Эрик и Фриц.

Я попятилась назад, надеясь, что они не успели меня заметить, но эти двое так были поглощены спором, что ни на что не обращали внимание.

Помнил ли Фриц мое появление в посольстве? Я так и дорассказала Казу, как именно смогла все провернуть.

Прежде чем получить постоянную работу у Анны Орловой, Томас работал доставщиком молока. Будучи привлекательным парнем, ему без труда удавалось расположить к себе служанок из богатых домов. В том числе, и из дома Фрицев.

У каждого из нас были свои страхи. Кто-то боялся высоты. Кто-то — темноты.

Джон Фриц боялся болезни Альцгеймера. Он видел, как эта болезнь развилась сначала у его деда, а потом и у отца. Не думаю, что есть что-либо, что могло вогнать Фрица в больший ужас, чем осознание того, что он не помнит, как он писал письмо. Я не хотела его пугать. Он вообще не должен был встретиться со мной в посольстве.

Даже если он меня по какой-то причине и не помнит, то попадаться на глаза Эрику мне тоже не хотелось. На вечере у тети он не вспомнил меня, но это не значит, что он не вспомнит сейчас, когда я без украшений и простом пальто.

Воспоминания отбросили меня в события почти двухлетней давности.

***

Заброшенная фабрика. Недавно доставленные из Нового Зема ящики. На них надписи, предупреждающие о ценности груза. Я должна была уйти. Мне нельзя было здесь находиться. Нужно вернуться домой. Но этот керчийский придурок, Эрик, сломал мой велосипед, и я теперь мне хотелось ему отомстить. Что насчет того, чтобы узнать, куда он постоянно исчезает и рассказать об этом его старшим братьям? Это сбавит с него спеси.

Мне не следовало идти за ним.

Не следовало.

«Что ты здесь делаешь? Тебе нельзя здесь находиться. Ты что, следила за мной? Джо…»

Я обрушила на него лампу прежде чем он мог позвать охрану. У него закатились глаза и он упал, уронив при этом ящики с провизией. Охранники не могли не заметить шум. Я услышала, как один из них крикнул на ломанном керчийском:

«Мистер Майер? Вы в порядке?»

И я побежала.

***

Но откуда Эрик и Фриц знают друг друга?

Я снова высунулась из своего укрытия. Фриц был бледным, а Эрик побраговел от злости. Громкость разговора то опускалась до яростного шепота, то поднималась до крика. Я разобрала только часть разговора.

— Ей это не понравится.

— Еще больше ей не понравится, когда она узнает, что документы пропали в твою смену.

Эти слова были обращены к Фрицу. Почему-то вспомнился наш поход в посольство месяц назад. Мог ли Каз стащить какие-нибудь бумаги, пока была занята? Я бы не удивилась. Но кто эта таинственная она?

Мне не удалось расслышать ответ Фрица, но стало ясно, что он нашел чем парировать Эрику. Теперь они поменялись ролями. Фриц нападал, а Эрик был на грани потери сознания. Майер что-то сказал, всплеснув руками. Его слова не понравились Фрицу. Советник схватил Эрика за рубашку и толкнул к стене. Его перестало заботить, что их могут подслушать, потому что следующие слова он произнес достаточно четко и громко:

— Что, по-твоему, с нами сделают, если формула уплывет у нас из-под носа? Орловы поставляют в Керчию шелк. Так, дорогой Эрик, кого Торговый Совет обвинит в случае провала — их или нас?

***

Я дождалась, когда Эрик и Фриц уйдут, и только после этого юркнула в приоткрытую дверь в задней стороне отеля. Я оказалась на лестничной клетке. Передо мной встал выбор между лифтом и лестницей. Отбросив на время подслушанный разговор, я напряглась, воскрешая в памяти встречу с Казом.

«Ты опоздал.»

«Посмотрел бы я на тебя после спуска пешком с пятнадцатого этажа с больной ногой»

«Там нет лифта?»

«Слишком много людей.»

Конечно, я могла ошибаться, и их вообще здесь не было бы. Но чутье показывало, что в этот раз я права. На лифте я поднялась на пятнадцатый этаж. Я уставилась на белые двойные двери — единственные на этом этаже, не считая узкой двери рядом с лифтом и еще одной в конце коридора.

