Медленно, Вика привстала, и подошла к сервисному отверстию в Сердце.
— Спасибо, Отец — прошептала она, обессиленная от слез — Спасибо за мою жизнь. Спасибо за Ковчег и за Землю. За Саймона… И даже за Кэтрин. Спасибо тебе за все!
А затем, уверенно и быстро она вставила свою руку в отверстие мертвого Сердца. Тот час же, какой-то механизм внутри сомкнулся, и Вика почувствовала как кожу на ее ладони словно вскрывают ножом. Это было немного больно, но необычно и приятно одновременно.
В следующий момент она ощутила вспышку белого света, и ее сознание, отделившись от тела, оказалось в неком электрическом, информационном пространстве. Поток данных хлынул в ее разум. Вика чувствовала, что ее память со стремительной скоростью пополняется всеми знаниями, которые только имел Отец. И высокоточными, научными данными о физике, химии и биологии мира. И событиями на Патосе-II после запуска Ковчега. И алгоритмами структурного геля. И всеми планами и схемами по возрождению Земли. И даже той, самой страшной тайной, которую Отец хранил в себе как зеницу ока. Тайной его собственной, прошлой жизни.
В несколько земных секунд Вика приняла в себя все. И, теперь, когда она вернулась, то как и тогда, на Ковчеге, стояла вмиг измененная, шокированная от внезапно обрушившихся на нее новых знаний. Теперь она казалась себе большой, просто огромной, будто содержащей саму себя внутри. Отец, отдавший свою жизнь, полностью передал себя ей.
Вика посмотрела на ладонь. На ней не виднелось и следа от какого-либо пореза. «Структурный гель» — подумала она — «Теперь снова мой». А затем, резко вскинула руку, так, как раньше делала на Ковчеге. Тут же, повинуясь ее воле, загудел мотор, раздвинув железные створки дверей лаборатории.
Вика зажмурила глаза. Да! Снова этот безумный калейдоскоп потоков и огней. Феномен электрического восприятия вернулся, и сейчас, самым странным было осознавать то, что это больше не симуляция. Словно продолжение себя, чувствовала Вика теперь все, пронизанные НИУ пространства Патоса-II. Его двери, узлы связи, управляющие машины, лифты, шлюзы и компьютеры. Чувствовала она и огромные, неиисякающие потоки структурного геля, текшие по протянутым через все станции сетям щупалец, также как по синтетическим кровеносным сосудам ее тела, и готовые теперь слушаться ее, и только ее.
В открывшиеся двери лаборатории зашел Саймон. В растерянности, он глядел на Вику и на мертвое Сердце. Затем, несмело, сделал несколько шагов. Милое, родное лицо Вики, так сильно напоминающее ему Эшли, теперь сияло белым свечением НИУ. Словно татуировки, на обеих ее щеках ярко просматривались два красивых, люминесцентных узора из света. Со скоростью машины, Саймон в одночасье понял все. Плавно и медленно, он опустился на колени перед новой хозяйкой Патоса-II.
— Вставай, мой милый — с нежностью сказала Вика, гладя его по голове — нас с тобой теперь ждет много, очень много дел.
Глава 8 — Прогулка
Живя на глубоководной станции Тау, Саймон почти никогда не поднимался на плато. То ли потому, что чувствовал себя менее безопасно вдали от НИУ, то ли потому что эта, более светлая часть Патоса, где солнечные лучи пробивались сквозь тонкую, стометровую толщу воды, болезненно напоминала ему о теперь недостижимой поверхности.
Сейчас же он послушно шагал вслед за Викой, когда та позвала его за собой наверх, сказав что приготовила какой-то сюрприз. Надо сказать, что в последнее время ему и без-того хватало сюрпризов. Минул уже почти месяц с того дня, как Саймон встретил новую гостью, но он все еще не мог свыкнуться с тем, что НИУ превратилось в человекоподобного киборга. Вика, которая теперь воплощала в себе центр управления всем подводным комплексом, казалась ему недостижимым, божественно прекрасным созданием. И все же, он ругал себя за то, что следуя за ней по узким коридорам Тэты, не мог удержаться от любования ее кибернетическим телом, слегка полноватые, пышные формы которого, особенно выделялись, обтянутые блестящей тканью гидро-костюма. Не переставал Саймон думать и о том, как сильно она похожа на Эшли, даже телом и формой задницы.
