— Что значит «бенефициар»?

— Физическое или юридическое лицо, которому предназначен денежный платёж, то есть получатель денег, — ответил Уайлен, делая вид, что он увлеченно изучает туфли. Изучать документы, по известным причинам, он не мог.

— В документах Каза бенефициаром указан Джордан Ритвельд.

— Скорее всего это кто-то несуществующий, — Нина откинулась на спинку стула.

А вот я так не считала. Вспомнила, кем представился Каз на вечеринке по случаю Дня рождения тети. Его оговорку, когда он поссорился с Джеспером. Рассказ о погибшем брате. Его татуировку — букву Р на предплечье — и ответ в его глазах.

Каз Ритвельд.

Джордан Ритвельд.

— Что, если мы воспользуемся этим именем, чтобы подобраться к счетам Каза — и к самому Казу?

Нина склонила голову на бок.

— Предлагаешь выдать Джеспера или Маттиаса за брата Каза? Или Колма — за его отца?

Я взглянула на мальчишек. Темнокожий парень из Нового Зема и фьерданский воин. Мистер Фахи, каэлец с ног до головы, ходил по комнате и убирал ненужные бумаги. Я удивленно выгнула бровь.

— Я хочу сказать, — исправилась Нина, — что даже если мы найдем кого-то похожего на Каза, то нам придется подделать кучу бумаг. И то я уверена, что юристы Роллинса и Ван Эка — да не в обиду твоим способностям сказано — быстро нас разоблачат.

— Ну, на самом деле, я думала немного о другом способе сделать человека Джорданом Ритвельдом. Более законным, — я утвердила локти на столе и положила подбородок на скрещенные пальцы. Внезапно вспомнились слова сулийского предсказателя с вечера по случаю дня рождения тети: «То, от чего ты бежишь, станет твоим спасением». Моим спасением — или спасением Каза? — Нам будет достаточно подделать только один документ. Ну и запись в одной книге в церкви святого Бартера, но не думаю, что это будет сложнее, чем ваш поход в Ледовый Дворец. Тогда, если нам удастся все правильно разыграть, то мы выиграем немного времени.

Джеспер закрыл глаза и помотал головой.

— Я один не понимаю, о чем она говорит?

Первым сообразил Уайлен, у которого было преимущество перед другими — он уже давно знал, кто я, и поэтому ему было проще сопоставить факты. Затем искорка озарения коснулась и Нину. Хитро улыбнувшись своим мыслям, я встала из-за стола и вышла из комнаты.

Шпект открыл дверь после первого же стука. Если он и удивился, увидев меня, то виду не подал.

— Что тебе нужно?

— Вы можете подделать для меня документ? — я могла подделать подписи, но официальные документы требовали специальную бумагу и формат, про которые я ничего не знала.

Вместо ответа он подошел к письменному столу и извлек из ящика разные листы бумаги, чернила и печати.

— Какой именно документ?

Я открыла рот, да так и замерла. Вся моя решимость вдруг куда-то испарилось. «Что я делаю?» Каз убьет меня, когда узнает. Или дело не в этом? Что, если меня пугает не реакция бандита из Бочки, а кое-что другое?

«Брось, Джей. Это будет только на бумаге. Кроме того, это фальшивка. Не стоит так переживать.»

— Ну? — напомнил о себе Шпект.

Я сглотнула.

— Свидетельство о браке. Между Казом Ритвельдом и Джордан Харт.

Комментарий к Глава 21. If you can’t do good, better do bad well

Я живая, осталось еще немного до конца. Спасибо, что остаетесь со мной!

========== Глава 22. J as Jordan ==========

Господин Тайлер — секретарь Высшего суда Кеттардама — несколько раз изучил все бумаги. Его брови взлетали все выше и выше; он задумчиво потирал подбородок и, казалось, все сильнее хотел провалиться сквозь землю. В один момент мне показалось, что он откажет в приеме, но один взгляд на мистера Андерсона — адвоката Орловых, последние несколько лет координирующий дела семейного бизнеса в Керчии и согласившийся представлять интересы Ритвельдов сегодня в суде. Сейчас было важно настоять на урегулировании процессов ДО суда. И, насколько я могла судить, мы почти достигли своей цели.

