Фредди привык к этим срывам, но всегда боялся, что однажды просто не дойдёт до закрытой комнаты, где никто не увидит его метаний.

Однажды он и не дошёл.

После особенно сложной и неудачной партии он почти силой растолкал назойливых журналистов, вырываясь из когтей прессы, чтобы отдаться собственному, личному кошамару.

«Вы проиграли почти что с позором. Что будете делать теперь…?» «Фредерик Трампер, вы всё ещё сохраняете надежду возвратить себе титул, или он навсегда потерян?» «Вы уйдёте из спорта теперь? Сдадитесь?» «Видимо вашему успеху пришёл красивый конец…» «Считаете ли вы это несмываемым позором на своей репутации и карьере?»

— Твари, стервятки, падальщики… — прохрипел Фредди, чувствуя, как ему стало нечем дышать.

Он прислонился к стене какого-то здания, обессиленно сползая по ней на асфальт. Хотелось спрятаться, исчезнуть, сбежать, но… сил не было. Услышав чьи-то шаги, Фредди закрылся руками в защитном жесте почти на уровне инстинкта, словно тот мальчик, который боялся и прятался во время особенно громких ссор родителей…

— Фредерик? Фредерик, что с вами?!

Фредди вскинулся, вскочил и замер, затравленно бегая взглядом и ища выход. Он узнал голос, но не осознавал до конца ничего. Просто хотелось спрятаться.

— Фредерик?

Он всё же сфокусировал на ней взгляд. В её взгляде вихрились и потерянность, и настороженность, и страх, и… желание помочь?

В последнее Фредди не верил.

Стоило Флоренс приблизиться, как он тихо, но угрожающе зарычал, почти что по звериному. Она остановилась, вскидывая руки, словно показывала, что безоружна.

— Я просто хочу помочь тебе, — мягко проговорила она, делая плавный шаг. — Не бойся.

— Мне не нужна помощь, — сипло отозвался он.

— Нужна. Но пока ты в этом признаешься сам себе, уже будет поздно.

Тёплые руки легли на напряжённую спину, и Фредди неестественно замер. Он не доверял, но и не оттолкнул. Было слишком плохо, чтобы просто оттолкнуть.

Ладони стали плавно растирать напряжённый позвоночник, гладить болезненно вывернутые крылья лопаток, и параллельно своим действиям Флоренс шептала всякую успокаивающую чушь, которая странным образом помогала. Фредди медленно расслаблялся, чувствуя, как все внутренние инстинкты буквально вопили об опасности, но сил на что-либо просто не осталось. Он сломанной куклой повис на чужих руках, и так и не развившаяся до конца истерика, напоследок перетряхнула его судорогой.

***

Очнувшись, Фредди не сразу понял, что лежит в кровати в своём гостиничном номере. Он почти не помнил, как добрёл сюда, почти что целиком и полностью опираясь и полагаясь на почти незнакомую девушку, которая — он огляделся — сидела в кресле и молча за ним наблюдала.

— Зачем ты решила помочь мне? — тихо спросил он.

— Потому что больше помочь тебе было некому. Ты же ведь во всём один, хотя и прав во многих своих мнениях. Ты… одинок. И я знаю, каково так жить.

Фредди не прогнал её. Они проговорили всю ночь, поведав друг другу добрую половину своих жизней.

***

Фредерик Трампер больше никогда не показывал своих слабостей, научившись контролировать их целиком и полностью, или же обращать в приступы некотролируемых вспышек эмоций, которые почти всегда удавалось успокоить его секунданту — девушке, появившейся рядом с ним весьма незаметно и, как казалось многим, ненадолго, а кому-то напротив — навсегда.

И никто кроме неё не видел иных срывов, когда величайший шахматист представал перед ней разбитым и изломанным жизнью мальчишкой, вечно лезущим по этой жизни, обдирая кожу и ломая под корень ногти. Никто не видел разбитых до мяса костяшек и не слышал болезненного, почти что звериного воя, загананного толпою в угол человека.

***

Когда за Флоренс закрылась дверь, и в гостиничном номере отеля в городе Мерано наступила тишина, резко констрастирующая с криками и спорами, звучащими всего минутой ранее, Фредди понял, что отныне — снова, но теперь и навсегда, один.

Не привязываться, не доверять. Никому. Никогда.

