Может, это просто сон? Состояние точно такое же. Заторможенное.

— Насчет бала, — она протягивает пергамент и Гермиона чисто на автомате принимает его. — Я набросала правила, о которых ты говорила. Но пункт про алкоголь доработаешь сама.

Правила. Бал.

Гриффиндорка едва не прикрывает глаза ладонью. Голова совершенно не соображает. Своим затянувшимся молчанием заставляет Тео и Пэнси хмуро переглянуться. Гермиона не может винить их — она, наверное, выглядит поистине безумно. Уверена, что бледность на лице лишь усугубилась. Ко всему прочему, её руки слегка подрагивали, что было отчетливо видно из-за пергамента, который девушка все еще держала перед собой.

Возьми себя в руки.

Да, она так и сделает.

Как только узнает, что с родителями и… Ей нужно дать согласие? Согласие. Мерлин, до этого момента Грейнджер по большей части была сосредоточена на части «целители выдвинули предложение», а не на «необходимо твое согласие». Что они придумали, раз возникла такая нужда?

Да, она даст его. Что бы там ни было. Если есть хотя бы маленький шанс, что мама и папа вспомнят обо всем и при этом не пострадают — Гермиона готова.

Но навязчивый голос в голове твердил, что, раз они нуждаются в «её согласии», все не так уж и безобидно. Сердце вновь принялось тревожно биться. Она сойдет с ума до вечера.

— Грейнджер? — настороженность в голосе Паркинсон немного привела девушку в чувство.

— А? Да. Точно, правила. Я вынесу их на рассмотрение на завтрашнем собрании префектов, — Гермиона мысленно похвалила себя, что смогла сформулировать адекватное предложение с тем хаосом, что царил в голове с самого утра.

Послышались шаги, но гриффиндорка были слишком занята тем, что пыталась спрятать пергамент в сумку и скрыть при этом дрожь в руках. Потому для неё в самом деле стало неожиданностью, когда за спиной Тео возникла фигура Малфоя.

На секунду ей показалось, что в серых глазах промелькнуло что-то помимо равнодушия. Впрочем, если так и было, Драко слишком быстро взял эмоции под контроль, пересекая на корню возможность прочесть что-то по взгляду. В остальном он выглядел как всегда: аккуратно и раздражающе идеально. Сейчас Гермиона была даже рада, что беспокойство мешало сосредоточиться на чем либо. Ведь это значило, что и на Драко сосредоточиться у неё не выйдет.

— Ладно, я пойду. Спасибо за помощь, Пэнси, — показалось странным, как легко имя слизеринки сорвалось с губ. Возможно, она уже называла её по имени, но вспомнить об этом сейчас не удавалось.

Гермиона могла бы проследить за реакцией ребят, чтобы узнать, действительно ли в данной ситуации было что-то неправильное, но ноги сами унесли прочь по коридору.

Она снова сбежала.

Снова как трусиха.

***

Гермиона не могла больше выносить ожидание. Последний пузырек Сна без сновидений был выпит сразу по возвращении в Башню старост. На кровати рядом уютно расположился Живоглот и, под мурчание кота, сон накрыл девушку с головой.

На часах было без пятнадцати шесть, когда Гермиона открыла глаза. Живот сводило от нервного напряжения (или, возможно, причиной было отсутствие нормального питания), но копаться в поисках подходящих таблеток не стала — все равно плохо помнила, что могло бы помочь в таком случае.

Девушка умылась и, облачившись в обычную толстовку и старые джинсы, попыталась собрать волосы в приличный пучок, чтобы локоны лишний раз не лезли в глаза. Серая одежда придавала бледному лицу еще более нездоровый вид, но Гермиона только поморщилась, взглянув на себя в зеркало.

Стоит ли предупреждать Макгонагалл? Грейнджер не была уверена. И, оценив свое моральное состояние, приняла решение не делать этого. В конце концов, она отправляется по важным делам. И, если честно, не была уверена, что директриса позволит ей и шагу ступить за порог школы, как только увидит. Гермиона не смогла бы винить её в этом — самой тошно смотреть в зеркало.

