– За дело, я считаю, – угрюмо произнесла Хоппер. – Этот мудозвон совсем из-под контроля вышел.
– У любого крыша поедет на таких заказах, – хмыкнул Джимми Госс. Обычно его не было слышно, но сейчас сказывалось волнение.
– Да уж, всю чернуху ему сливали, – с бравадой добавил Кейн.
Синхроны умолкли, словно повинуясь внутреннему порыву. Спустя пару секунд голос подал Кармак.
– Это меняет ситуацию. Если за нас взялся Монгол, долго здесь оставаться нельзя. Как рассветет, выезжаем.
– Зачем? – запротестовал Данила. – Он мог меня убить прямо там, в баре. Почему он этого не сделал?
– Не имеет значения, – отрезал Кармак. – Если Монгол в городе, мы должны уехать.
– Куда? – впервые за все время дал о себе знать Ромка. До этого момента для синхронов он словно не существовал.
– Послушай, парень, – Кейн покосился на Ромку, но обращался к Даниле. – Ты бы отключил уже своего дружка. Ну серьезно, уже ведь перерос подгузники, чего ты с ним таскаешься?
– А ты бы завалил едальник! – вспыхнул Данила. Голос его стал жестким, отдавал сталью.
Он понимал, о чем говорит Кейн. Он много лет старался не думать об этом. Данила еще не встречал взрослого человека, кто до сих пор каждый день общался бы с базовым приложением «Лучший друг». Да, многие их оставляли, как память, но не развивали и не тащили за собой во взрослую жизнь. И почему он не купил более совершенную и функциональную версию «Лучшего друга»? Дело не в деньгах. И не в инфантильном желании не расставаться с детством. Может, он просто любил Ромку, как и родителей, как своего дедушку, пусть он и не был ему родным?
– Замолчите оба, – не повышая голоса, произнес Кармак. – Ваши перепалки начинают меня утомлять. Утром выезжаем. Без возражений.
Откровенный разговор
Полночи Данила не сомкнул глаз. Его разбирала злость на Кейна, Кармака и этого Монгола, который так внезапно встрял в их ставшую размеренной жизнь. Так близко к опасности они не находились с той первой стычки с наемниками. Синхроны почти собрали тетра-бокс для него, чтобы загрузить его в Сеть. Осталась самая малость, и тут…
Все эти неприятности из-за Старика. Если бы он не насолил кому-то из корпоративных шишек, на него бы не объявили охоту. И тот спрятался, забился в нору, из которой наблюдал, как громят его лаборатории. Конечно, официально нигде об этом не говорили, но синхроны прочесывали интернет и даркнет на предмет изменений на стороне Старика с того самого дня, когда их чуть не убили. Их визоры, как и визор Данилы, были настроены на срочное оповещение, как только произойдет что-то связанное, пусть и отдаленно, со Стариком.
Да где, черт возьми, сейчас прячется он сам?!
– А может его уже это… того? – шепнул в голове Данилы голос Ромки.
– Не думаю, – так же мысленно ответил Данила. – Если бы его убили, на нас перестали бы охотиться. Да и синхроны что-нибудь обязательно нашли бы в инете.
Данила понимал, что все эти облавы, атаки на лаборатории и склады Старика – это все попытка выманить его из укрытия. Если бы их действительно хотели убить такие люди, которые способны были достать Старика (а это были серьезные люди, судя по гонорару для наемников), все пятеро уже перестали бы дышать.
Додумавшись до сумбурного бреда и осознав, что пустым пережевыванием одних и тех же мыслей ничего не решишь, Данила отрубился. Рано утром его разбудил Джимми Госс.
– Пора, – тихо прозвучал его голос. – Собирайся.
Даниле нравился этот паренек. Всегда спокойный, нераздражительный, как Кейн, нелюдимый и незаметный. Он мог за день не вымолвить ни слова, старался оставаться в тени, но всегда делал то, что требовалось в конкретный момент. Его прошлое и попытка диверсии в сетевом городе Данилу почти не волновали. Он и сам когда-то ненавидел Сеть, пытался выдернуть это отравленное жало из сердца.
Вещи были собраны. Скудное оборудование покоилось в двух черных сумках у выхода. Кейн установил заряды на детонацию через пятнадцать минут. Спустя это время обе комнаты заполнит газ с молекулами, пожирающими все следы пребывания человека, включая напечатанную ими на принтере мебель.
В путь.
