Моя мать сгорела бы от стыда, думала я, разглядывая серебряного пересмешника. Я в постели с мужчиной и он не мой супруг. Я должна была попросить Петира уйти, размышляла я, прикусив губу от смущения. Я так и собиралась, но кошмары снова вернулись ко мне и я не смогла заставить себя отказаться от ласковых объятий Петира.

Тяжело вздохнув, я повернулась так, чтобы видеть лицо своего похитителя. Мне было плохо видно при таком тусклом освещении, так что пришлось хорошенько повозиться, прежде чем я смогла наконец-то разглядеть лицо Петира. Я рассмотрела его слегка загибающиеся вверх длинные ресницы, чётко очерченные скулы, аккуратную острую бородку, но наиболее притягательно выглядели бледно-розовые губы. Петир не целовал меня вчера, посетила меня горькая мысль. Я и не подозревала, как сильно мне не хватает его нежных поцелуев. Я медленно наклонилась, почти коснувшись губ Петира, а затем легко притронулась к ним своими губами. Петир вдруг открыл серо-зелёные глаза и его ясный взгляд встретился с моим.

— Санса? — произнёс Петир каким-то чужим голосом.

Страх сковал меня, заставив застыть под этим загадочным взглядом. Он зачаровал меня, подумала я, ощутив, как Петир проводит рукой вдоль моей спины и останавливается на затылке. Петир медленно наклонялся вперёд, до тех пор пока я уже не могла разглядеть как следует его лица.

— Что значит поцелуй? — неуверенно спросил Петир. Он так нежно коснулся моих губ, что это едва ли можно было принять за поцелуй. Я облизнула губы, желая чего-то более продолжительного и ощутимого. Петир, должно быть, почувствовал моё недовольство. Он прошептал: “Ничего”, а затем наклонился и жадно приник к моим губам.

Я сильнее прижалась к Петиру и, к нашему взаимному удивлению, ответила на поцелуй. Петир лёг на спину, а я забралась на него, как какая-нибудь распутная шлюха; наши лица почти касались друг друга. Я осыпала Петира лёгкими небрежными поцелуями, наглядно показавшими всю мою наивность и скромный опыт в любовном искусстве. Но Петиру всё равно понравилось. Я почувствовала, как уголок его рта изогнулся в улыбке, когда я коснулась его губами. Я подняла голову, чтобы отдышаться и поймала гордый взгляд Петира. Радужка его глаз была тёмно-зелёной с оттенком серого вокруг почти чёрных зрачков. Я должна сказать что-нибудь, подумала я. Какое-то время мы лежали совсем неподвижно и только наше дыхание нарушало абсолютную тишину. Я приоткрыла распухшие от поцелуев губы, но с них не слетело ни слова. Казалось, всё растаяло в вечном безмолвии.

И тут руки Петира лихорадочно заскользили по моему стройному телу, пока он вдруг не схватил меня за попу. Я непроизвольно зашипела ему на ухо, потрясённая таким неподобающим жестом.

— Петир! — с ужасом выкрикнула я, отчаянно вырываясь из его объятий, хотя это и не помогло ослабить его хватку. Я бросила на Петира угрожающий взгляд, а он посмотрел на меня в ответ, игриво приподняв одну бровь.

— Прости меня, — пробормотал он, проведя руками по моим бокам и ударив кулаком по кровати. — Я забыл, насколько ты ещё юна…

— И вовсе я не юная! — огрызнулась я. Я чувствовала, как мои щёки пылают от внезапного смущения, и завуалированная насмешка Петира лишь усугубила ситуацию. Сомнения просто разрывали меня на части. Было ли что-то неправильное в том, как меня трогал Петир?

— Мне пора, — сквозь зубы бросил Петир. Он слегка приподнял меня и уложил рядом с собой. Затем он встал с кровати и вышел за дверь.

— Подожди! — выдохнула я, но не успела договорить, как Петира здесь уже не было. Он так хлопнул дверью, что задрожало стекло в окошке каюты. Я замолотила кулаками по подушке, выкрикивая проклятия. Как же я ненавидела эту вечно запертую дверь, ставшую преградой между мной и Петиром! Но всё дело было теперь в замке, а не в расстоянии между нами, что заставило меня хотеть Петира ещё сильнее.