— Все законно, — сам себе не веря, пробормотал Тайлер. — Все тонкости соблюдены. Присутствуют все выписки, все документы и доверенности.

— В таком случае, чего же мы ждем? — спросила я. Меня всю трясло от нетерпения. Конечно, все тонкости соблюдены. Мы с Шпектом потратили целую вечность, подделывая бумаги и разбираясь с нормативными актами Керчии. Учитывая, как велись дела в суде, неудивительно, что в столице процветает преступность.

Тайлер колебался. Я буквально видела, как его разрывает между долгом служить закону и страхом допустить ошибку. Была небольшая вероятность, что Ян Ван Эк или Пекка Роллинс заплатили ему, чтобы никто не смог передать Казу весточку. Здесь же речь шла не просто о послании, а об освобождении.

— Понимаете… — он замялся. — Бесспорно, у вас есть все необходимые документы, и конечно же, судья примет их во внимание, однако… понимаете…

— Куда вы клоните? — мистер Андерсон говорил без раздражения, но ни от меня, ни от Тайлера не скрылась та нотка нетерпения, которую можно слышать, когда человек точно знает, что его водят за нос.

— Ему выдвинуты серьезные обвинения. Похищение сына Яна Ван Эка…

— Что-то я не видел доказательства вины.

— Заседание будет открыто для публики. Там вы и сможете ознакомится с доказательствами.

— Вы не поняли? Заседания не будет, — мистер Тайлер открыл рот, но адвокат остановил его, предупредительно подняв указательный палец. — Моя клиентка и так долго ждала. Либо вы сейчас же идете к прокурору и освобождаете моего клиента, либо я сделаю все возможное, чтобы факт ареста невиновного дошел до общественности.

Спустя шесть минут (я нервно засекла время на карманных часах, которые нашла среди вещей Каза в Клепке) мы уже ждали под дверью прокурора. Дверь приглушала голоса, но было очевидно, что спорят двое. Когда один из них повышал голос, становилось возможно различить отдельные слова.

…у них есть документы… это невозможно… у нас есть описание… мы не могли ошибиться… это он…

Голоса стихли, и нас пригласили внутрь. Меня представили прокурору Роджеру Ганну, керчийцу и законнику в третьем поколении. Когда формальности были соблюдены, прокурор перешел прямо к делу.

— Хорошо. Допустим, что вы правы, — Ганн проигнорировал мой грозный взгляд. — Допустим, стража обозналась и арестовала не того. Но нельзя отрицать тот факт, что он напал на стражников и серьезно избил четверых офицеров!

— А что бы вы сделали на его месте? — я скрестила руки на груди. Порезы от стекла дико чесались, и если бы не перчатки, я бы уже расковыряла ранки в кровь. — Никто не объяснил, что происходит. Нас окружили. Кеттердам и в лучшие времена было трудно назвать безопасной столицей, а что здесь теперь? Банды из Бочек имеют те же права, что и городская стража. Когда мне стала угрожать опасность, Каз встал на мою защиту. Чтобы сделали вы, если вокруг вас без причины началась мясорубка, а вы даже не знали, к кому обратиться?

Ганн сжал губы, обдумывая мои слова. Мы предоставили все документы. Мои слова походили на правду. Что приведет к большим проблемам — если он откажет в нашей просьбе, апотом присяжные признают нашу правоту, или если он отпустит обвиняемого, а тот окажется особо опасным преступником?

Когда я уже была готова кричать от нетерпения, он кивнул.

— Хорошо, — скоро у меня начнется аллергия на это слово. Вот скажите мне, что может быть хорошего в городе вроде Кеттердама? — Я признаю, что человек, которого арестовала городская стража, не является Казом Бреккером. Однако он все еще обвиняется в нападении на официальных лиц.

— Освобождение под залог до судебного разбирательства, — предложил Андерсон.

Прокурор обдумывал его слова несколько секунд.

— Согласен, — он обернулся ко мне. — Я должен обсудить с судьей размер залога.

Еще через полчаса все действия были согласованы с судьей, а залог в размере ста тысяч крюге (по мне так, это слишком большие деньги за такого подонка, как Каз) выплачен наличными. Кивком головы прокурор пригласил следовать за собой и повел нас на подземные этажи, где располагались камеры с заключенными, ожидающими процесса. Казу отвели отдельную камеру в самом дальнем отсеке.