— Бреккер, ты ведь знаешь, я так просто не отстану. Мы видимся с тобой почти каждый день. Чем раньше начнём, тем быстрее закончим.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он поднял ладонь и неуверенно положил ее поверх моей. Когда наши руки соприкоснулись, он дернулся и попытался отстраниться, но я потянулась следом за ним, не давая прервать физический контакт. Воздух со свистом покинул его легкие.

— Кто научил тебя всем этим фокусам? — быстро спросила я. Каз посмотрел на меня, но я не была уверена, что он видит меня.

— Что?

— Вскрытие замков, кража вещей. Не хочешь же ты сказать, что Матиас прав, и это все магические трюки?

Он моргнул. Раз, второй.

— На свои первые заработанные деньги я купил зеркало, — он говорил, растягивая слова, постепенно возвращаясь в реальный мир. — Я часами стоял перед ним, практикуясь. Ты представить не можешь, сколько всему можно научиться, наблюдая за шулерами и мошенниками Восточного Обруча.

Пока он говорил, напряженность покидала его тело. Дыхание выровнялось, взгляд прояснился. Замолчав, он посмотрел на наши руки. Осторожно, не сводя глаз в наших прижатых друг к другу ладоней, он убрал руку. Длинные пальцы исчезли в куске кожаной ткани. Каз встал со скамейки, опираясь на трость.

Он мог уйти, так ничего и не сказав, но вместо этого он произнес, стоя ко мне спиной:

— Спокойной ночи, Джулия.

***

Меня разбудило солнце на моем лице. Я поморщилась и повернулась на другой бок, прячась. Сегодня мне приснился странный сон. Я была у пруда, с Казом, и держала его за руку. А еще мне снились двое мальчишек, они были очень больны, а люди просто проходили мимо, не обращая на них внимания. Было много мертвых, изуродованных тел, один из мальчиков, младший, тонул среди них, отчаянно хватаясь за старшего брата, но тот тоже уже был мертв и не мог ему помочь. Затем этот сон сменился на другой, не такой страшный: перед огромным зеркалом сидел одинокий мальчишка и крутил между пальцев монетку. Она то исчезала, то появлялась, пуская по пустой комнате блики.

Я резко села в кровати, так что у меня закружилась голова. Когда в глазах прояснилось, я огляделась. Шторы, которыми обычно занавешивают на ночь окно, распахнуты. Пальто брошено на спинке стула, подошвы туфель в грязи.

Я действительно была в саду, у пруда, с Казом Бреккером, и я действительно держала его за руку, пока он рассказывал мне о своем брате и своем недуге. Не стоит и упоминать, что как только я осознала все это, я поставила рекорд по переодеванию.

Внизу было тихо. Прислуга бесшумно скользила по дому, прибирая оставшийся после вечеринки беспорядок. В гостинной я, к своему удивлению, обнаружила тетю. Она сидела в кресле, читала газету и пила чай. Тетя, когда не была на грационзых мероприятиях, предпочитала не выходить лишний раз из своей комнаты.

Если, конечно, у нее не были гости.

— А мистер… мистер Ритвельд? — пробормотала я, едва вспомнив его фальшивую фамилию.

— Во-первых, доброе утро, — она отставила чашку на столик и посмотрела на меня поверх очков. — А во-вторых, мистер Ритвельд ушел из-за возникших дел. Где-то час назад. Впрочем, мы успели обсудить все необходимое.

От разочарования мне хотелось топнуть ногой, пусть я и знала, как по-детски это будет выглядеть. Затем я вспомнила о том, что до сих пор не знаю тему их разговора.

— Ясно. И что же вы обсуждали?

— Бизнес, — дав такой короткий ответ, тетя вернулась к газете.

— Ммм. А он ничего не просил мне передать?

— Только что-то о том, что тебе нужно навестить какого-то Уайлена.

Значит, ему что-то нужно от меня в склепе. Прекрасно. Я уже почти покинула гостиную, когда тетя окликнула меня.

— Да, и не планируй ничего на завтрашний вечер. Мы идем на ужин к мистеру Ван Эку.

========== Глава 14. My Body Is A Cage ==========

— И зачем мне нужно идти на ужин к Ван Эку?

Один вопрос. Десять слов. И, впервые за долгое время, я получила развернутый ответ.

