— Вы только посмотрите, — хриплым голосом (виной чему, с удовлетворением отметил Дарклинг, был он сам) пробормотала Алина. — Заклинатель Теней на коленях перед заклинательницей Солнца.

— Я предлагал тебе трон. Неужто тебя удивляет, что я преклоняюсь перед тобой?

— Опять лишние слова.

Дарклинг так резко вскочил на ноги, что девушка испуганно вздрогнула. Он запечатлел у нее на губах долгий поцелуй, прежде чем поднять легкое тело вверх, заставляя ее обхватить ногами его талию. Он осторожно прикоснулся губами к возникшей перед лицом груди, насладился стоном Алины, когда он легонько прикусил сосок. Девушка зарылась пальцами ему в волосы, впилась ногтями в кожу головы.

Крепко ее удерживая, он преодолел оставшееся до кровати расстояние и аккуратно положил ее. С белоснежной кожей и светлыми волосами она казалась призраком на фоне темных простыней, ярчайшей звездой на ночном небе. Алина покрывала его шею ответными поцелуями, пока он избавлялся от брюк.

— Скажи мне, Алина, твой принц уже завладел тобой? — спросил Дарклинг, навесая над ней. — Приходила ли ты к нему так же, как пришла сейчас ко мне?

— Тебе бы этого хотелось, не так ли? — Алина провела кончиком языка по его коже, вырисовывая невидимые символы. — Ведь если я ему отдалась, то его это дает тебе очередной повод его ненавидеть и желать ему смерти; уничтожить за то, что он посмел коснуться меня?

Дарклинг застыл от осознания правоты ее слов. Как хорошо она его знала. Как точно предвидела, о чем он думал.

Скажи, что ты была с ним или со следопытом, и я убью их самым мучительным способом. Скажи, что умоляла его провести с тобой ночь, и я заставлю тебя пожалеть об этом.

На мгновение он был уверен, что Алина признается в связи с отказником, но затем она обхватила его лицо ладонями, нежно провела пальцами по бровям, носу, заостренным скулам, и его затопило чувство, название которому он практически забыл.

— Только ты, — прошептала Алина, внимательно смотря ему в глазах, выжидая, когда он поймет смысл ее слов, когда поверит в их искренность. — Мне нужен только ты.

С гортанным рычанием Дарклинг впился ей в губы. И лишь когда воздух практически заискрился от повисшего в нем напряжения, он медленно вошел в нее.

Дарклинг не помнил, сколько ему было лет, и уж точно не смог бы сказать точно, со сколькими он разделял длинные ночи: с кем-то — ради определенной цели, с кем-то — чтобы не сойти с ума от всепоглощающего одиночества. Иногда он позволял себе представить, что в этот раз все будет иначе, что с ним сейчас не гриш и не отказник, а его заклинательница Солнца. Однако наступало утро, и вместе с ночью оно прогоняло его идиотские фантазии о том, в чем он нуждался больше всего.

Но сегодня все было иначе, пусть Дарклинг и не мог окончательно поверить в то, что она не исчезнет, не разлетится, как звездная пыль, едва он кончит. Он двигался медленно и умеренно, боясь причинить ей боль, но с каждым разом, когда она называла его имя — его настоящее имя, а не титул, который он сам себе выбрал — сдерживаться было все труднее. Она впилась короткими ногтями в его плечи, надавила пяткой на позвоночник, позволяя ускориться. Дарклинг слышал ее прерывистое тяжелое дыхание, видел затуманенные глаза и понимал, что она близка. Он поцеловал ее, снова, и снова, пока не ощутил, что она пытается что-то сказать. Алина пробормотала что-то неразборчивое, не открывая глаз.

— Что?

Алина открыла глаза и посмотрела на него на удивление ясно. Она переместила ладонь с его плеча на щеку, так что пальцы разбросались веером от уха до кончика губ.

— Скажи, что ты любишь меня, — прошептала Алина, рвано хватая ртом воздух. Каждое слово сопровождалось паузой, словно ей было трудно составлять предложения. — Скажи, что тебе нужна я, а не моя сила.

— Я люблю тебя, — покорно сказал Дарклинг.

Вторая просьба осталась проигнорированной: Алина выгнулась дугой, кончая с единственным словом на устах: Александр. После нескольких толчков Дарклинг последовал за ней.

