— Не бойся, он обещал, что не будет тебя лапать.

— Ха-ха, — скривилась она, но все же опустилась на песок. — Как смешно. — Помолчала мгновение и спросила: — А что потом?..

— О чем ты?

— Когда портал откроется, что будет дальше?

— Прощание, — честно ответил Джеймс.

— Вот так просто оставишь меня?

— И вовсе не просто. Ты сама мне сказала, что устала от беготни. Я же ее прекращу.

— А если…

— Даю слово, Хантер, все скоро закончится, и ты сможешь жить спокойно. Как прежде.

— Не уходи, Джим, — ее глаза заблестели, но не от яркого солнца, а от мрачного будущего.

Телохранитель ей не ответил, создав момент неприятного и очень долгого молчания. В тишине которого послышались голодные чайки, кружащие над водой и трогающие душу всхлипывания Хантер, неумело скрывающей свои слезы.

Мужчина даже не смотрел на нее, предпочитая разглядывать сквозное отверстие во лбу павшего врага, только бы его решимость не пошатнулась. Ведь он должен. Он обещал. А значит, другого пути нет.

— Как там… — вновь заговорила девушка, больше не скрывая слез. — В этом твоем будущем?

— Плохо, — честно ответил Джеймс.

***

Солнце только начало вставать, когда Джеймс бродил по кладбищу. Ему хотелось горевать, ронять слезы на гранит, но у Хантер даже не было могилы. Он слонялся из стороны в сторону, не найдя себе пристанища, удовлетворившего его жажду скорби. Место для нее оказалось лишь в его сердце, которое изнывало от боли.

Он не спал этой ночью, но когда заиграл будильник, установленный на сотовом, он сразу двинулся к своей машине, чтобы отправиться на работу.

В участок мужчина прибыл рано, но заняться делом не торопился. Ему не сиделось, не думалось, не жилось. Все вокруг казалось дурным сном. Затяжным кошмаром, который должен вот-вот закончиться, чтобы его привычная жизнь продолжила идти своим чередом.

Разве он многого от нее хотел? Всего-то работу, дом, любимую жену…

А что осталось? Все и ничего. Работа прежняя, дом на месте, Хантер в памяти. Вот только каждый из трех элементов резал душу как заточенный швейцарский нож при каждой мысли. Работа вызывала отторжение и чувство вины. Дом заставлял ощущать себя одиноким. А Хантер… ее уход лишил Джеймса покоя и сна.

Но даже это не являлось худшим в его новой жизни. Тяжелее всего было общаться с людьми, которых он знал много лет. Людей, чьи семьи отмечали с ним и его супругой Рождество. Коллег, которые каждую пятницу спрашивали его о том, отпустит ли злая жена своего муженька в полицейский бар с парнями? Больше Хантер никто не помнил, словно ее никогда и не существовало. Будто бы Джеймс всегда был холостяком.

Ему стоило диких усилий сдерживаться изо дня в день, когда в очередной раз кто-то из коллег спрашивал:

— Эй, Гранд, жениться еще не надумал?

— Идем в бар, может познакомишься с кем, уже пора бы.

— Джеймс, а у тебя девушка хоть есть? Или ты предпочитаешь… парней? Я, если что, ничего против не имею. У меня есть знакомый, забегал на днях к нам в участок, ты ему приглянулся. Может представить его тебе, м-м?

Он оплакивал потерю, а все вокруг пытались его сватать, шутили над «волком одиночкой», строили догадки насчет его личной жизни, окутанной тайной и непроглядным мраком.

Всего за неделю после ухода Хантер, Джеймс закрылся ото всех. Стал замкнутым и молчаливым. Окружающие недоумевали, как такой компанейский человек мог так измениться в одночасье? А главное, почему?

А он не мог им объяснить. Никто бы ему не поверил.

Спустя две недели новой жизни, когда Джеймс вновь проснулся среди ночи в холодном поту, он принял решение, что его жене необходима могила. Он загрузил в машину все необходимое и тайком проник на городское кладбище, где в темпе настоящего работяги вырыл глубокую яму. После чего присел на минутку, посмотрел на нее и принялся засыпать все той же землей обратно.

