Старик самодовольно выдохнул особенно большое облако дыма в сторону Протеуса.

– Любопытная теория, – иронично заметил тот. – Так, значит, благодаря своей смекалке ты нашел это место? Не думаю. Думаю, тебе кто-то помог, и хочу знать, кто это был. Только не питай иллюзий, своего я добьюсь, всегда добивался. Ты можешь сэкономить нам время и избежать страданий.

Голос Протеуса звучал теперь тихо, вкрадчиво. В нем просыпалось нечто низкое, темное, не связанное с новой личиной – властной и всеобъемлющей. Когда его лишили верного пса, этого проклятого робота, что оставил крестообразный шрам на лбу, Ломин окончательно слетел с катушек. Из обуревавшего его временами ужаса, он замучил до смерти десятки ни в чем не повинных людей. Стоило среди жертв оказаться низшему сотруднику «Призмы Корп», на Ломина обратили внимание. Лишаться подписчика, приносящего бешеные деньги, они не хотели. А потому, пустили его садизм в нужное русло. О тех временах Ломин часто вспоминал с вожделением, ноющим где-то под самым солнечным сплетением.

– Как ты все хорошо обрисовал, – невозмутимо проговорил Старик, пуская клубы дыма, затягивающего пространство вокруг тонкой пеленой. – Да только, Валера, ты мне сперва ответь на один вопрос: зачем ты убил моего брата?

Протеуса передернуло от звука его старого имени.

– Ладон влез туда, куда не следовало влезать, – раздраженно ответил он. – А ты запомни, Валеры Ломина больше не существует. Это я тебя заставлю хорошо усвоить.

– А куда же он делся? – усмехнулся Старик. – Как мне к тебе теперь обращаться?

– Протеус.

– Протеус? Это типа то божество из мифологии?

– Сын Посейдона и Геры, – нарастающее возбуждение и дерзкий тон Старика ему не нравились. Но даже не это выводило Протеуса из равновесия – «Шестое чувство» молчало.

– Не, не могли боссы твоей конторы назвать тебя в честь древнегреческих богов. Тут что-то не сходится, – Старик притворно задумался. – А, все понятно! Ты, наверное, просто не знал, но протеус – это такой вид бактерий. Протеус Мирабилис, или как-то так. Живучие твари, долго не подыхают в воде и почве, а особенно любят копошиться в гниющих продуктах. Протеусы эти в человеческих кишках живут, а в окружающую среду попадают вместе с фекалиями. Их, кстати, так назвали за способность видоизменяться и жить в жидкой среде, – Старик поискал глазами, куда бы бросить окурок, и, не найдя ничего подходящего, отправил его метким броском в «цифровое ложе». – Никакое ты не божество, Ломин, ты поганый высер этой вашей «Призмы Корп». И зря ты убил моего брата.

Секунда, и Старик преобразился. Усталость, нервное раздражение и бессильная злоба слетели с него луковой шелухой. В два прыжка Старик преодолел разделявшие их шесть метров. За это мгновение он изменился до неузнаваемости – весь подобрался, тело налилось силой. Его искаженное злобой лицо застыло в метре от неживого лица Протеуса. Электроника, отвечающая за систему безопасности, бездействовала. Комната вокруг Старика начала расплываться.

– Что ты сделал?

– Сейчас узнаешь, – прохрипел Старик.

Левый висок разорвала дикая боль, голова, словно пустая болванка манекена, мотнулась вправо. Ломин, застонав, свалился на колени. Еще один удар ногой в лицо, следом ступня впечаталась в бронированную кожу шеи, становящуюся мягкой и податливой.

– Что, мудила, расползаешься по швам? – гаркнул Старик. – Это еще что! Сейчас совсем худо будет.

Ломин тряс головой, пытаясь сфокусироваться, но у него ничего не получалось. Места ударов ломило от боли.

– Смекалка, козел ты гибридный! Смекалка! Помнишь ту лабораторию, что разнесли твои бойцы? Не удивился, что вы там ничего ценного не нашли? Думаешь, я полный дебил, чтобы держать оснащенную последней техникой лабораторию просто так? Все разработки давно оттуда вывезли. О, мои ребята на тебя очень разозлились за то, как ты поступил с их игрушками. Мои спецы по самой продвинутой химии дали мне это, – Старик достал из кармана обычные на вид сигареты, ткнув пачку под нос Ломину. – Не знаю, что за гадость они туда понапихали, но действует она безотказно. Вырубает вашу чувствительную электронику на раз. А теперь, поговорим о деле.

