По мнению испанца, разговор себя не исчерпал, и он рассказал мне, что в период отсутствия работы он не только на диване лежал, но и ухаживал за больной мамой, у которой болезнь Альцгеймера. А сейчас он переехал в Россию, так что в Испании они отдали маму в дом престарелых (в Испании эти учреждения имеют более уважительное название «резиденция для людей в возрасте»).

И между делом он отметил, что сестра живет рядом, так что всегда может прийти помочь маме. Что теперь за маму можно не беспокоиться, она окружена заботой. Я только успевал вставлять уточнения и кивать. Он продолжал, обвиняя власти, которые в своем стремлении поддержать безработных дают им слишком много денег в качестве пособия. И что это развращает, и сложно заставить себя пойти работать, чтобы получать ненамного больше.

Этот насыщенный фактами разговор длился недолго, минут пятнадцать. Но разговор был чисто в испанском стиле, с уважением к тому, что ты рассказываешь, с обязательной психологической поддержкой в наиболее сентиментальных частях диалога, а также с непременным повторением одной и той же мысли. Испанцы никогда не молчат, если у них в голове есть мысль, они ее обязательно будут повторять до тех пор, пока она не покинет их. Тогда они перейдут к другим мыслям, и все будут обязательно озвучены. Пауз в диалоге обычно не бывает. Именно поэтому на улочках испанских городов всегда можно услышать некий гул. Это испанцы общаются друг с другом.

Испанцы патологически не способны проводить время в одиночестве. Им нужно, чтобы видели всех они и чтобы все видели их.

Другой мой испанский коллега работал удаленно. Невозможно передать, как он страдал, что ему приходится весь день проводить дома. Конечно, по утрам он устраивал пробежки, жил он не один, а с девушкой, а вечером часто выбирался на встречи с друзьями. Но одиночество в рабочее время вводило его в состояние невыносимой тоски. И как он был рад, когда удалось организовать работу в коворкинге!

– Хосе, но теперь у тебя уходит по часу в день на дорогу, а еще ты тратишь деньги на транспорт и обеды вне дома! – удивлялся я.

– Зато меня теперь ничего не отвлекает, – уверял меня Хосе.

Теперь он весь день проводил в обществе людей, и это его, как истинного испанца, успокаивало.

Однажды я копался в старинных картах в антикварном магазине. Я обожаю антикварные магазины и могу провести там несколько часов подряд, просматривая плакаты и объявления, листая книги. В таких местах очень интересная публика, за которой всегда любопытно наблюдать. Например, моим любимым магазином заведует очень увлеченный своим делом немолодой владелец. Вы еще не успели перешагнуть порог, а он уже мгновенно понял, кто вы – профессиональный коллекционер, увлеченный стариной обыватель или турист, который зашел поглазеть. Но чаще заходят местные жители пообщаться с владельцем и обсудить последние новости. Я люблю такие разговоры и сам нередко в них участвую.

В общем, как-то я выбрал себе карту Валенсии 1902-1903 годов с гербом провинции. Края ее от старости уже сильно пожелтели, что добавляло ей особый шарм. Конечно, я слегка поторговался с владельцем и, получив желаемую скидку, с чувством удовлетворения и выполненного культурологического долга стал весело общаться с ним обо всем на свете. Сначала мы обсудили оригинал древней карты города от валенсийского астронома и ученого Томаса Винсента Тоски. Карта датирована 1704 годом и висела над входом в магазин. Владелец антикварного магазина рассказал мне про эту знаменитую карту и показал копии по 5 евро, которым самим уже лет по тридцать.

Напоследок я его спросил, может ли он мне посоветовать какую-нибудь багетную мастерскую, чтобы красиво оформить карту. Он, не скрывая удовольствия, сказал, что в районе Бенимаклет с правой стороны от офиса местной полиции находится одна багетная мастерская, сейчас ей управляет некая Ева, дочь того человека, который десятки лет назад основал эту мастерскую. Через пару дней я привез свою карту Еве, которая мне идеально подобрала рамку и попросила зайти в пятницу, чтобы забрать свой заказ. Но на этом эта цепочка чисто испанского общения не прервалась. Через день она меня спросила в Ватсапе, стирать ли карандашом выведенную на карте цену, про которую я совершенно забыл. А уже в саму пятницу я ее спросил, могу ли я заглянуть чуть позже обозначенного времени, на что любезная Ева ответила, что она вообще может мне завезти заказ домой, если я не против. Я был, конечно, не против. Так что выстроенное по всем правилам общение с испанцами приносит не только удовольствие, но и свои дивиденды. А эту багетную мастерскую буду рекомендовать теперь и я.