Когда я присоединилась к Нине, Инеж и Уайлену в одной из боковых катакомб, я рассчитывала, что Каз мне улыбнется, подмигнет, или в конце концов, просто кивнет. Иными словами, я надеялась, что он хоть как-то даст мне знать, что он помнит наш ночной разговор. Вместо этого, он даже не взглянул на меня, когда я прошмыгнула внутрь, закрывая за со собой дверь и проскальзывая на стул рядом с Ниной, и за то время, что я провела с ними в комнате, никак не выдал, что мы вообще вчера виделись. У меня же чесались руки хорошенько ему врезать.

Как я уже упомянула, Каз все же поделился со мной информацией о моем завтрашнем визите в дом Ван Эка. Более того, он посвятил меня во весь план — ну или большую его часть. Сначала это привело меня в восторг. Я стала настоящей частью их приключения. А вот спустя час мне уже не было весело. Каз прогонял план снова и снова, желая убедиться, что все пройдет идеально, и хотя все, что от меня требовалось, это впустить Каза и Уайлена в дом, а затем также помочь им выйти (серьезно, меня рассматривают исключительно как ключ доступа куда угодно), это не спасло меня от тотального обсуждения.

Каз и Уайлен идут за печатью Ван Эка. Нина и Инеж подсыпают долгоносиков в сахарные силосы, доступ к котором обеспечили мои поделки. Остальные занимаются спасением гриш. На словах план звучал на удивление просто, но Каз явно считал, что здесь слишком много переменных, из-за которых все может пойти не так.

— Все ясно? — уточнил Каз, и все мы, уставшие после бесконечной прогонки, энергично закивали.

Теперь я должна была пойти к Уайлену, а он мне рассказать все необходимое про своего отца. Но перед этим у меня было еще одно дело. Не может же он вечно меня игнорировать.

Я дождалась, когда остальные выйдут, и встала перед Казом, вытянув ладонь. Он взглянул на нее и выгнул бровь.

— Тебе нужны деньги?

— Мне нужна твоя рука.

Он и не дрогнул, но я буквально ощутила, как сильно ему хочется меня сейчас придушить.

— Я занят.

— Иными словами, тебе страшно, — и сама удивилась, откуда у меня взялось такое бесстрашие — заявлять Бреккеру, что он чего-то боится. Но после всего, что произошло, после нашей «истории за историю», мне хотелось верить, что мы теперь чуть больше, чем просто бандит из Бочки и богатая девушка из Равки. Ну или хотя бы, что у меня есть иммунитет к таким высказываниям.

Вот теперь он разозлился. Сощурив глаза, он спросил-приказал:

— Не пора ли тебе к Уайлену?

Я проглотила ответ, вертящийся у меня на языке. Не хочешь по-хорошему — ну и ладно. Пожала плечами, словно меня это совсем не волнует, и направилась к выходу. Уже обхватив пальцами дверную ручку, но еще не поворачивая ее, беспечно бросила через плечо:

— Уверена, Пекка Роллинс будет рад воспользоваться твоей слабостью, когда ты ему попадешься.

Сзади раздраженно фыркнули, но когда он заговорил, я не услышала в его скрипучем голосе ничего, кроме усталости.

— Надо полагать, ты будешь первой, кто побежит об этом ему докладывать.

Засчитав его слова за разрешение действовать, я вернулась в центр комнаты и снова вытянула свои ладони. Он стянул перчатку, но когда он протянул ко мне руку, я помотала головой.

— Обе.

Пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, — и определенно нецензурное — он, к моему удивлению, подчинился, и спустя пару мгновений я уже держала обе его ладони.

— Что ты купишь, когда получишь свою долю?

Прикосновения вызывали у Каза негативные воспоминания из детства, возвращая его в день, когда ему пришлось осквернить тело брата. Я надеялась, что если заставить его думать о чем-то приятном во время нашего «сеанса», то тогда при физическом контакте он будет вспоминать что-то хорошее, а не плохое. Кроме того, это был очередной шанс узнать о нем больше информации.

Вероятно, он разгадал мой замысел (один из), потому что в этот раз разговорить его было намного легче.

— Я выкуплю все акции Клуба Воронов и Пятой Гавани, — часто дыша, произнес он. — Куплю соседние здания, чтобы было куда расширяться. И проведу наконец в Клепку горячую воду…