Кавказ представляет много любопытных образцов устройства человеческих обществ. Тщательное изучение этих живых образцов может пояснить темные и загадочные стороны в истории первых времен образования государств. Робертсон, например, для подтверждения исторических выводов своих о древних германских племенах, сравнивал политическое их состояние с тем, в котором находятся нынешние дикари Северной Америки, и находил, что разительное между ними сходство подтверждает верность его выводов даже более, чем свидетельства Цезаря и Тацита. Но если бы, вместо этого бедного материала, известны были Робертсону и другим знаменитым историческим исследователям кавказские племена, которых политическое устройство не составляет исключительной особенности их, а принадлежит всем младенчествующим народам, то они нашли бы у этих племен много данных для новых выводов и даже для переработки первоначальной истории новейших европейских государств.
Предметом нашей статьи будет политическое устройство черкесских племен, населяющих северо-восточный берег Черного моря. Главные основания этого первобытного устройства сохранились и во всех других обществах кавказских племен, с той только разницей, что некоторые из них представляют его на дальнейших степенях его развития.
В статье этой мы слегка коснемся общественного устройства и других соседственных черкесам племен, сколько это будет необходимо для объяснения предмета нашей статьи, и изложим происходившие в последние пятнадцать лет в Черкесском обществе неудачные попытки к переворотам. Для полноты и ясности описания, необходимо начать его с топографического и этнографического обозрения края.
I
Пространство земли, населяемое черкесскими племенами на северо-восточном берегу Черного моря, ограничивается с севера рекой Кубанью, от устья ее до впадения в нее Лабы, и нижней частью течения последней; с востока – Лабой, притоками ее Ходзь и Губс и хребтом, отделяющим реку Ходзь от реки Белой; с юго-запада – Черным морем.
Пространство это пересекается по направлению от северо-запада к юго-востоку Главным Кавказским хребтом, который, начинаясь в углу между устьем Кубани и Черным морем, прилегает к самому морскому берегу до укрепления Гагры; далее, сохраняя то же направление, хребет входит внутрь Кавказского перешейка, а морской берег, описывая дугу к югу, постепенно отходит и наконец совсем удаляется от гор.
При начале своем, в углу между низовьем Кубани и морем, Кавказский хребет имеет еще незначительную высоту, но обнаженные каменные и остроконечные гребни его и резкие очертания боков, изломанных угловатыми ребрами, представляют уже общий характер этой первозданной цепи гор. Далее он постепенно увеличивается в ширину и высоту и, не доходя еще до укрепления Гагры, превышает местами черту вечных снегов.
Опускаясь от гребня в обе стороны террасами и потом отбрасывая ветви к Кубани и к морю, Кавказский хребет имеет, кроме Главного, параллельные ему пониженные гребни, между которыми находятся высокие населенные долины. Северная покатость хребта понижается к Кубани довольно отлого, и наконец сливается с обширными прикубанскими равнинами. Напротив того, южная покатость падает к морю утесистыми обрывами, а короткие, высокие и массивные ветви, упираясь в морской берег, оканчиваются при нем отвесной крутизной.
Со стороны моря Кавказский хребет имеет вид дикой и почти необитаемой местности. Вековые леса покрывают его крутые скаты, и мало где видна возделанная земля. На северной стороне хребта лесная полоса оканчивается у подошвы последних его уступов; равнины же, расстилающиеся от подножия гор до Кубани, представляют большей частью местность открытую, с небольшими кое-где перелесками.
Из рек значительные протекают только на северной стороне Главного хребта, а именно: Кубань и левые притоки ее: Уруп, Большая и Малая Лаба, Белая, Пшиш, Псекупс, Супс, Адагум и многие другие, из которых только одна Кубань судоходна. По южную же сторону хребта, от Анапы до пределов Абхазии, реки, сбегающие с короткой и крутой покатости по каменистому ложу, имеют характер стремительных горных потоков, непроходимых после дождей и во время весеннего и осеннего полноводья и везде представляющих удобные броды в обыкновенное время; однако некоторые из них имеют при устье достаточную глубину, так что по ним могут подниматься плоскодонные турецкие кочермы на 3 или на 4 версты от берега. Таковы Пшада, Джуба, Шапсуго, Туапсе, Мокупсе, Псезуапе, Субаши, Шахе, Вордане (или Сюхпсе), Сочи (или Саше), Мздымта и некоторые другие. При устьях этих рек, кроме Джубы, Мокупсе и Вордане, построены были русские укрепления, которые разрушены нами во время минувшей войны и по окончании ее не возобновлены.
Колесные сообщения через Главный Кавказский хребет, с северо-восточного берега моря на равнины Кубани, существуют только на северной его оконечности до бывшего укрепления Геленджик; к югу же от последнего пункта есть только горные тропы, едва проходимые для конных.
Черное море, омывая Кавказский перешеек у самой подошвы Главного Кавказского хребта на протяжении от Гагр почти до Геленджика, отмыло оконечности упирающихся в него горных ветвей, но нигде не могло вторгнуться внутрь материка. На этом протяжении берег имеет очертание почти прямое и только в немногих местах выдается в море короткими и тупыми мысами, или, уступив действию моря, изгибается внутрь пологими дугами. Между утесами отмытых морем оконечностей горных ветвей и морским бассейном находится узкая полоса из песка, щебня и камня, набросанная морским прибоем, шириной от 5 до 10 саженей, которая, при тихой погоде в море, составляет единственный удобный путь для сообщения жителей прибрежных долин, разделенных между собой отбрасываемыми от Главного хребта к морю высокими и малодоступными горными ветвями; во время же морских прибоев волны, ударяясь в самое подножие береговых скал, прекращают прибрежное сообщение. К северу от устья реки Пшады море вдается в берег двумя бухтами: Геленджикской и Суджукской, удобными для якорной стоянки во время восьми месяцев в году, но весьма опасными, особенно первая, для судов в зимние четыре месяца, по причине берегового ветра, известного под названием бора, который срывается с горного хребта с силой урагана. Вне пределов описываемого нами пространства, где Кавказский хребет уже расходится с морским берегом, море образует еще одну хорошую бухту – Сухумскую; хотя она и открыта со стороны моря на полкруга, но обступающие ее со всех сторон высокие горы останавливают течение воздуха, и потому ни один морской ветер не доходит в бухту. То же явление замечается при укреплении Гагры: высокий хребет поднимается стеной у самого берега.
Кроме трех описанных бухт и рейда при Пицунде, прикрытого от северных ветров выдающимся в море самым значительным из мысов этого берега, нигде открытые рейды не представляют никакого убежища судам.
Черное море от устья Кубани до устья Кодора имеет берег приглубый, без отмелей и рифов, дозволяющий судам близко подходить к берегу; к югу же, от впадения Кодора, то есть вне пределов описываемого нами пространства, плоская и болотистая местность, нечувствительно понижаясь в море, образует на значительное расстояние от берега мель, которая увеличивается еще наносами рек.
Такова местность; что касается до обитателей, то народ адиге, который населяет большую часть этого пространства, более известен под названием черкесов и разделяется на большое число племен, имеющих разные наименования. Вот сильнейшие из этих племен:
1. Натухайцы (нодкуадж) населяют угол между Черным морем и низовьем Кубани, на северной покатости Кавказского хребта до реки Адагум и на южной, несколько далее реки Пшады[1].
2. Шапсуги, соседственные натухайцам, живут по обеим сторонам Кавказского хребта, занимая на северной его стороне пространство от Адагума до реки Супс[2] и на южной стороне от Пшады до реки Шахе. К востоку племя это распространяется не везде до самой Кубани.
