Я сделала, как мне было велено. Перебирая ногами по рыхлому гравию, вскоре я ощутила под ними мягкий травянистый дёрн. Ещё какое-то время я карабкалась вверх, пока не наткнулась на провал, полный грязи.

— Петир?

— Всё порядке, милая, самое худшее уже позади, — ответил он бодрым тоном. Взяв меня за руку, Петир повёл меня вперёд. Его ладонь была тёплой и мне было хорошо от этого.

Некоторое время мы брели по заболоченным полям, хлюпая сапогами по глубоким грязным лужам и иногда оскальзываясь на мокрой траве. К моему большому облегчению, туман начал рассеиваться, но вскоре с неба закапал мелкий дождик. От воды мои длинные чёрные волосы заблестели в бледном утреннем свете. Петир несколько раз удивлённо оглядывался, как будто с трудом узнавая меня. И немудрено. Я была вся в чёрном с головы до пят и только макушку венчала корона из водяных брызг. Один раз Петир остановился, чтобы заправить волосы мне за ухо и поцеловать в раскрасневшуюся щёку.

— Ты такая красивая, — прошептал он, переплёл наши пальцы и повёл меня дальше по зелёным, покрытым мхом, полям.

Ветер продувал нас насквозь. Казалось, мы бесцельно бродим, перепрыгивая через узкие кристально-чистые ручейки и топча высокие стебли травы. Петир остановился у большого валуна, чтобы почистить сапоги, а затем посоветовал мне сделать то же самое.

— Отсюда уже будет легче, — сказал он. В подтверждение своих слов он указал на длинный пологий холм и древние, заросшие мхом, каменные ворота на нём, отлично видные издалека. Внезапно тишину нарушил пронзительный крик птиц, пролетевших над нашей головой к замку Петира. Они звучали почти в унисон со слабым рокотом моря, неумолчно шумевшим у каменистой береговой линии Перстов, в этом безлюдном покинутом крае, принадлежавшем Петиру.

Я заметила, как помрачнел Петир, открывая железные створки, за которыми лежал массивный порог. Казалось, Петир боялся вида свого давно забытого дома: тёмно-серой башни, зловеще возвышавшейся над нами. Вокруг стояла необычная тишина, только издалека доносилось блеяние пасущихся овец. Заглянув в конюшню на заднем дворе, я спросила:

— А где все?

— Наверное, умерли, — пошутил Петир. Он обнял меня и прижал к себе. — Тебе не нравится тишина?

— Совсем непохоже на Винтерфелл.

— Так и есть, — честно признал Петир. — Я из маленького Дома, помнишь? Всё, что ты видишь вокруг — моё весьма скромное начало. Мальчик без имени, земель и титулов — и только взгляни на меня теперь! Лорд Харренхола, Перстов, а вскоре и Долины. Я — самый богатый человек в Вестеросе, разумеется, не считая лорда Тайвина. А ещё у меня есть твоя любовь, твой разум и твоё тело, — Петир замолчал и нежно поцеловал мне руку. — Чего ещё желать мужчине?

— Ну, разве ты не везунчик? — поддразнила его я.

— Я не верю в везение, — спокойно ответил Петир. — Я верю в то, что каждый должен проложить свой собственный путь в этом мире. Но, как ты скоро узнаешь, для некоторых этот путь сложнее, чем для других.

— Что ты имеешь в виду?

— Всю твою жизнь к тебе относились определённым образом, потому что ты была дочерью Неда и Кейтилин Старков. Ты была благословлена великим именем и могущественным Домом, но теперь тебе придётся узнать, что значит быть бастардом. Я прошу у тебя прощения за всю ту боль, которую тебе предстоит вынести из-за меня.

— Что ты имеешь в виду? — повторила я дрогнувшим голосом.

— Скоро узнаешь, — тихо ответил Петир. Он быстро поднялся по каменным ступеням и остановился перед входной дверью, держа в руке посеребрённый ключ. Петир вставил его в ржавый замок и провернул с такой силой, что можно было сломать эту проклятую вещь.

— Добро пожаловать в мой дом, Алейна, — сказал мне Петир и шагнул в темноту.

***

— А! Вот и он! — раздался голос из темноты. Грубоватая манера и незнакомое произношение, хотя я могла поклясться, что уже слышала такое раньше — от Петира. — Наконец-то вернулся, ага? Что ж, это просто замечательно! Как раз к обеду.

— Я тоже рад тебя видеть, Фрейс, — ответил Петир. Его звучный голос эхом разнёсся по залу.

