Если бы взглядом тети можно было убить, Роллинс был бы уже мертв. Значит, тетя не просто руководит семейным бизнесом за спиной отца, но и использует его как прикрытие. Тогда понятно, почему Бо Юл-Баюр попросил именно тетю привести парем в Кеттердам и почему ей так легко удалось это сделать. Если у нее уже были налажены пути для контрабанды, то какие могут возникнуть проблемы с новым порошком? Но почему она решила все прикрыть? Бизнес по доставке наркотиков и оружия в Равку должен был приносить немало денег. Страна на грани войны, казна пустеет, так что на оба товара должен быть высокий спрос.

— Какие условия вы собираете выдвинуть завтра? — внезапно спросила тетя.

Я растерялась. Я не была готова к такому вопросу.

— Я не знаю точно. Джей несколько раз меняла их, а теперь все пошло не по плану, и она может снова все изменить. У Бреккера какие-то личные мотивы навредить мистеру Роллинсу, и Джей переняла его рвение уничтожить его. Полагаю, она потребует часть его недвижимости и бизнеса.

— Замечательно. Тогда мы дождемся завтрашней встрече и на ней заключим сделку.

— Подождите, — запротестовал Роллинс. — Я не собираюсь дарить Бреккеру то, что построил сам.

— Даже если на кону формула парема?

Настала очередь Роллинса злиться. Его лицо исказилось чистой ненависти к Бреккеру, и мне стало интересно, что же такое они оба не поделили.

К сожалению, Роллинс быстро привел себя в чувство — быстрее, чем мне было нужно — и перевел на меня самый искренний и доброжелательный взгляд в мире.

— Джулия — вы не против? — вы хотите получить долю отцовского бизнеса. Но, возможно, мы смогли бы договориться о денежной выплате? Скажем, в пять миллионов крюге. Этого будет достаточно, чтобы построить собственную империю.

Я скрестила руки на груди.

— Не держите меня за дуру, мистер Роллинс. Этих денег не хватит даже на покупку земли для фабрик.

— Десять миллионов?

— Мне не нужны деньги. Я хочу получить бизнес отца, а для этого мне нужна тетина доля.

Роллинс раздраженно цокнул языком.

— И корабль, на котором можно беспрепятственно покинуть город, — добавила я.

— Хватит, — тетя встала с кресла. Теперь мы обе возвышались над Роллинсом, однако он был крупным мужчиной и хозяином этого заведения, так что все равно создавалось впечатление, что он выигрывает эту битву. А может, так и было. — Спасибо за предупреждение, но дождемся завтра и выслушаем предложение твоей подружки и ее парня.

— Мужа, — кисло подправил Роллинс.

— Не имеет значения.

Тетя направилась к выходу из кабинета, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен, но я преградила ей путь. Благодаря шпильке я была выше ее, но когда она подняла на меня глаза, я почувствовала себя маленькой девочкой, разбившей мамину любимую вазу.

— Выслушайте меня, — взмолилась я. — Я расскажу вам, что вам нужно сделать, чтобы вы заполучили Кювея, не отдавая ничего взамен. Но мне и правда нужен бизнес и возможность вернуться на Равку.

— Я не могу отдать дать тебе то, что ты хочешь.

Я посмотрела на Роллинса. Он оставался моей последней надеждой. Сквозь частично стеклянный пол он посмотрел на практически пустой зал, на лице промелькнула досада. Затем он достал из ящика стола лист бумаги и чернила, и принялся что-то писать. Он несколько раз перечитал написанное, что-то дописал, а затем поставил внизу свою подпись и печать, после чего протянул лист мне. С большим нежеланием я отошла от двери, освобождая тетя проход, но она не сдвинулась с места, внимательно за мной наблюдая. Я пробежала глазами по бумаге. Это было письмо к начальнику порта, согласно которому любой, кто его предъявит, имел право покинуть порт на корабле Роллинса «Гленвех», взяв с собой на борт любое количество людей.

— Я намеренно использовал расплывчатую формулировку, — пояснил Роллинс. — Вдруг вы решите уехать одна. Надеюсь, вам хватит ума не брать на борт Бреккера и его шайку.

— Я скорее застрелю его, чем позволю Бреккеру пересечь границу Равки, — я свернула письмо и засунула его в карман пальто.

— Это всего лишь жест доброй воли. Теперь я бы хотел послушать вас.