Когда Джеймс закончил, то опустился вниз, склонил голову и разрыдался. Две недели он не мог проронить ни слезинки, а сейчас зашелся океаном. И пусть у Хантер не было ни гроба, ни памятника — это было уже не важно. Ведь у нее остался муж, нуждающийся в месте, где он сможет говорить с ней.

На следующий день Джеймс принес туда цветы, которые положил на вскопанную землю. Несколько женщин, проходивших мимо, смотрели на него, как на умалишенного, скорбящего у пустого места, но его это совсем не тревожило. Ему, наконец, полегчало.

***

— Боже, — произнесла Хантер. — Мне так жаль.

— Не стоит, — отмахнулся Джеймс. — Все хорошо, ведь теперь я знаю, что ты жива.

— Но почему я жива и оказалась в этом времени?

— Не знаю, и вряд ли хоть кто-то знает. Технология перемещения во времени еще совсем не изучена. Думаю, что и сам Гловер не ожидал такого побочного эффекта. Наверняка он думал, что просто сотрет тебя, — ответил мужчина, а затем добавил: — Уверен, именно так он и думал. И то, какая ты сейчас, явно неспроста.

— А какая я?

— Моложе. Возрастом еще до нашей с тобой встречи. Тебя пытались стереть таким образом, чтобы не существовало для всех, кроме меня. Так и случилось. Ты исчезла как миссис Гранд. Но видимо до момента встречи со мной твое существование сохранилось, вот только волей парадокса ты каким-то образом очутилась в 2020 году.

Хантер тут же о чем-то задумалась, а на ее лице пробежало такое облегчение, разрядившее даже тяжелый воздух, скопившийся вокруг. Она бодренько вскочила на ноги, вытянула вперед руку и произнесла:

— Дай мне мобильник того урода.

— Зачем? — нахмурился телохранитель.

— Просто дай.

Он нехотя и с подозрением в глазах передал ей телефон. Девушка набрала номер своей подружки и соседки Мелоди, но спустя несколько попыток долгих надоедливых гудков поняла, что та не возьмет трубку на незнакомый номер. Не после того, как ей пришлось уехать из города из-за опасности, которой подвергла ее Хантер. Тогда девушка решила написать ей сообщение, набрав следующий текст:

«Можешь расслаблять булки и возвращаться домой. И да… позаботься о моем кактусе. Он не прихотливый, просто поливай его время от времени. Люблю:*».

Отправив смс, девушка решила написать еще одно, адресованное бывшему парню Лео. Оно содержало в себе всего одно слово:

«Повзрослей».

Легкая улыбка держалась на ее лице, пока она не набрала еще один номер, от вызова которого пальцы и губы синхронно задрожали. А когда спустя несколько гудков на звонок ответил теплый женский голос, Хантер тихо произнесла:

— Привет, ма.

Джеймс не слышал их разговора, поскольку девушка сразу отошла подальше. Но он успел разглядеть выражение ее лица, отражавшее в себе что-то, что он никак не мог распознать.

«Что с ней? С кем она говорит?»

Этот звонок встревожил телохранителя. Он даже поднялся на ноги и только собирался подойти к Хантер, как в десятке метров от него вихрем закружило песок, а над ним образовался мутно-голубоватый проход овальной формы.

— Мне пора, ма, — медленно проговорила Хантер, засмотревшись на портал и выронив из рук мобильник.

— Вот и все… — вздохнул Джеймс, взглянув сначала на портал, потом на нее, затем снова на портал.

Тонкий, но увесистый смартфон выскользнул из рук Хантер и вонзился прямиком в песок, словно нож в подтаявшее масло. А после оказался использован еще и как гвоздь, вбитый в почву, когда девушка наступила на него.

Из хриплого динамика, еле выглядывающего из-под песка, доносился обеспокоенный женский голос, задающий одни и те же вопросы по кругу:

— Хантер, ты о чем?! Хантер, куда ты собралась?! О чем ты говоришь?! Куда ты?! Хантер?!..

Она бросилась к своему телохранителю, крича ему в спину:

— Я отправляюсь с тобой!

— Нет, — мужчина резко обернулся. — Ты остаешься.

— Я буду сама решать, как мне поступать, — девушка вцепилась в стальную руку, словно была способна ее удержать. — И я уже все для себя решила.