Ну а настоящими храмами общения для испанцев являются, разумеется, бары и рестораны. Кстати, как вы думаете, важно ли для испанских заведений иметь террасу? Не просто важно, а жизненно необходимо. Терраса приносит кафе 40 % прибыли. Ведь если есть терраса, любой испанец будет сидеть снаружи, даже если холодно. Испанец должен видеть людей, должен их чувствовать. И ему необходимо, чтобы его видели тоже.

Есть только одна вещь, которая может загнать испанца внутрь. Это футбол. Тогда он не будет переживать, что жизнь проходит мимо него, ведь теперь она будет как раз в помещении – все хотят смотреть футбол и обсуждать его, делиться эмоциями с соседями по барной стойке и столикам.

Именно поэтому многие испанцы, вместо того чтобы смотреть футбол дома, спускаются в районный бар и смотрят его там за стаканчиком пива или бокалом джин-тоника. В итоге на это уходит больше денег, чем на пакет футбольных каналов, но разве общение имеет цену?

На встречи с друзьями испанцы одеваются неброско, элегантно и выглядят ухоженно. Помните у Довлатова: «Как одеты в Париже? Так, как считают нужным». В Испании все совершенно так же. Не забуду глаза моего испанского друга Мойзеса, когда он приехал в Москву и решил по ней прогуляться в будний день. «В Испании так одеваются только по субботам, когда идут на вечеринку…» – недоумевал он.

В Испании не так часто встретишь неухоженного мужчину или неухоженную женщину. С заботой о себе на Пиренеях полный порядок. Один мой друг Хави всегда обращает внимание на торчащую вбок у кого-нибудь прядь волос на затылке. «Вот еще один грязнуля, который не принимал сегодня душ и не мыл голову», – обязательно скажет он.

При том что испанские женщины не наряжаются каждый день, выглядят они прекрасно не только в двадцать, но и в сорок, и в шестьдесят лет. В том числе и потому, что постоянно следят за своей внешностью. Например, за прической.

По моим наблюдениям, самым успешным мелким бизнесом в Испании должна быть парикмахерская. Кстати, в Испании именно парикмахерские открылись одними из первых, наряду с прачечными и химчистками, еще при первом локдауне во время пандемии коронавируса. Цирюльни на каждом углу. И вечно переполнены, независимо от того, утро сейчас, день или вечер. Всегда очередь. Очередь, в которой все общаются, и разговор потом продолжается, уже когда человек садится в кресло, чтобы, собственно, стричься. В разговоре, разумеется, участвует и сам парикмахер. Уверен, что в противном случае ему было бы просто неинтересно работать. При этом внимание к деталям и желанию клиента безупречное, что напоминает сценку из сериала «Пуаро»: сыщик садится в кресло и, обращаясь к цирюльнику, сетует, что, когда приходил стричься на прошлой неделе, тот неаккуратно сделал ему виски и оставил с одной стороны четыре лишних миллиметра.

Для испанских мужчин поход в парикмахерскую – это не суровая необходимость, с которой хотелось бы как можно быстрее разделаться. Отнюдь. Это процесс, который поднимает настроение и самооценку. Однажды рядом со мной в парикмахерской сидел мужчина лет пятидесяти, который попросил не только слегка поправить прическу, но и побрить опасной бритвой, провести массаж головы и намазать кремами. При этом внешность его совсем не выдавала в нем какого-нибудь деятеля шоу-бизнеса или телезвезду. Скорее, это был обычный клерк. Он изредка делал поправки хриплым, преисполненным чувства собственного достоинства голосом, не без удовольствия поглядывая на себя в зеркало.