Я выжидающе посмотрела на тетю.

— Доброй ночи, — сказала она и вышла из кабинета, хлопнув напоследок дверью.

— Не расстраивайтесь. Джулия, присядьте, — я послушно рухнула в кресло, в котором до этого сидела тетя. — Я знаю, что вы хотите бизнес отца. Помогите мне зарыть Бреккера в глубокую могилу, и я помогу вам.

— Но что вы можете сделать? — огрызнулась я. На глаза против моей воли стали наворачиваться слезы. Я не рассчитывала, что тетя уйдет, не выслушав меня.

— Вы получили письмо, благодаря которому можете выбраться из города без проверок. Если вы сейчас решите уйти, я не стану его отбирать. Но если вы останетесь и поможете мне, то я щедро заплачу.

— Мне не нужны деньги.

— Но вам нужна власть. Вам уже принадлежит часть семейного бизнеса — вы единственный ребенок, поэтому наследуете долю отца.

— Я могу получить часть бизнеса после замужества. Это прописано в документах отца, — неохотно призналась я. Это была лишь малая часть бизнеса, и мне пришлось бы отдать больше, чем я могла получить. Брак — не та цена, которую я согласна заплатить за свободу.

— Вот видите! Это уже неплохое начало. А если у вас будет свой бизнес в Кеттердаме, это заставит вашего отца рассмотреть возможность передать тетину часть доли вам.

— Вы снова предлагаете мне деньги.

— Нет. Я предлагаю вам стать владельцем доходного игорного дома.

Я недоверчиво на него посмотрела.

— «Изумрудный Дворец»?

Роллинс поморщился.

— У меня несколько игорных домов и один… дом удовольствий. Можете выбрать любой. Я сейчас же подпишу бумаги, по которым вы станете полноправным владельцем.

— Я не собираюсь оставаться в Керчии.

— Ваша тетя управляла бизнесом в Равке из Кеттредама. Весьма успешно, кстати. Чем же вы хуже?

Я прикусила губу и неосознанно перевела взгляд на зал под нами. Мне претила мысль о том, чтобы владеть местом вроде этого, но Роллинс был прав. Если бы у меня появилось свое собственное дело, отец мог бы испугаться, что я не сменю его, когда придет время. Я уже видела заголовки керчийских газет: «Дочь равкианского дипломата управляет игорным домом в центре Кеттердама». Отец луну с неба достанет, лишь бы я не портила репутацию семьи. И как это я раньше об этом не подумала?

— Мне казалось, вы не хотите продавать то, что сами построили, — неуверенно сказала я, вспомнив его же слова.

— Я не хочу продавать это Бреккеру. Однако я не против поддержать молодую предпринимательницу в ее начинаниях. Кроме того, если у меня будет формула парема, я построю тысячи таких домов.

Мне пришлось прижать ладони к лицу, чтобы он не видел всплеска моих эмоций. Я сделала несколько глубоких вздохов, прежде чем смогла успокоить бешеное биение сердца. Наконец я опустила руки и выпрямилась.

— Хорошо. Тогда слушайте меня внимательно. Но знайте, взамен я требую больше, чем один игорный дом. Как вы сами сказали, формула парема стоит тысячи таких домов. Мне нужен равнозначный обмен.

Когда я вышла из «Изумрудного Дворца» с несколькими бумагами в кармане, я чувствовала себя выжатой, как лимон. Мы почти час обсуждали, как заставить Джей и Каза согласиться на невыгодную сделку, и после душного кабинета я была благодарна холодной ночи. Меня трясло от осознания, что я предала тех, кто на меня полагался, нагло обманула их и сама же затянула у них на шее петлю. От обморока меня удерживало только осознание, что все самое страшное произойдет только завтра. Вот тогда и развеются врата ада…

— Джулия?

Я вздрогнула и резко повернулась. Из тени вышла тетя, за ее спиной маячили двое вооруженных людей из ее охраны.

— Я бы хотела с тобой поговорить.

— Я уже все рассказала Роллинсу.

— Вот и хорошо, — она взяла меня за руку и потянула к своей повозке. Я нервно оглядывалась по сторонам. Инстинкт самосохранения велел мне бежать со всех ног в отель, но разум настойчиво твердил, что мне следует выслушать тетю. — А теперь мы, девочки, спокойно поговорим о делах.