========== Предновогоднее ==========

Комментарий к Предновогоднее

Просто Предновогодняя зарисовка, не несущая какого-то смысла, кроме как согреть вас, дорогие мои читатели. Люблю вас. С Наступающим Новым Годом! Пусть он принесёт вам исполнение самых заветных мечт! ))))))

Фредди по улице заснеженной бредёт неторопливо, чуть задумчиво и с едва заметной искоркой любопытства в зелёных глазах рассматривая встречных прохожих. Вокруг всё — дома, фонарные столбы, деревья — переливается яркими огоньками, искрясь сотней цветов. Разноцветный свет отражается в медленно падающих снежинках, причудливо играя на их лучиках.

Он Новый Год справлять, если честно, не привык, ибо просто не видит в этом празднике смысла. Но вот отказать себе в удовольствии понаблюдать за людьми Фредди не смог. Он всегда находил в этом отдельный вид наслаждения, а когда всё вокруг буквально дышит предвкушением некой сказки, то не отправиться на улицу, и не разделить (пусть и по-своему) всеобщий настрой — почти невозможно.

Фредди в сказки не особенно верит. Жизнь по-иному научила. Но улыбки едва заметной удержать не может, когда дети восторженно верещат, увидев всполохи салюта. Фредди себе позволяет маску извечную снять, забыть хоть на миг о шахматной борьбе, раствориться среди искренне радующейся толпы.

— Извините!

— Ничего.

Фредди инстинктивно перехватывает за запястья девушку, засмотревшуюся на прохожих и наткнувшуюся на него, не давая ей упасть. Она равновесие восстанавливает и на шаг назад отступает, смущённо тряхнув рыжими волосами.

— Я… засмотрелась.

— Нравится наблюдать за людьми?

— Да.

Фредди, голову вскинув, взгляда заинтересованного удержать не может. Он впервые столь схожие с собственными мыслями слова слышит. Девушка же его молчание видимо за что-то иное расценивает, ибо говорить начинает торопливо, словно и оправдываясь, и нападая одновременно:

— Разве вы никогда не замечали, что это весьма интересное занятие? Взять даже вас — ваши движения, привычки, действия индивидуальны, и незаметно изучать вас очень любопытно. К тому же…

— Остановитесь, — тепло и несколько ошарашенно усмехнувшись, мягко перебивает Фредди. — Я вам верю и понимаю вас. Я и сам люблю наблюдать за жизнью в Новогоднюю Ночь.

— П-правда? — она запинается невольно, внимательнее в своего нового знакомого вглядывается.

— Правда. Я, Фредерик Тампер. Фредди.

— Флоренс Васси… Просто Флоренс.

Рядом раздаются очередные залпы салюта, и Флоренс оборачивается резко, на расцвеченное небо взгляд вскидывает. Фредди медлит всего мгновение и к ней подходит, со спины за талию приобнимает. Она не против совсем, кажется. Она голову ему на ключицу доверчиво опускает.

Фредди прикрывает глаза, невольно улыбаясь. Уходящий Год сотворил для него самое волшебное чудо за все года жизни, подарив кого-то, кто столь родной сразу сердцу стала. Фредди почему-то настораживаться и подвох искать не хочется. Хочется впервые кому-то довериться, не оглядываясь.

Снежинки легко касаются их переплетённых пальцев.

========== Усталость ==========

Комментарий к Усталость

По мотивам “Шахмат” от 02.04.21г.

От Фредди, склонившегося над доской и изучающего очередную партию, так и фонит усталостью. Флоренс даже на расстоянии её чувствует почти осязаемо и откладывает книгу, поднимаясь. К нему подходит.

Он голову поднимает, смотрит вопросительно, чуть поблёкшей зеленью глаз из-под стёкл очков сверкая. Флоренс решительно столик с доской в сторону немного отодвигает и говорит негромко, догадываясь, как у него опять гудит голова:

— Хватит на сегодня.

— Но мне ещё нужно… — пробует возразить он.

— Хватит, — повторяет она вроде и мягко, но на дне радужек непреклонность мелькает.

Фредди устало поводит затёкшими плечами и голову чуть опускает, глаза прикрывая. Флоренс пальцы осторожно ему в волосы вплетает, болезненные ощущения разгоняя, по выступающей скуле гладит невесомо. Фредди неосознанно за прикосновением тянется, и Флоренс снова с его взглядом своим сталкивается.