Дейв был единственным, кого это не касалось никак, и единственным, с кем Пятый действительно мог об этом поговорить.

Только в квартире Клауса его не было. Как и Клауса не было. Пятый присел на корточки, почесал Грейс по загривку, а потом телепортировался снова, теперь уже сам по себе.

И появился прямо перед гаражом, в котором работал Дейв. Остановился у открытых ворот. Высокий человек в чёрном, он хмуро высматривал среди работников того, кто ему нужен.

И двух минут не прошло, как к нему шагнул мужчина в возрасте — седина уже тронула волосы и нарисовала пару полос на бороде.

— Доброе утро, сэр, — он вытер руки и остановился напротив Пятого. Пятый моргнул и сверился с часами. И правда, здесь было утро. — У нас сейчас под завязку. Боюсь не сможем Вам помочь.

— Мне ничего чинить не надо.

Теперь Пятый окинул механика взглядом, почти сразу догадавшись, что это владелец, и, судя по виду, из тех, кто скорее отгрызёт себе ногу, чем отпустит кого-то с работы пораньше.

— Но нужно на несколько часов позаимствовать одного из ваших сотрудников, — Пятый достал из внутреннего кармана пиджака плотную кожаную обложку, раскрыл её с хлопком и показал удостоверение АНБ. Сложно было поверить, что он сейчас использовал выданную Комиссией на крайний случай корочку просто чтобы забрать Дейва с работы и ныть ему пять часов.

И тем не менее именно это он сейчас и делал.

К тому же корочка, похоже, сработала — хозяин мастерской кашлянул, заткнул тряпку за пояс и почесал затылок. Похоже, отказать АНБ он бы не решился:

— Конечно, кхм. Кого позвать.

— Мне нужен сержант Дэвид Джозеф Кац, — Пятый захлопнул удостоверение и убрал обратно в карман.

Механик цокнул языком с таким видом, будто Пятый сказал что-то очевидное:

— Одну минуту, позову его, — и ушёл в глубину гаража.

Пятый остался ждать, рассматривая гараж как картинку из серии «Найди Уолдо», пытаясь хоть чем-то занять время.

Дейв появился, когда Пятый действительно нашёл механика в полосатом джерси и теперь щурился в его сторону, не в силах поверить в совпадение.

— Что случилось? — без лишних приветствий спросил Дейв. Пятый перевёл на него взгляд.

— С Клаусом всё в порядке, — сказал он. — Помощь нужна мне. Давай пройдёмся, — он повёл головой в сторону. Не переноситься же прямо отсюда, нужно хотя бы из поля зрения начальника Дейва скрыться.

Дейв молчал всю дорогу, пока Пятый не свернул в тихий и незаметный дворик. Кивнул на чемодан и спросил:

— Время аттракционов?

— Типа того, — Пятый кивнул, схватил его за локоть, и даже не предупреждая особо, перенёс их в Дублин.

Здесь их точно никто не найдёт и не узнаёт.

Пятый разжал пальцы, отпуская Дейва, осмотрелся и зашагал к ближайшему пабу, показавшемуся ему достаточно адекватным. Уверенный, что Дейв его догонит, Пятый толкнул дверь внутрь. Поморщился, вдыхая запах пролитого пива и чужого пота, но всё равно переступил порог и направился к ближайшему свободному столику. Развернулся к Дейву:

— Что ты будешь пить?

— Гиннес.

Пятый кивнул и поставил рядом с Дейвом чемодан, уверенный, что если кто-то и сможет присмотреть за чемоданом, то это он. А сам ушёл к барной стойке.

Вернулся он через пару минут с двумя пинтами пива, тарелкой чесночных гренок и миской с арахисом. Сгрузил всё это на стол, сел напротив Дейва. Сделал глубокий вдох. Решиться-то он решился, а с чего он должен начать?

Об этом он не подумал.

— Ты знаешь, что такое «Метод утёнка»?

— Что?