Не удержавшись, Старик ударом ноги по ребрам отправил Ломина обратно на пол, заставив застонать, скрежеща зубами.

– Это твое цифровое ложе, или как ты там его назвал, сейчас полностью слепо. Твоя бронированная кожа, которой давал команды процессор в руке, тоже не понимает, что надо делать. «Умные» фотоэлементы, воспринимающие несколько спектров, отказывают. Улучшенная нервная система, как меня заверили мои химики, сходит с ума, поставляя в твой мозг такую гамму ощущений, что не позавидуешь. Я могу остановить все это прямо сейчас, свернув тебе башку. А могу пытать тебя, пока не проголодаюсь – потом мне придется прерваться на перекус.

– Ты в моем здании! – невнятно простонал Ломин. – Тебе не жить, сука! Охрана…

– Да какая охрана, что ты меня пугаешь! Я проверил, ты из своей берлоги раз в месяц в лучшем случае выбираешься. Так что, тебя еще долго не хватятся.

– Ты даже не представляешь, в какое дерьмо ты влез! Тебе пиздец! Тебе, и всей твоей шайке!

Старик наклонился к самому уху Ломина. Казалось, он больше не может сдерживаться. Животная ярость рвалась наружу.

– Нет, сетевая подстилка, это тебе пиздец.

Он опрокинул сопротивляющегося гибрида на живот, уперся коленом между лопаток, обхватил руками голову, вцепившись в подбородок, и с силой потянул к себе.

Отчаянный вопль, переходящий в звериный рык, раздирал глотку гибрида. Он пытался скинуть руки Старика, но тот медленно и неуклонно оттягивал голову врага назад. Одно долгое и мучительное мгновение, отвратительный хруст – безжизненное тело Ломина рухнуло на пол. Старик долго стоял над ним, тяжело дыша. Наконец, он достал сигарету, поднес ко рту, но передумал. Надо выбираться.

– Надеюсь, Сэм, ты знаешь, что делать, – пробормотал он себе под нос.

Не спеша подошел к массивной сдвижной двери. Та отъехала в сторону – сработала автоматика. Затем ее маневр повторила перегородка, выводящая в коридор. Старик двинулся в обратную сторону, мысленно призывая робота к осторожности. Он ждал внизу, облачившись в Тень.

Проповедник

Он снова слышал голоса Сети. Не такие громкие, как раньше, скорее слабое шевеление, как безостановочный шорох шаркающих ног соседей сверху, но он ее слышал!

Данила брел по заснеженной улице, с наслаждением глотая морозный воздух нового городка. Он даже не потрудился узнать его название у команды синхронов (так называли себя бывшие программисты Старика), когда они заселились в заброшенное здание на окраине. И зачем, если через неделю-другую съезжать? За год они сменили столько захудалых городишек, что Данила сбился со счета. И все из-за одного мстительного урода, открывшего охоту на Старика и его подельников. К последним до сих пор относили и четверых синхронов.

Данила не представлял, что все будет так. Покинув штаб Старика на пару с Ромкой, он потерялся, не мог сообразить, с чего ему начать. Помощи ждать неоткуда, денег нет, крыши над головой тоже. Возвращаться назад? Нет, это он уже проходил.

Тут звякнул колокольчик вызова. Через Сеть с ним связался Кармак. Через полчаса он, вместе с Кейном и остальными, забрал Данилу и байк, который теперь катил за машиной на автопилоте. Едва они обосновались на новом месте, как их команду тут же вычислили наемники. Если бы не боевые комплексы в голове у каждого, так бы и остались на холодном бетонном полу истекать кровью. Так начались бесконечные скитания четверых синхронов и одного беглого сетевика.

Переезжая с места на место, прячась, уворачиваясь от поисковых программ и вездесущих дронов, пятерка выбивалась из сил. Синхроны дали слово Даниле, обещали помочь, если он им поможет разыскать аватар Ладона. Кармак был уверен, что Данила знает, где чип деда Сережи. И не без оснований.

Как они оказались в этом городишке? Какая неведомая сила принесла пятерых беглецов сюда?