Когда стрелки часов показали половину седьмого, губы девушки были искусаны до маленьких ранок, а кожа вокруг ногтей больших пальцев растерзана. Предположив, что Артур уже около получаса находится дома (если верить словам Джинни), Гермиона двинулась прочь из школы с надеждой, что визит не станет несвоевременным. Ему стоило указать точное время в записке, чтобы гриффиндорка не раздумывала над тем, в нужный ли момент появится в Норе, но мистер Уизли, видимо писал впопыхах.

Грейнджер плохо запомнила дорогу до Хогсмида, но физически чувствовала себя намного лучше после сна. Хоть живот и начал периодически урчать.

На пороге Норы стояла Молли, как будто ожидала появления гостьи с минуты на минуту, а потому приветливо улыбнулась и помахала Гермионе рукой. Впрочем, в ней отчетливо проглядывалось плохо скрытое напряжение. Неосознанно гриффиндорка занервничала еще сильнее.

— Проходи, милая, Артур уже дома, — женщина заперла за ними дверь и, пока что-то рассказывала об ужине, у Гермионы была возможность кинуть взгляд на лестницу. Перси дома? Если так, можно будет попытаться вытянуть из него новые сведения. — Я думала, ты придешь с Джинни или Роном.

— Я решила не беспокоить их лишний раз, — девушка выдавила из себя улыбку, мысленно обращаясь к друзьям и прося прощения. Гермиона надеялась, что никого не обидела, хоть и не позвала их с собой.

— Но ты чувствуешь себя нормально? — Молли аккуратно обхватила лицо Гермионы руками, изучая с явным беспокойством.

— Да, конечно.

— Ты очень бледная, милая.

Грейнджер едва сдержала тяжелый вздох. Миссис Уизли и представить не могла, сколько раз за день гриффиндорке пришлось слышать это.

Ей пришлось потратить несколько минут, чтобы убедить женщину в своем хорошем самочувствии и заставить поверить, что причина всему постоянная занятость. И все же девушка не могла утверждать, что Молли успокоилась. По крайней мере, её взгляд говорил о том, что женщина все еще не на шутку переживает.

Но Гермиона также не могла утверждать, что причина не сидела прямо сейчас на кухне с весьма загадочными новостями касательно её родителей. Предположила, что, должно быть, Артур обо всем уже рассказал жене.

Однако у Грейнджер было не слишком много времени, чтобы проанализировать свои догадки, поскольку миссис Уизли подтолкнула её в сторону кухни и, когда Гермиона переступила порог, тихо закрыла за ней дверь.

Артур сидел за столом, перебирая какие-то бумаги. На долю секунды Грейнджер подумалось, что, возможно, он изучает материалы дела Розье, но взгляд, коим мужчина встретил её, вмиг отодвинул подобные мысли подальше.

Сердце жалобно заныло. Артур выглядел встревоженным.

У Гермионы снова свело живот, отчего ноги слегка задрожали. Пришлось сесть, чтобы скрыть это.

— Здравствуйте.

— Привет, Гермиона, — мистер Уизли улыбнулся, но получилось слишком вымученно. И все же девушка выдавливает слабую улыбку в ответ. По всей видимости, получается не намного лучше, потому что Артур вдруг окидывает её странным взглядом. — Как у тебя дела?

— Мистер Уизли, правда, я с огромный удовольствием поболтаю с вами, но, прошу, давайте перейдем сразу к делу, иначе я сойду с ума, — на одном дыхании выпаливает Гермиона, устраиваясь поудобнее на стуле напротив.

Мужчина кивает, и на секунду повисает давящее молчание. Гриффиндорке вовсе не нравится, как нервно Артур начинает перебирать пергаменты на столе. Но ничего не говорит, позволяя ему подобрать нужные слова. И тот факт, что ему необходимо их подбирать, тоже настораживает.

Мозг начинает генерировать самые худшие из возможных сценариев развития событий, но, благо, мистер Уизли начинает говорить до того, как Гермиона ощутит головокружение от волнения.

— Как я и написал, целители нашли зацепку, — надежда, очевидно слишком ярко отразившаяся на лице девушки, вынудила его добавить: — Возможно.

— К чему они пришли? — в нетерпении Гермиона заерзала на стуле.

Возможно, сейчас последние минуты спокойствия. Артур может сказать, что отец и мать не смогут ничего вспомнить, что произошло нечто непоправимое, либо же еще одно вмешательство в их память причинит сознанию непомерный вред и таким образом Гермиона лишь навредит родителям.