Пятый вздохнул и откинулся назад, опираясь о мягкую спинку. Потёр ногтем пивную кружку, потом кивнул и начал:

— Это термин из программирования. Был такой парень, который везде таскал с собой резиновую уточку, и когда написанный им код не работал, он искал ошибку, объясняя код строчка за строчкой резиновой уточке, — он потёр мочку уха, сделал несколько глотков тёмного пива и добавил: — Мне нужно, чтобы ты меня выслушал и… выступил в роли независимого наблюдателя. Справишься?

Дейв помолчал немного, явно обдумывая, сколько пользы ему принесёт согласие, и через долгие несколько мгновений кивнул и потянулся к бокалу.

— Выкладывай.

Пятый отвёл взгляд, а потом вдруг резко отпрянул от спинки и стянул пиджак. Разговор им предстоял долгий.

— Не помню, упоминал ли кто-то из нас, что когда нам не удалось спасти семью, я совершил пять прыжков и пять попыток изменить линию времени, но каждый раз возвращался на руины. Если этого не звучало ни разу, то, собственно… я рассказал только что, — он сделал ещё пару глотков пива. — И в итоге получилось так, что… Нет, не очень очевидно. Давай с примерами, — он почесал нос, перевёл взгляд на миску с арахисом и выхватил сразу несколько орешков и выложил их как одну длинную линию. — Это линия времени. Орешки — это какие-то важные точки в ней, моменты, когда мы делаем выбор, который может всё изменить… Я совершил пять прыжков, — ещё горсть орешков. — В день, когда я вышел из-за стола… Я себе помешал и создал ещё одну линию времени, — он выложил ответвление от одной из точек. — Потом я поменял кое-то ещё и снова создал дополнительную линию, и так ещё несколько раз. Даже остановленный апокалипсис создавал дополнительный временной поток. Пока понятно?

— Угу. Продолжай.

Пятый поджал губы и покрутил один из орешков в руках, а потом опрокинул в себя остатки пива, будто надеясь, что от этого говорить станет проще. Проходящей мимо официантке он тут же махнул рукой на кружку, и вновь повернулся к Дейву.

— В каждой из временных линий, кроме действующих лиц есть что-то общее. Это фиксированные точки. То, что происходит всегда, — он немного подумал, выхватил несколько гренок с тарелки и заменил ими некоторые орехи. — Я всегда прыгаю и попадаю в Апокалипсис. Мы всегда пытаемся его остановить. И так далее и тому подобное. Это неизменно, оно случается в любом временном потоке, как бы ты ни пытался его изменить. Хоть упрыгайся во времени и пространстве, это то, что не изменится, — он сделал паузу. Перед ним появилась ещё одна кружка пива, Пятый разломил сразу несколько скорлупок, закинул арахис себе в рот, и выжидающе уставился на Дейва, мол, есть ещё вопросы?

Дейв пил меньше и слушал внимательно, продолжая пристально всматриваясь в схему. А потом поднял голову и встретился с Пятым взглядами:

— И какую фиксированную точку ты хочешь изменить?

Пятый щёлкнул ещё одним орехом, пожевал щеку и, наконец, выговорил:

— Во всех временных линиях, которые я создал, по моим расчётам мы… — он моргнул и уточнил: — Я и Миранда. Мы становимся врагами, — он показал на одну гренку, потом на другую, третью, четвёртую, пятую. — Я пытаюсь остановить Апокалипсис, Комиссия мне мешает. И мы становимся заклятыми врагами. Здесь, — он указал на временную линию, в которой Клаус не сбегал из дома, а сам Пятый сидел в Апокалипсисе добрых сорок пять лет, — мы друг друга ненавидим. Здесь, — он показал на другую временную линию, ту, где он не вышел из-за стола, но всё равно прыгнул в Апокалипсис, просто в другой день и в других обстоятельствах, — я убил Миранду собственными руками, — он помолчал немного, шумно вдохнул через нос и провёл рукой по волосам, нервно отбрасывая чёлку назад. — Я не могу этого допустить в нашем мире. Ни сейчас, ни когда-то потом, — откинувшись назад, он ещё немного помолчал, потянулся к кружке и выпил ещё. С каждым глотком говорить было всё легче, слова будто бы ничего не весили и просто соскальзывали с языка. Он даже сам расслабился, чего не позволял себе ни с кем, кроме Миранды.