Пройдя коридор, прокурор свернул за поворот.

— Кто вы такой?

Я осталась за поворотом. Выглянув из-за плеча Андерсона, я оглядела обстановку. Коридор заканчивался маленькой камерой, за решеткой которой сидел Каз. После драки ему не дали привести себя в порядок, поэтому он до сих пор был в заляпанной кровью одежде и с фиолетовым синяком на скуле. Он сидел на низенькой лавке, утвердив на коленях и локти и опустив голову. Происходящее вокруг его мало волновало. Перед ним, но вне камеры, стоял Эрик в в сопровождении двух Грошовых Львов. Заметили ли они исчезновение двух своих людей? Вряд ли.

Прокурор Ганн уверенным шагом пересек расстояние и встал рядом с Эриком.

— Кто вы такой и как сюда попали?

— Меня зовут Эрик Майер, — Эрик поправил галстук. У меня зачесались руки врезать ему и стереть с его лица довольную ухмылку, но меня сдерживало желание увидеть его морду, когда начнется следующий акт. — У меня есть разрешение от Торгового Совета на допрос Каза Бреккера.

Прокурор расправил плечи. Эрик пошел против не того человека. Это была территория Роджера Ганна.

— Во-первых, вы находитесь в Верховном суде, и здесь Торговый Совет не имеет никакой власти.

— Но Бреккер похитил…

— Во-вторых, — продолжил Ганн, игнорируя протест Эрика. — этот человек не является Казом Бреккером. По имеющимся у меня документом, это Каз Ритвельд.

Голова Каза дернулась. Сквозь глаза-щелочки он рассматривал прокурора, собирая информацию и отыскивая ответы на свои вопросы. Я буквально видела, как в его мозгу крутится вопрос: «Откуда этот человек знает его имя?».

— И в-третьих, этот господин освобожден под залог.

— Залог? — Эрик вытаращил глаза и взглянул на Каза. Наткнувшись на его черные глаза, испуганно перевел взгляд обратно на прокурора. — Но кто мог заплатить залог? Родственник?

— Жена.

Расценив это как приглашение, я вышла из-за угла, стараясь всем своим видом демонстрировать уверенность и элегантность. По крайней мере, я добилась одного — все взоры были направлены на меня. Эрик побледнел, а когда открыл рот, что-то что-то сказать, то не смог изречь ничего, кроме булькания.

— Дж… Джо… Джордан…

Мой взгляд метнулся к Казу. На его губах играла легкая ухмылочка, а в глазах застыло любопытство. Он был в курсе, что я не Джулия, но вряд ли он предполагал, что меня зовут также, как и его погибшего брата.

Тем временем до Эрика дошел смысл и других сказанных прокурором слов.

— Залог внесла ЖЕНА? — он уставился на меня. Мне стало страшно — а вдруг за последние несколько часов на него навалилось столько потрясений, что его хватит удар? И это ведь только начало. Я вытянула из кармана документ и, развернув его, продемонстрировала его Эрику. Он потянулся, намереваясь отобрать его, но я отдернула руку. Эрик побагровел. — Как ты это сделала?!

Я улыбнулась ему, а затем повернулась к прокурору.

— Как я понимаю, мы уже решили все вопросы. Почему же мой муж все еще за решеткой?

— Потому что там ему и место, — ответил голос, определенно не принадлежащий Эрику.

Я обернулась. Неспешно шагая, из-за угла появился высокий рыжеволосый мужчина. При это появлении, Грошовые Львы вытянулись по струнке.

— Меня зовут Пекка Роллинс, — не сводя с меня глаз, представился он. — А вы, должно быть, Джордан Харт.

— Ритвельд, — автоматически поправила я. Может, я и была шокирована появлением заклятого врага Каза, но это не значит, что я выйду из своей роли. Я год изображала из себя Джулию: думаете, не справлюсь с образом жены Каза?

— Конечно. Прошу меня простить. Тем не менее, я настаиваю, что этот человек не может быть освобожден.

— За него внесен залог, — ответил прокурор Ганн.

— И давно у нас освобождают под залог мошенников и похитителей?

Ганн раздраженно вздохнул.

— Этот человек не является Казом Бреккером.