Позже, когда сердце перестало так бешено стучать, а Алина тихо сопела, уткнувшись ему в грудь, Дарклинг думал над ее словами и постепенно осознавал, что если она снова его об этом спросит, то ответ ей может не понравиться…

***

Дарклинг не мог сказать точно, сколько так лежал, глядя на спящую Алину, когда раздался тихий стук в дверь. Его взгляд метнулся от двери к девушке, проверяя, не разбудил ли ее шум, но все говорило о том, что ее сон не могла прервать такая мелочь, как незваный гость. Белые волосы разметались по черной подушке, как выпавший на чернильное пятно снег. Одну ладошку она засунула под щеку, другая лежала рядом на подушке. Ее рот был слегка приоткрыт, словно она хотела что-то сказать, но никак не могла найти слов.

Дарклинг осторожно вылез из кровати, не отрывая от нее глаз и следя за тем, чтобы не разбудить ее, и поспешно оделся, чудом отыскав разбросанную по комнате одежду. Бросив очередной взгляд на Алину (из-под одеяла торчала голая пятка, и Дарклинг порывался подойти и накрыть ее, но боялся, что это движение разбудит ее), он вышел из спальни и прикрыл за собой дверь, не давая потревожившему его Ивану заглянуть внутрь. Жестом он пригласил сердцебита выйти в коридор, и только там заговорил.

— Что такое?

Лицо Ивана не выражало никаких эмоций, но Дарклинг знал, что сердцебит не был дураком и наверняка понимал, кого заклинатель теней прячет в спальне. Кроме того, многие вчера в зале узнали Алину Старкову — будет странно, если слухи еще не достигли даже Фьерды.

— Шуханский посол теряет терпение. Он просил напомнить, что оказал нам услугу, приехав неделю назад, но больше не может ждать.

— Он здесь не для заключения договора о ненападении, а чтобы самолично увидеть наши преимущества и рассказать остальным, почему стоит нам подчиниться без лишних пререканий, — Дарклинг отчеканил всю речь без единой запинки, хотя мысленно он корил себя за глупую ошибку. Вчера он должен был встретиться с послом и лично с ним поговорить. Теперь же тот будет считать, что Дарклинг намеренно пропустил встречу, чтобы накалить обстановку.

— Мне так ему и сказать?

Дарклинг на секунду прикрыл глаза, продумывая речь. Мысли путались, крутились, в голове вспыхивали обрывки прошлой ночи, что совершенно не облегчало задачу.

— Нет, — наконец сказал Дарклинг. — Скажи послу, что в его же интересах убедиться в том, что слухи о растущей мощи Равки — правда. Отведи его в мастерскую, чтобы фабрикаторы могли продемонстрировать ему люмию.

— Хорошо, мой суверенный. — Иван согласно кивнул, но уходить явно пока не собирался.

— Что-то еще?

Сердцебит помедлил, прежде чем ответить, словно сомневался, стоит ли сейчас беспокоить Дарклинга.

— Мы обнаружили лагерь Ланцова. Он и его люди расположились в лесу в двух днях езды от Ос Альты.

Взгляд Дарклинга непроизвольно метнулся к двери, ведущей в спальню. Значит, принц-отказник смог подобраться так близко к столице, не привлекая внимания шпионов Дарклинга. Алина наверняка прибыла с ним. Вопрос оставался тем же: она добровольно проникла во Дворец, или действовала по приказу бастарда, чтобы отвлечь Дарклинга, пока ее ненаглядный отказник штурмует столицу?

— Они готовятся напасть?

— Трудно сказать. Наши люди доложили, что противники разбили лагерь, но признаков того, что они собираются в ближайшее время наступать, нет. Хотя не исключено, что это обманка. — Иван замолчал, ожидая приказаний, но таковых не последовало. — Мы можем напасть на них сейчас, пока они этого не ожидают. Учитывая их местоположение, они едва ли имеют хороший обзор, поэтому если мы ударим по ним, то сможем убить Ланцова и…

— Нет.

Сердцебит вздрогнул от резкого ответа. Всего мгновение назад в его глазах горели искорки от предвкушения сражения, теперь же в них застыло легкое недоумение.

— Нет, — повторил Дарклинг, не будучи толком уверенным в причинах нежелания нападать сейчас. Было ли это решение, основанное на многовековом опыте, или в нем говорила мальчишеская глупость?