Мужчина протянул мне коробку, и я поспешил дотронуться до неё, едва чувствуя собственные руки. Едва мои пальцы коснулись боков, Коулфилд отпустил коробку, и мы чуть не уронили её. Внутри словно что-то взорвалось.

– Осторожнее! – прикрикнул я на него, поднимая взгляд. Ресницы намокли и слиплись. Я едва заметил, как на глазах навернулись слёзы, а горло начало неприятно саднить. Офицер посмотрел на меня испуганно, на сей раз не отпуская коробку, которую мы крепко держали уже вместе.

– Ты знаешь, что будешь с ним делать? – спросил он, как мне показалось, одними губами.

– Похороню на заднем дворе. – после секундной заминки ответил я. Это было лучшим решением. Я не мог сделать большего для Макбета даже если бы очень хотел. Ветеринар ему уже не поможет. Никто больше не поможет Макбету. А Макбет больше не поможет мне пережить эти одинокие дни.

На «похороны» офицер Коулфилд отправился вместе со мной. Я был благодарен ему за помощь и за ту молчаливость, с которой он копал могилу для Макбета, пока я лишь сжимал в руках коробку. Меня порывало заглянуть в неё, но я боялся того, что увижу там – я был явно не готов увидеть тело своего ближайшего друга искалеченным. Так и не заглянув внутрь, я положил коробку в ямку. На притоптанной земле я выложил его имя из камней. А офицер достал из кармана ошейник с жетоном Макбета и положил сверху. Он вымыл руки в кухне и ушёл, сам захлопнув дверь. Я был даже не в состоянии его проводить.

Безумно хотелось плакать, скулы сводило от напряжения, но я не мог. Все слёзы пересохли и внутри осталась лишь пустота. Может я недостаточно сильно любил этого кота чтобы плакать из-за его смерти, а может просто настолько устал от постоянной боли, что теперь новое её количество не имело эффекта. В тот день я отказался от еды, утром перед матерью сымитировал завтрак и убежал в школу, аргументировав то, что я не доел возможностью опоздать. В школе было не легче, но я просто знал, что никого не будет волновать почему я мрачнее обычного. Никто не спросит, что с моим настроением и всё ли хорошо. Скорее всего, никто даже не обратил бы внимания на меня. Зато я обращал внимание на всё, пытаясь уйти от мыслей о смерти Макбета. В кабинете на моём столе сидела Ванда и целовалась с другой одноклассницей. У меня не было никаких моральных сил отбивать свой стул поэтому я просто прошёл в конец кабинета и устроился за пустующим столом. Здесь открывался вид на весь класс, а вот меня почти никто не видел. И я подумал: «вот оно, чувак, твоё идеальное место в этом мире». И эта мысль принесла мне некоторое спокойствие.

Глава 4

Без Макбета мне стало вдвойне одиноко дома. Раньше был один молчаливый слушатель, а теперь никого. Приходилось играть самому себе, и потому я даже не старался. Каждый день, возвращаясь со школы, я закидывал рюкзак под стол, брал гитару, заваливался с ней на кровать и хаотично перебирал аккорды, даже не задумываясь о том, что играю.

В моей голове был жуткий беспорядок. Мысли звучали как отвратная какофония, словно кто-то включил Шопена, Металлику и Элвиса Пресли разом. От этого шума я мог скрыться лишь заглушив его другими, более громкими звуками в наушниках, но это была лишь временная мера. В перерывах между песнями какофония в моей голове возвращалась, а вместе с ней приходили тревога и раздражение. Лишь занятия с гитарой помогали снять напряжение и восстановить некий порядок в себе. Я ещё долго продолжал избегать еды. Не то чтобы я морил себя голодом – у меня словно просто не было этого чувства. Еда потеряла для меня свою привлекательность. Нет, молочный коктейль всё ещё был сладким, картофель фри солёным, а томатный суп кислым. Просто теперь я с тем же аппетитом мог есть как ранее любимую пиццу и сладости, так и пресный хлеб с водой. Единственным, что хоть как-то будоражило аппетит, стала острая лапша. Когда мы заказывали еду, острый соус добавили в ресторане по ошибке, но мне даже понравилось. И я стал сам добавлять остринку в блюда, когда хотел почувствовать наслаждение от приёма пищи. Такие моменты случались нечасто, я не стремился заставить себя вновь питаться несколько раз в день, меня всё устраивало.

Остаток года для меня оказался особенно сложным. Мысли занимали совсем не подготовки к экзаменам, а некая усталость. Порой мне хотелось спать сутками, просыпаясь лишь для того чтобы отмерить новый временной промежуток, на который я выпал из реальности. Я всё ещё ходил в Атриум и брал заготовленные для меня книги, но почти перестал их читать. Теперь они стояли у меня на отдельной полке, и я обещал себе сесть за них, как только у меня появятся силы на что-то кроме ежедневных испытаний: отволочь себя в школу и обратно, и сымитировать жизнеспособность перед людьми. В отличие от меня, мама заметно повеселела в последние дни. Она выглядела бодро не только в выходные, но и в рабочие дни. Хвасталась прибавкой к зарплате и тем, что её действительно ценят на работе. Я мог лишь тихо порадоваться, улыбнуться и похвалить её на словах. Мои проблемы всё ещё были тайной для неё. Я оттягивал до последнего, считал, что забочусь о ней, не наваливая на неё мои проблемы в школе с одноклассниками.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.