— Да. Я это слышал. Но вы уверены, что эта девушка не в сговоре с ним? — Пекка замолчал, позволив словам повиснуть в воздухе. — Вы не знаете Бреккера, господин Ганн. Мне же прекрасно известно, на что может пойти этот человек. Угрозы. Шантаж. Кто знает, какие могут быть мотивы у этой девушки?

— И все же, где доказательства? Миссис Ритвельд и господин Андерсон предъявили удостоверения личности, свидетельство о браке и документы на недвижимость.

— Несколько людей могут засвидетельствовать, что этот молодой человек привел Элис Ван Эк на Гудмедбридж, а члены Торгового Совета видели Бреккера в доме Яна Ван Эка, когда он проник в кабинет, чтобы украсть перстень и деньги.

«Вы тоже были там,» — хотела сказать я, вспоминая темную фигуру в дыре в потолке, однако вовремя вспомнила, что в том доме была не я, а Джулия.

Ладно, переходим к плану Б.

Нападение.

— Мистер Роллинс, давайте не будем создавать конфликтную ситуацию, — произнесла я, теряя терпение. Если Пекке удасться зародить в прокуроре зерна сомнений, то Каз останется в тюрьме — и наш план рухнет. — Мне совершенно не хочется выдвигать встречные обвинения.

— Обвинения?

— Я правильно понимаю, что это вы являетесь боссом Грошовых Львов?

— Именно так.

— В таком случае, вы отвечаете за действия Кевина Райана и Бобби О’Нила.

— Куда вы клоните? — Пекка сощурил глаза. За его плечом, Эрик резко побледнел. Еще немного, и он потеряет сознание.

Я повернулась к Роджеру Ганну, призвав все свое актерское мастерство.

— Господин Ганн, я хочу подать в суд на господина Роллинса, как главаря банды, и Эрика Майера, как руководителя действий, за причинение мне тяжких телесных повреждений.

Роджер Ганн склонил голову набок.

— Какого рода телесные повреждения?

Я стянула перчатки, передав их Андерсону, и закатала рукава пальто. Затем подняла руки, исполосованные тонкими рванными линиями, тянувшиеся от пальцев и исчезающие под одеждой. Из помещения словно вытянули весь воздух. Я чувствовала на себе пристальный взгляд Каза.

— От чего они? — тихо спросил Ганн.

— Осколки, — ответила я, опуская рукава и снова натягивая перчатки. — Меня швырнули на зеркало. Я упала прямо на осколки.

Андерсон жестом фокусника извлек из кармана еще одну бумагу и передал ее Ганну. Тот внимательно ее изучил.

— Это — чистосердечное признание господина О’Нила в том, что он и его напарник, господин Райан, нанесли моей клиентке тяжкие телесные повреждения. Также он сообщает, что действовал по приказу господина Майера.

Роджер Ганн долго думал. Я видела блеск ненависти в его глазах, когда он посмотрел на Эрика, и боль, когда он перевел взгляд на меня.

Инеж разузнала, что у него есть дочь, всего на пару лет младше меня. Она попала в беду, доверившись не тем людям, а когда отец узнал об этом, было уже поздно. Она даже не состояла в банде, просто оказалась не в том месте, не в то время.

Видел ли он во мне свою дочь? Изначально мы хотели сыграть на его отцовских чувствах, но теперь мне было немного стыдно.

— Миссис Ритвельд, — в этот раз мне всё-таки пришлось поднапрячься, чтобы не вздрогнуть от чужой фамилии. — Я сделаю все возможное, чтобы они понесли соответствующее наказание. Вас могут вызвать в суд для дачи показаний, но сейчас вы с мужем свободны.

Роджер Ганн подал знак стражникам. Они открыли решетку, один из них снял кандалы с Каза, после чего отступил, освобождая место. Бреккер неуклюже поднялся, то ли из-за больной ноги, то ли из-за долгого сидения на одном месте без возможности подвигаться.

Мне следовало дождаться, когда он выйдет из камеры, но он поднял на меня свои темные глаза, и внутри меня что-то сломалось. Я рванула к нему, обхватила за шею и буквально повисла на нем. Я должна была изображать из себя образованную жену, но мне даже не пришлось играть. В голове звучало: «Живой, живой, живой!» Голосок в дальней части сознания напомнил мне, что Бреккер зарежет меня за нарушение его личных границ, но мне было все равно. Пусть он режет, стреляет, бьёт — главное, что он вернулся к нам.