Флоренс к нему забирается, обнимает, теплом своим грея. Он шепчет тихо, отбрыкиваясь вяло:
— Тоже заболеешь.
— Лежи уж, чудо. Мне здесь мёртвый скандалист не нужен. Решат, что я тебя задушила от нежности чувств.
Фредди улыбается чуть дёрганно, замирает, дрожь противную унять пытаясь и поражение раз за разом терпя. Вспоминает, как они утром расстались, и бормочет:
— Прости меня. Я утром… переборщил.
— Уже простила. Расслабься, легче будет.
— Ты знаешь, — говорит он спустя некоторое время, когда озноб отпускает и его в сон клонить начинает, — я ведь до тебя не любил никого. Ты у меня первая и единственная. Ты так нужна мне, Флоренс. Я так тебя люблю…
— Спи, Фредди! Давай оствим откровения до тех времён, когда у тебя температуры не будет. Ты же не соображаешь сейчас ничего, — улыбается Флоренс, целуя его в растрёпанную макушку и чувствуя тепло, где-то возле сердца уютным клубочком свернувшееся.
— Я люблю тебя, — упрямо повторяет он, сжимая под одеялом её руку.
— Я тебя тоже люблю, — шепчет она, хотя и видит, что он уже заснул. Она всю ночь перебирает тёмные пряди, следя, чтобы из-за температуры кошмары не мучали больше обычного…
— Фредирик Трампер!
Это всё было так недавно, так реально, так близко, так тепло, так искренне, так сильно, а теперь… Лишь одиночество и холод, пустота и одиночество, боль и одиночество…
О-д-и-н-о-ч-е-с-т-в-о.
Пустая квартира и ночные кошмары… Личное безумие и страхи… Холод и бессилие.
О-д-и-н-о-ч-е-с-т-в-о.
Сотни врагов и ледяные взгляды… Насмешки и вечные издёвки… Всеобщая ненависть к нему.
О-д-и-н-о-ч-е-с-т-в-о.
И больше не за кого зацепиться… Она оставила, предала, ушла, стала такой же, как все они, она тоже считает его безумцем без чувств и души…
— О, я вижу вы уже познакомились!
Фредди вздрагивает, услышав звучный голос только что вошедшего Молокова. Стремительно выпрямляется и сжимает дрожащие ладони в кулаки, проследив за взглядом Светланы. Воссоздаёт на лице подобие привычной маски безразличия и холода, отступая в сторону и говоря в пространство:
— Да, познакомились. Она ждала вас.
Светлана всё же успевает увидеть тот момент, который ей больше никогда не удаётся забыть, и он пробирает её ледяной жутью — тот самый миг, когда безумная смесь из ненависти, боли, любви, надежды, страхов, веры, счастья, отчаяния, злости и сотни иных чувств, которым очень сложно было подобрать название, оказались просто заперты за тонкой коркой льда, покрывшего потемневший взгляд серо-зелёных глаз. Полный контроль над своими чувствами, полная ограждённость от окружающих, прочная стена, за которой скрываются терзания, медленно убивающие его, самого скандального игрока в истории шахмат…
========== Знакомство ==========
Комментарий к Знакомство
Не имею никакого понятия, как по канону познакомились Флоренс и Фредди, поэтому решила придумать сама.
Очередной небольшой чемпионат по шахматам. Фредди даже и не помнил толком, зачем решил поучаствовать, ибо профессиональных и достойных соперников для него здесь точно не было. Кажется, его сподвигла на это скука.
Драматично вздохнув, он изогнул кисть, поставив красивый мат, и поднялся, чуть прогибая уставшую от сидения спину. «В конце концов, тренировка ещё никому не вредила», — подумал он, выходя из зала и тут же попадая под вспышки фотокамер и шквал вопросов.
Фредди обречённо выругался в полголоса. Он совершенно забыл про «извечную неприятность», полностью и целиком растворившись в игре. Журналисты просто не могли не урвать момент, когда можно заработь себе имя на чужой популярности, как впрочем было и всегда.
Бросив пару привычно ядовитых фраз, Фредди скрестил руки в почти что защитном жесте и пошёл прочь, растолкав толпу.
Он шёл, чувствуя, как сердце билось в горле, сбивая дыхание и отдаваясь в висках болью. Толпа. Слишком много людей, слишком много недосказанной злости в их взглядах, слишком много шума, криков, очень громких звуков… Фредди зарычал сам на себя, на свои слабости, которые до сих пор терзали, не давая спокойно жить. Всё тот же страх людей и шума, выливающийся в состояние, опасно граничащее с паникой.