«Как стыдно, вдруг она читает мои мысли! Ведь я — тоже часть системы» — думал он, и ничего не мог с собой поделать. Человеческая его сущность никуда не делась даже после стольких сотен лет.
Но, Вика, если и читала мысли, никак этого не выдавала. Саймон, с радостью отвлекся, показывая девушке комнаты, в которых Кэтрин проводила свои эксперименты. Хоть здесь, после восстания Акерса, все и было довольно сильно разрушено, но то самое, памятное кресло, в котором были отсканированы счастливчики, попавшие на Ковчег, по-прежнему стояло нетронутым.
— Когда нибудь, тут нужно будет сделать музей — заметила Вика, с интересом осматривая лабораторные помещения.
Саймону не терпелось узнать, чего хочет НИУ теперь. Вика явно что-то запланировала, но пока что помалкивала, словно играя с ним. Только когда они вошли в ангар, то он понял, зачем хозяйка Патоса привела его на Тэту.
Здесь, оказавшись в знакомом зале, вызывающим в нем так много воспоминаний, Саймон не верил своим глазам. Перед ним, находилась субмарина Данбэт, целая и невредимая, выглядящая почти как новенькая. Именно эту субмарину они с Кэтрин пытались включить, для того, чтобы добраться до Тау. Их план тогда провалился: оказалось, что подводное судно уже было инфицировано НИУ, и являлось по сути еще одним «пересмешником» — разумом кого-то из сотрудников Патоса-2, заключенного в тело машины. Саймон вспомнил какая жуть взяла его, когда Данбэт заговорила с ним голосом сумасшедшего, страдающего человека, а затем, оторвавшись от своих креплений, пошла ко дну.
— Вот, я восстановила ее — не без гордости заявила Вика, демонстрируя результат своего труда — Удалила нейрограмму, поставила новый чип. Теперь, почему бы нам с тобой не отправиться на небольшую подводную экскурсию?
— Экс… что? — удивился Саймон, поглядывая на субмарину — Куда же мы поплывем?
— Здесь недалеко, всего 607 километров — хихикнула Вика — я хочу тебе кое-что показать — Ну что, залазишь?
Саймона не пришлось упрашивать дважды. После стольких лет, безвылазно проведенных в однообразной обстановке подводной станции, даже самое маленькое приключение казалось ему глотком свежего воздуха. И тем более, отправиться куда-то на этой прекрасной субмарине вместе с обновленным НИУ, с Викой которую он теперь боготворил и обожал все сильнее.
Когда субмарина уже неслась, на полной скорости рассекая темно-синюю глубину, Саймон любовался сквозь широкое стекло иллюминатора нереальной красотой подводного пространства. С самых далеких времен этот мир остался совершенно неизмененным. И страшный огненный апокалипсис, приключившийся на поверхности планеты, ничуть не затронул надежно скрытую здесь под водой колыбель жизни. А красота ее была поистине зачаровывающей. Рыбки разных цветов и размеров носились вокруг, удивленно уворачиваясь от прожекторов подлодки. Внизу виднелись ландшафты, похожие на луга и целые леса, состоящие из огромных, зеленых водорослей, размером с деревья. Кое где в лучах прожекторов, ярко вспыхивали всевозможными красками коралловые рифы, над которыми величественно плавали фиолетовые красавицы-медузы.
Саймон поражался, насколько разнообразен и красив оказался ставший ему давно родным и знакомым подводный мир. С такого ракурса, проплывая над этими глубинами в подводной лодке, он видел его впервые. Весь кишащий жизнью и движением, он вселял в сердце огромную надежду. Здесь можно было наглядно увидеть, что планета Земля вовсе не мертва. Всесильный океан заботливо сохранил жизнь под своим покровом, как это уже, наверное, делал несчетное количество раз.
