Если они нападут на лагерь и его люди смогут убить принца-отказника, Алина никогда ему этого не простит. Перед глазами возникла картина: он будит ее поцелуем и сообщает, что пока она спала в его постели, его гриши и опричники забрали у нее то, что было ей так дорого. Когда она поймет, что он говорит ей правду, она попытается убить его, а может, и себя. Однако, если они пока подождут, он сможет выведать у Алины планы и замыслы Ланцова.
— Не предпринимай никаких действий. Продолжайте наблюдать за ними, но не более.
Иван долго смотрел на хозяина, не произнося ни слова.
— Мой господин, — осторожно начал сердцебит. — Простите мне мои слова, но мне кажется, что вы необъективны.
Голос Дарклинга был холоднее льда.
— Неужели?
— Вы не можете быть уверены в ее намерениях. Эта девушка не раз обманывала Вас. Не стоит рисковать вашим положением ради нескольких минут удовлетворения…
— Не тебе решать, что мне делать, а чего нет, — Дарклинг расправил плечи. Он был всего на пару сантиметров выше сердцебита, но это не помешало ему нависнуть над ним, как коршун над добычей.
— Я не имел в виду…
— Возвращайся к своим обязанностям, и не смей больше мне перечить, если не хочешь отправиться во Фьерду с дипломатической миссией.
На лице Ивана заходили желваки. Он быстро поклонился, пробормотав извинения, и ушел. Его шаги в скором времени стихли, а Дарклинг все еще сжимал руки в кулаках, желая самолично скрутить сердцебиту шею. Наконец он заставил себя успокоиться и повернулся к двери, направляясь обратно в комнату, когда заметил мелькнувшую тень. Он тихо подошел к двери в его покои, которая все это время оставалась распахнутой, и заглянул внутрь. Никого.
Только дверь в спальню была немного приоткрыта, хотя Дарклинг точно помнил, что закрывал ее.
Ступая тихо, но не медля, он пересек комнату и резким движением распахнул дверь. Алина сидела на кровати, скрестив ноги. Она накинула на себя его кефту, которая была слишком ей велика. Удерживаясь только на одной застежки, она обнажала больше кожи, чем прятала, но девушку это, похоже, не волновало.
Несколько долгих минут они молчали, не прерывая зрительный контакт.
— Подслушивать нехорошо, — сказал он наконец, все еще стоя на пороге спальни и держась за ручку двери, будто не мог решить, хочет ли он заходить внутрь.
Алина неопределенно повела плечом, отчего кефта сползла еще ниже. Дарклингу пришлось приложить нечеловеческое усилие, чтобы перестать пялиться на ложбинку между ее грудями и посмотреть ей в глаза.
— Мне было любопытно, на что ты меня променял.
Все это походило на какую-то игру. Дарклинга не покидало ощущение, что девушка манипулирует им, флиртует и завлекает его, чтобы отвлечь. Иначе почему она так спокойна? Она не услышала доклад Ивана, или настолько доверяет Дарклингу, что не боится за своего принца?
— Можно было выйти, а не красться и шпионить, — что-то решив для себя, Дарклинг закрыл дверь и неспешно двинулся к девушке, продолжая удерживать взгляд на ее лице.
— Ты злишься?
— Нет. Но я не потерплю в моем доме шпионов.
— Вот как, — Алина склонила голову на бок и переместила одну ногу, так что подол кефты еще сильнее распахнулся. — И что же ты будешь делать?
— Придется заручиться твоей преданностью.
Они одновременно подались навстречу друг другу, сливаясь в поцелуе. Алина упала на спину и потянула за собой Дарклинга. Она обняла его за шею и обвила ногами туловище, и заклинатель теней на мгновение задумался, кто здесь чьей преданностью заручается. Он осторожно убрал ее руки, оставив беглый поцелуй на запястье под вторым усилителем, после чего зафиксировал их у нее над головой. Алина протестующе дернулась, но он крепко удерживал ее запястья.
— Мне кажется немного нечестным, что на тебе столько одежды, — недовольно пробормотала Алина, елозя пяткой по его спине, будто бы намеревалась одними только ногами стянуть с него рубашку.
— Может быть, это часть замысла, — перенеся вес так, чтобы не раздавить Алину, Дарклинг свободной рукой скользнул по телу девушки, забираясь под полураспахнутую кефту и прокладывая маршрут все ниже и ниже.