— Простите, с вами всё в порядке?
Незнакомый голос прокрался сквозь пелену, осторожно кольнув в сознание. Фредди вздрогнул и невольно отшатнулся от стоящей слишком близко девушки.
— Да, всё отлично, — чуть прохладно отозвался он, настороженно прищурившись и игнорируя усиливающуюся головную боль.
У девушки были ярко-рыжие длинные волосы, тёмные радужки глаз с зеленоватым отливом, аккуратные губы и слишком внимательный, словно что-то ищущий, взгляд, который Фредди сразу не понравился, поскольку он не любил, когда его пытались прочесть.
— Уверены? Мне показалось, что вы потеряны…
— Вам показалось, — перебил Фредди, отворачиваясь и направляясь дальше.
В гостиничном номере он всё же упал, потеряв сознание.
***
Если все состязания, произошедшие в этом городе, до этого были похожи по уровню на какие-то школьные турниры, то теперь начинались воистину интересные и сложные партии, где каждый из соперников чего-то стоил и отстаиваил своё звание.
Фредди просчитывал очередной ход, отмечая краем сознания, что последние несолько суток почти без нормального сна явно не собираются способствовать верным решениям и душевному равновесию.
Всё-таки заведя очередного противника в угол, Фредди поднялся, с привычной улыбкой выходя из зала. Он знал, что сейчас снова на него обрушится этот ходячий кошмар, знал, что должен держать лицо, и… знал, что и без них голова готова треснуть по швам, и усталость захлёстывает с безумной силой.
Гвалт чужих голосов в этот раз просто оглушил, едва не сбивая с ног. Фредди стоял, чувствуя, как изнутри стало подниматься что-то давно забытое и до жути ледяное. От вспышек его начало мутить, и он отступил на шаг назад, едва не наступив на кого-то. Шум давил на уши, этот напор со всех сторон…
Фредди смотрел на всех затравленным звериным взглядом, чувствуя эту удавку на шее, которую так ненавидел. Колени стали подгибаться, и он упал бы, если бы не чья-то рука, поддержавшая в последний момент.
Фредди слепо вцепился в чужую ладонь, вскидывая мутный взгляд. Увидев копну рыжих волос и отчего-то слишком быстро узнав, он сдавленно заскулил, но поддался, когда его потянули через толпу.
Глоток свежего воздуха стал спасением. Как и относительная тишина ночного города. Фредди упёрся ладонью в стену какого-то здания, жадно глотая прохладный воздух и шипя от головной боли.
— Чем я могу вам помочь? — раздался позади робкий женский голос.
— Вы уже помогли. Спасибо, — Фредди прекрасно осознавал, что никогда не стал бы благодарить того, кто увидел хоть единую его слабость, но в нынешнем состоянии… — Хотя завтра всё равно напишут во всех газетах о странном поведении и шатком здоровье Трампера. И вас туда же приплетут, не сомневайтесь.
— Значит, вы всё же Фредерик Трампер?
— Да, — он наконец повернулся к ней, вернув себе хоть какое-то самообладание.
— А я Флоренс Васси, — представилась та. — Я с интересом наблюдала последнюю неделю за вашей игрой. Ваши приёмы и ваша тактика совершенно не похожи на те, что я видела раньше. Каждый ход весьма продуман.
— Благодарю. За всё. И с вашего позволения я удалюсь.
— Но, постойте. Вам уже лучше? Быть может поискать врача? Вы слишком бледны.
— Нет! Всё в порядке, просто забудьте.
Фредди поспешил исчезнуть, не желая видеть обеспокоенность в чужом взгляде. Не нужна ему ничья помощь, а жалость уж тем более. Он всего сам добился в этой жизни и золотой закон давно вывел — не привязывайся и не доверяй. Никому. Никогда. Фредди ему следовал всегда.
***
Новая страна. Новый город. Новые лица. Новый опыт. Новые соперники. Старая проблема.
Фредди уже давно научился не выказывать своих слабостей перед людьми, но моменты, когда он оставался один, убивали его. Страхи настоящего, разожжённые комплексами и болью прошлого, детства, оживали, душили, не давали сделать даже крохотного вздоха такого необходимого воздуха.