Улица встретила морозным воздухом, в котором неподвижно застыли мельчайшие частицы вчерашнего снега. Низкое серое небо сливалось с лишенной всяких красок землей. Окружающее казалось нереальным. Данила на секунду испугался, что он ненароком провалился в Сеть и не знает, как теперь вернуться обратно.
Все пятеро уселись по машинам. Ромка со вчерашнего вечера не появлялся. Да и ночью он был непривычно молчаливым и угрюмым. Чем дольше они жили вне Сети, тем человечнее он становился. Может, все дело в общении? Ведь сейчас вокруг так много людей, причем постоянно, в разы больше, чем было раньше. А значит, больше независимых образчиков человеческого поведения, на которых можно учиться. Данила старался не думать, каким станет его лучший друг, если вокруг будут такие люди, как синхроны или вояки Старика.
Мягко переваливаясь с боку на бок и похрустывая свежим снегом, прихваченным ночным морозцем, седан и микроавтобус выехали из заводских ворот. В рассеянном, словно идущем из ниоткуда, свете раннего утра пустырь казался огромным. То тут, то там торчали высокие ели и сосны, пробившиеся через занесенный снегом асфальт за годы отсутствия людей.
Данила обернулся. Вдалеке, у самого леса, в безразличное небо упирался ржавеющий скелет динозавра – военного локатора, навсегда покинувшего прежний мир. Данила ехал в седане, за рулем которого сидел Джимми Госс. Кармак, Кейн и Хоппер везли оборудование в микроавтобусе позади них. Их новую базу синхроны нашли в некогда крупном, по северным меркам, городе – Ханты-Мансийске.
Охранные системы они отключили, забрав датчики, раскиданные по территории пустыря, с собой. А потому, когда авто покинуло пустырь, повернув вправо на узком загородном шоссе, Данила ничего не почувствовал. Его чип молчал.
Джимми Госс вдавил педаль, выбравшись на ровный асфальт, заботливо расчищенный роботами-уборщиками. И как только он это сделал, на лобовом стекле с его стороны появилась мутная круглая точка диаметром пару сантиметров. Даниле на долю секунды Даниле показалось, что это камешек от впереди идущей машины прилетел в стекло. Но впереди никого не было.
Какое-то мгновение Джимми непонимающе глазел на точку, затем его кисти побелели – так крепко он вцепился в руль, – а нога с новой силой ударила по педали газа. На машину посыпался град осколков… чего? Данила заметил черную тень, зависшую в небе. На ее теле с невероятной скоростью сверкали вспышки.
Это дрон! Нас атакуют!
Машина дала резкий крен вправо – дрон пробил колесо – после чего быстро выровнялась (сработало автоматическое восстановление шины). Бронированное стекло и корпус осыпали десятки, если не сотни пуль. Джимми так плотно сжал челюсти, что дыхание временами вырывалось сквозь зубы с шипением и свистом. Он неистово гнал, виляя по дороге, стараясь увернуться от шквала огня, а взгляд его был затуманен. Данила понял, что тот одновременно общается с остальными синхронами.
На лобовом стекле не осталось живого места. Авто мотало из стороны в сторону. Данила схватился одной рукой за ручку двери, а другой уперся в холодный пластик бардачка, чтобы не свалиться на Джимми в очередном вираже. Он чувствовал, как Сармат подключился к происходящему, зорко следит и держит под контролем его реакции. Позади исполнял безумный танец микроавтобус, не столь щедро осыпанный вмятинами от попаданий из автоматов. Яркая вспышка, и град ударов по корпусу авто прекратился. Дымя сожженной проводкой, дрон рухнул на асфальт перед ними. Данила озирался, пытаясь разглядеть еще одну летучую смерть, но никого не заметил.
– Это Монгол? – сдавленно произнес он, пораженный догадкой.
– Может быть, – бросил в ответ Джимми. – В его стиле. Держись!
Впереди показалась автомобильная развязка в виде кольца, в центре которого вырос метровый сугроб. Машина на полной скорости входила в правый поворот, но каким-то шестым чувством Данила ощутил, что они не успеют повернуть. Может это был Сармат? Слева бешено несся легкий грузовик, из тех, что доставляют продукты в магазин, только с кузовом от самосвала. Словно взбесившийся бык, он вспорол сугроб посреди кольца, разметав снег в стороны, словно от взрыва, подпрыгнул и с ходу ударил в бок их седана.