Я замерла с поднятой рукой, не рискуя постучать. В конце концов, либо они там есть, и все порядке, либо в этом номере живет кто-то еще, и тогда мне достаточно извиниться и уйти домой, где меня ждет Томас с собранными вещами.

Мое внимание привлекло какое-то пятно на полу, у двери. Коридор отеля был роскошно обставлен, все так и кричало о дороговизне расположенном на этаже номера. Однако при мытье полов уборщик пропустил, может, просто еще не успел убрать — серию коричневых пятнышек, тянущихся от лифта до дверей номера. Мои губы растянулись в ухмылке.

Я постучала. Мне было видно, как тень закрыла глазок с той стороны.

— Открывай, Бреккер, канальная ты крыса.

Дверь приоткрылась, и я увидела высокого рыжеволосого мужчину, который определенно не был Казом. Внутри меня все напряглось, а затем мужчина произнес, обращаясь кому-то внутри номера:

— Кажется, это ваша знакомая.

Он посторонился, и моему взору предстали Отбросы. Джеспер расплылся в улыбке.

— Принцесса! Папа, это принцесса, принцесса, это мой отец.

Я закатила глаза, услышав прозвище. Мистер Колм пробормотал: «Очень приятно», хотя по его лицу нельзя было сказать, что он в восторге от нашей встрече. Я перевела взор и на остальных. Уайлен, Нина и Маттиас если и имели повреждения, то несерьезные, в то время как руки и ноги Инеж были перевязаны лоскутами полотенец. Они уже пропитались кровью.

— Что случилось?

— Инеж завела новую подружку, — Нина протянула мне чашку с кофе. Я с благодарностью ее приняла и вместе с серцебиткой села на диван.

— Как ты нас нашла?

Я обернулась. Каз стоял у окна, выходящего на главный вход. Сомневаюсь, что он видел меня, когда я пробиралась к отелю. При виде его безразличного выражения лица я почувствовала, как ко мне вскипает вчерашняя злость на него, обида, и что-то еще, отдаленно напоминающее тоску.

Я неопределенно пожала плечами.

— Шла по следу из подливы, — я перевела взгляд обратно на Нину, поняв, что не испытываю ни малейшего желания говорить с Бреккером. — Что вы делаете здесь, в отеле? Разве вы не должны готовится к следующему этапу плану или радоваться вашей победе?

Хотя я демонстративно задала вопрос Нине, ответил мне все равно Каз.

— Было бы чему радоваться. У нас нет печати. Нет кораблей. Нет денег. Весь план коту под хвост.

— А еще вас разыскивают, — добавила я. Каз перевел на меня свои темные глаза. Я поспешно извлекла из кармана листовки и развернула их на небольшом столике.

Я не стану повторять, что сказал Каз.

— Что мы будем теперь делать? — Уайлен нахмурился. — Не можем же мы просто сидеть здесь вдевятером и ждать, когда городской страже надоест нас искать.

Я обвела взглядом семерых ребят и отца Джеспера, который перебрался на кухню.

Вдевятером.

— Кхм, — я поставила чашку на стол и, положив ногу на ногу, переплела пальцы, удерживая коленку. Смотреть в глаза ребятам я избегала. — На самом деле я пришла, чтобы попрощаться.

— Только не говори, что ты решила бежать с тонущего корабля, принцесса, — возмутился Джеспер. — Это слишком низко для тебя.

Я вытаращила на него глаза.

— Нет! Дело не в этом! — не для меня, по крайней мере. — Просто… мне пора домой. Я и так задержалась здесь.

— Постой. Ты хочешь сказать, что возвращаешься в Равку? — Нина нахмурилась. Я кивнула. Ее взгляд метнулся к Казу. Сначала я решила, что она хочет обвинить его в том, что я приняла такое решение, а потом поняла, что она наблюдает за его реакцией.

На мои слова.

Каз смотрел в окно.

— Каз? — он и не шелохнулся, когда Нина позвала его. — А теперь скажи, что Джей не может уехать, потому что без нее мы не справимся.

Мы так и не узнали, что мог ответить Каз. В дверь постучали.

Каз проковылял к двери и взглянул в глазок.

— Это Шпект.

Я никогда не видела вошедшего мужчину, хотя знала, что он сыграл немаленькую роль в походу в Ледовый Дворец. Они что-то негромко обсудили, после чего Каз спросил у Колма: