюмку?

Конец разговору о чувствах. Сменил тему – и готово.

Мужчины… Те еще переговорщики.

Кармен вошла в подъезд, не чуя под собой ног. Она не принадлежала к числу девушек, которых приводит в восторг перспектива знакомства с родителями своего парня. Она отлично помнила, как отец ее первого бойфренда сказал за семейным обедом, что тот не промах, раз из всех женщин выбрал самую грудастую. Нет. Ей категорически претило общение с родителями. Ей было страшно, она умоляла Борху придумать какую-нибудь отговорку вроде тех, которые использовала Лола, чтобы улизнуть с работы. Но тот решительно направился к лифту, не обращая внимания на ее нытье и отрезая путь к бегству.

Борха отпер дверь, и Кармен почуяла запах домашней еды. Она шагнула внутрь, робко улыбаясь.

– Пришли, – сообщил Борха.

Через несколько тоскливых секунд им навстречу вышла женщина – маленькая, смуглая, со следами былой красоты, которые явно отличали ее в молодости. Она оказалась моложе, чем ожидала Кармен. Живые желтоватые глазки в точности как у Борхи, и такой же маленький ротик. Она улыбнулась и просканировала ее зорким взглядом, от которого Кармен стало не по себе.

– Мама, это Кармен.

– Привет, Кармен. Я Пури. Очень рада с тобой познакомиться.

Женщины обменялись поцелуями и молча уставились друг на дружку.

Лежа на полу, Лола закурила.

– Дай-ка мне ежедневник, пожалуйста.

Серхио взял книжицу в красном переплете и положил ей на живот.

Она открыла его и что-то мысленно подсчитала. Уже четвертый раз за неделю она звала Серхио перепихнуться… надо бы снизить темп. Она закрыла блокнот и посмотрела на него. Серхио стоял у окна, прислонившись к подоконнику, и, держа сигарету в зубах, застегивал штаны. Что-то потянуло у Лолы в животе.

– Сегодня у тебя опять дела, да? – раздраженно спросил он.

– Да.

– Я для тебя что-то вроде проститутки. Такая у нас игра?

Лола невинно улыбнулась, на мгновение забыв о бабочках в животе.

– Только не надо истерик, этим ты ничего не добьешься. Тебе не идет рассуждать о подобных вещах столь гадким образом.

– Понял тебя. Ладно, я пошел. Звони, когда еще раз захочешь потрахаться.

Серхио надел рубашку и захлопнул дверь. Этот удар показался Лоле небесной музыкой. Она улыбнулась и подула на ногти, размышляя: «Отличная работа».

Нерея с ужасом смотрела на тарелку с едой. Чем кончатся для нее эти спагетти? Разросшимся брюхом? Бедрами? Набухшей складкой жира на талии?

– Дани… – нежно сказала она.

– Да?

– Скажи, я толстая?

Даниэль застыл, поднеся стакан к губам, и пристально посмотрел на нее.

– Ты шутишь?

– Нет. Скажи честно: толстая?

– Радость моя, ты прекрасна. Ты самая…

– Нет, не надо красивых слов. Скажи мне правду.

– Нерея, ты замечательная.

Она отодвинула тарелку, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, но слеза сбежала по щеке и капнула на скатерть, оставив круглое пятнышко. Дани не сводил с нее глаз.

– Что с тобой? – спросил он; ей показалось, что голос у него раздраженный.

– У меня жир.

– Что?!

– Меня разносит.

– Ты глупышка, вот что ты такое. – Он слабо улыбнулся, стараясь перевести этот разговор в шутку. – Ешь, пожалуйста.

– Знаешь… я не хочу есть. Никакого аппетита. На самом деле… – она посмотрела на их с Даниэлем тарелки. – Мне от этой еды как-то тоскливо. Слишком воняет помидорами.

Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую. Аккуратно положил на стол нож с вилкой и серьезно сказал:

– Нерея, тебе надо сходить к врачу. Ты меня пугаешь.

Нерее показалось, что она задыхается. Она положила салфетку на стол и извинилась.

– Мне надо идти. Пожалуйста, отпусти меня, потому что… Мне надо кое-что сделать.

Не дав ему ответить, она торопливо собрала вещи, вышла на улицу и глубоко вздохнула. Даниэль подозвал официанта и встал. Нерее не хотелось говорить о том, что произошло. Ей даже неохота было видеть Даниэля. Она поймала такси и умчалась.