— Ну, разве не шикарный у тебя вид? Леди, должно быть, так и крутятся вокруг тебя.

— Нет, теперь с моей холостяцкой жизнью покончено.

— Ну, старику-то ты можешь сказать правду. Здесь нечего стыдиться.

По мере того, как я проходила дальше, мои глаза начинали приспосабливаться к тусклому освещению. Пыльная лампа висела на стене коридора. Я завернула за угол и разглядела красивый затылок Петира и тёмную фигуру в дальнем правом углу.

— Ах ты, хитрый проныра! — сказала тёмная фигура. — Привёз домой такую красотку.

Я встала рядом с Петиром и взяла его за руку, чтобы ненавязчиво дать понять, как мне неуютно здесь. Из угла к нам вышел, прихрамывая, странно выглядящий старик и уставился на меня с пугающим выражением глаз. Он молча стоял передо мной и смотрел своими большими чёрными глазами. Миновало несколько ударов сердца, прежде чем широкая улыбка расплылась по его морщинистому лицу.

— Немного молода для тебя, не так ли? — неожиданно заключил он.

— Она — моя дочь, Фрейс, — холодно ответил Петир.

— Да? Твоя дочь? Везучий мерзавец!

— Фрейс, пожалуйста, следи за своим языком, — надменно произнёс Петир.

Он хорошо играет свою роль, подумала я.

— Твоя дочь достаточно взрослая, чтобы слышать такие слова! Ты только посмотри на неё, Петир, взрослая женщина. А ты затыкаешь старику рот, — проворчал Фрейс. Он бодро заковылял вокруг меня, не обращая внимания на недовольный взгляд Петира. — Меня зовут Фрейс! Очень приятно познакомиться с тобой. Чтобы ты знала, я служил твоему отцу ещё тогда, когда он мочил пелёнки. И он всегда попадал в неприятности, просто чудо, что он до сих пор цел. Надеюсь, ты совсем не такая.

— О, нет, — поколебавшись, ответила я.

— Ты слишком хороша для любых бед. Настоящее небесное создание, вот что я тебе скажу.

— Фрейс, — протянул Петир. — Мы с дочерью проделали долгий путь. Не могли бы мы хотя бы снять мокрые плащи, прежде чем ты продолжишь засыпать нас своими замечаниями.

— Я никого не засыпаю замечаниями! — Фрейс поднял свою трость и грозно нацелил её на Петира. — И в твоём письме ничего не говорилось о том, что ты привезёшь домой свою дочь! Даже не оказал любезность старику и не уведомил о том, что обзавёлся семьёй.

— Ты это серьёзно, Фрейс? — недоверчиво спросил Петир.

Они, должно быть, хорошо знают друг друга, подумала я. Петир никогда бы не позволил никому разговаривать с собой в подобном тоне.

— Ты знаешь, как мы с Мардж переживали за тебя! — продолжал Фрейс. — Думали, что когда тебя не станет, этот Дом прекратит своё существование, так как ты не потрудился произвести на свет наследника. Но, пекло, оказывается, у тебя есть дочь!

— У меня есть дочь, — процедил Петир. — Это всё?

— Ты не появлялся здесь десять лет! Я не видел тебя со дня похорон твоего отца, да упокоят Семеро его душу! Да, прошло очень много времени с тех пор, как я видел тебя в последний раз, Петир. Так что я собираюсь говорить с тобой и твоей прелестной дочуркой, пока смогу держаться на ногах.

— Хорошо, но сначала мы с Алейной сменим мокрую одежду, — насмешливо сказал Петир, копируя произношение Фрейса до мельчайших деталей.

Он действительно пересмешник, подумала я, восхищённо глядя на Петира.

— О, боги! Приятно снова слышать нормальную речь вместо этого ужасного южного выговора. Ладно, давайте сюда ваши плащи. Не волнуйтесь, я хорошо позабочусь о них, — воскликнул Фрейс. Когда я протянула ему свой плащ, он игриво подмигнул мне. — Алейна, да? Так звали мать Петира. Полагаю, он сказал тебе об этом.

— Сказал, — тихо ответила я, зная, что для Петира это болезненная тема.

— Он так и не пришёл в себя после смерти своей матери, — шепнул мне Фрейс. — Бедняга… они были так близки, знаешь ли. Вечно цеплялся за её колени. Её забрал холод. Зимой башню продувает насквозь. Лучше одевайся потеплее или тебя постигнет та же участь.