========== 3. Песня пересмешника ==========

Я нервно постукивала пальцами по оконному стеклу, наблюдая за движением солнца по небосводу. Было уже поздно. Судьбоносный час приближался, но придёт ли Петир сегодня? И хочу ли я, чтобы он пришёл? Я стиснула зубы, вспомнив то, что он сделал и сказал мне, прежде чем захлопнуть за собой дверь. “Ненавижу его!”, — подумала я, царапая стекло ногтями. Тем не менее я подошла к сундуку из эбенового дерева, чтобы приодеться к урочному часу. Я достала жемчужно-белое платье с вышитыми серебром листьями на рукавах, поясе и вдоль спины. Потом расчесала вьющиеся волосы и уложила в сложную причёску. Положив гребень на стол, я принялась небрежно водить по зубчикам пальцами, наблюдая за игрой теней на стенах моего одинокого убежища, предвещающих наступление ночи. Внезапно я услышала тихий щёлчок ключа в замке и скрип двери. В мою каюту вошёл Петир и запер за собой дверь. Он держал в руке небольшой шерстяной мешок. Поболтав им в воздухе, Петир аккуратно положил мешок на мою кровать и только тогда посмотрел на меня. Его грудь вздымалась от учащённого дыхания, а глаза жадно вглядывались в моё лицо.

— Лорд Бейлиш, — холодно произнесла я.

— Санса, — выдохнул Петир. — Мне очень-очень жаль.

— Действительно?

— Конечно. Я не должен был прикасаться к тебе. Не таким образом.

— Да, вы были не должны, — твёрдо сказала я. — Я не одна из этих ваших шлюх…

— Я бы никогда не подумал о тебе такое, — тихо сказал Петир. Он медленно подошёл ко мне и встал так, что его тёмный силуэт осветился золотыми лучами солнца. — Ты очень много значишь для меня.

— Хотелось бы мне верить вам.

— Однажды я уже просил тебя довериться мне, — странным тоном произнёс Петир. Он слегка сузил глаза и добавил, — и теперь я снова прошу тебя об этом.

— Скажите, лорд Бейлиш, почему я должна довериться вам? — я почувствовала, как внутри закипает гнев. На меня нахлынули давние воспоминания. — После всего, что вы сделали.

— Санса, я не хороший человек, — сказал Петир, делая ещё один шаг ко мне. Его невысокая фигура отбросила на пол долгую тень. — Но и не плохой. Некоторых людей невозможно отнести ни к тем, ни к другим. Ты поступаешь мудро, не доверяя мне. Ты мудрее, чем когда-либо был твой отец! Доверие — это слабость, которой вы, северяне, слишком сильно дорожите, как по мне. Но верность — вещь совсем иного толка. Если тебе так не хочется доверять мне, тогда я попрошу оставаться мне верной. Как дочь, которая верна своему отцу. Или как жена мужу? Ты могла бы быть верной мне?

— Верность? — усмехнулась я. — Верность нельзя купить, Петир, её необходимо заслужить.

— Вот теперь ты действительно похожа на своего отца! — шутливо сказал Петир. Он озорно улыбнулся и добавил, — я понял, что есть лишь две вещи, которым придают значение мужчины: женщины и золото. Мне повезло обладать и тем, и другим, и я использую их как разменные фигуры в своей игре ради достижения собственных целей.

— И что же это за цели?

— А об этом я тебе никогда не расскажу, — медленно проговорил Петир и его странный акцент усилился при этом как никогда. — Но в одном ты права — верность нужно заслужить.

Я победно улыбнулась ему. Петиру пора было признать, что я почти так же умна, как он. Но моя улыбка быстро погасла, когда Петир добавил:

— Так что ты легко поймёшь, почему я не притронусь к тебе до тех пор, пока ты сама не станешь желать меня.

— Что? Я не понимаю…

— Чего ты не понимаешь?

— Зачем впадать в подобную крайность?

— Серьёзно?

— Я не против, чтобы ты прикасался ко мне, — призналась я, буквально ощущая, как мои щёки покрываются неестественно красным румянцем. — Но только не так. Не сейчас. И ты был прав, Петир, я — юная. Может, не по возрасту, но по опыту, особенно в том, что касается определённых вещей, происходящих между мужчиной и женщиной. И иногда… иногда я забываю, что ты владелец борделей.

— А я забываю, что ты — девственница, — лукаво добавил Петир.

— Да, но… — пробормотала я. В горле пересохло и мне казалось, что у меня в груди совсем не осталось воздуха. Петир приблизился ко мне ещё на шаг. Боги, ну почему он так смотрит на меня, подумала я. Петир совсем близко склонился ко мне. Меня охватила дрожь. — Я…