Алина сдавленно ахнула, когда он провел рукой у нее между бедер, посылая электрические разряды по всему телу. Она приподнялась навстречу ему и прикусила нижнюю губу, сдерживая вздохи. Ей хотелось прижаться к нему, ощутить прикосновение кожи к коже, но чертова одежда.
Дарклинг наблюдал, как под закрытыми веками беспокойно движутся ее глаза, как в немом крике приоткрывается рот каждый раз, как он задевает — случайно или намеренно — особо чувствительное место. У него была вечность, чтобы овладеть этой наукой, но никакие знания и опыт не могли сравниться с наслаждением изучать ее тело с нуля. Как очередной эксперимент с мерзостью, когда у тебя за плечами столетия обучения Малой Науки, но ты все равно не понимаешь, чего ожидать. Что будет, если я немного нажму здесь? Как сильно ты будешь задыхаться, если я разведу пальцы?
Она извивалась под ним, пытаясь вырваться. Чешуйки браслета впивались в кожу, ноги нетерпеливо терлись о бока, намереваясь то ли оттолкнуть, то ли притянуть ближе. Но Дарклингу было этого мало. Он хотел слышать ее.
— Не молчи, — Дарклинг медленно вынул пальцы, только чтобы затем резко ввести их обратно, заставляя ее вздрогнуть. — Я хочу слышать твои стоны.
— Только после тебя, — ответила она, не открывая глаз, подаваясь бедрами вперед, к нему, приподнимаясь с простыни, когда он повторил пытку. Дарклингу не нужна была их связь, чтобы узнать: ей нужно, чтобы он ускорился.
Но он не был готов так быстро сдаваться.
Он убрал руки и выпрямился, насладился сначала непониманием, а потом и ненавистью в ее взгляде. Алина села, грудь быстро поднималась и опускалась от тяжелого дыхания. Кефта Дарклинга окончательно расстегнулась и осталась лежать на кровати, как силуэт огромной птицы.
— Что это сейчас такое было? — с нескрываемой злостью в голосе спросила она. Дарклинг пожал плечами.
— Ты же сама сказала: только после меня.
Алина задумчиво опустила глаза на выпирающий бугорок в его брюках.
— Можем позвать Ивана, — предложила она. Она говорила спокойно, но через связь чувствовалось ее желание рвать и метать от неудовлетворения. — Он такой послушный слуга, наверняка он сможет утолить твои потребности. Хотя, возможно, будет достаточно того, что он поможет мне закончить то, что начал ты…
Дарклинг прищурил глаза.
— Ты не станешь этого делать.
— Ты правда так думаешь? — Алина повернулась к двери и набрала в легкие воздуха. — Ив…
Конец имени оборвался смешком, когда Дарклинг повалил ее обратно на кровать. Воспользовавшись заминкой, Алина легко смогла перевернуть их обоих и оказалась сверху. Дарклинг приглушенно рассмеялся, когда длинные волосы Алины упали ему на лицо.
— Так о чем мы? Ах, ну да, — Алина скользнула рукой вниз, задержавшись только для того, чтобы забраться под рубашку и коснуться раскаленного живота, и ниже, пока не легла на пульсирующий пах. Алина слегка сжала пальцы, и Дарклинг зашипел сквозь крепко стиснутые зубы. — Немного не тот звук, тебе не кажется?
Алина поцеловала его, вынуждая разомкнуть губы, проникла языком внутрь, изучая нёбо, сталкиваясь с его языком, пока ее пальцы блуждали по твердому бугорку, дразня. Неглубокое дыхание Дарклинга и то, как его руки сжались у нее на талии, свидетельствовали, что она двигается в верном направлении. Решив, что с него достаточно, Алина запустила руку в брюки, провела подушечками пальцев по его длине и коснулась влажной головки. И Дарклинг сдался.
Его стон казался Алине самой прекрасной симфонией, и она расплылась в улыбке от мысли, что она его обыграла в его же игре. Девушка сжала пальцы, вынуждая Дарклинга снова издать этот великолепный звук. Будь это другой день или раз, то Алина продолжила бы изучать его, экспериментировать, узнавать что-то новое. Ей хотелось заставить его чувствовать те же восторг и наслаждение, что и она минутами ранее. Но не она это начала. Не ей и заканчивать.
