— Я знаю всё. Нужно поговорить.

Слизеринка колебалась не больше трех секунд. Затем торопливо кивнула и пропустила Гермиону вперед. Один из кабинетов должен быть свободным… Приводить Пэнси в Башню казалось неправильным, это место хотелось оставить незапятнанным подобными разговорами. Можно было пойти в выручай-комнату, но и это место Грейнджер мысленно пометила как собственный тайник.

Идея подключить к делу Паркинсон могла дорого стоить — предвидеть реакцию девушки не мог никто, и Гермиона сильно рисковала, воплощая план в реальную жизнь, но в этот раз риск казался оправданным.

Ей нужны знающие ситуацию союзники. Не потому, что справиться самостоятельно выше её сил, а скорее из принципа «один мозг хорошо, а два лучше». Возможно, она не замечает чего-то, на что могла бы обратить внимание Пэнси. К тому же в данный момент сложно найти более заинтересованного человека, чем она. Гермиона надеялась, что у слизеринки также есть важная информация.

Они быстро скрылись от гомона студентов в пустующем кабинете, и гриффиндорка сразу наложила заглушку на комнату. Вряд ли кто-то станет подслушивать, но это не та ситуация, в которой можно рисковать. Заперла дверь элементарным заклинанием, не имея цель забаррикадироваться, а скорее рассчитывая заранее заметить, если кому-то приспичит воспользоваться именно этим кабинетом.

От Паркинсон буквально исходило напряжение. Гермионе казалось, что стоит подойти на шаг ближе, и её ударит молнией. Но пришлось сесть за одну из пустующих парт и пригласить слизеринку занять место рядом. На удивление, та сразу же послушалась.

— Что конкретно ты знаешь?

— Про твоих родителей. Еще некоторые детали.

— Некоторые детали? — со скептицизмом переспросила Пэнси.

Гермиона тяжело вздохнула. Как бы ни хотелось отложить сложный разговор на потом, возможности задвигать убийства в дальний ящик больше нет.

— Все, что я скажу, не должно выйти за пределы комнаты. Сыворотки правды здесь нет, но я надеюсь на честность с твоей стороны, потому что и сама врать не собираюсь.

Только недоговаривать.

Надеяться на честность слизеринки — как, должно быть, глупо. Но сейчас они не были студентками вражеских факультетов, они были девушками, отчаянно желающими раскрыть преступление. Пусть и каждая со своей целью.

Не то чтобы у Гермионы теперь был выбор — разговор начат и бежать поздно.

— Что происходит, Грейнджер?

— Твои родители не первые жертвы.

— Прости? — смешок вырвался из уст Пэнси, а Гермиона мысленно попросила всех богов избежать еще одного приступа нервного смеха. Уж слишком пугающе это выглядело.

— Был еще один человек. Его тело оставили в атриуме Министерства.

Реакция собеседницы на слово «тело» была более чем яркой — Гермиона заметила, но предпочла не подавать виду. Из них двоих кто-то должен оставаться в трезвом уме. Насколько это возможно.

— С чего ты взяла, что преступник один и тот же?

— Мне кажется, кто-то мстит семьям бывших Пожирателей. Первым был Розье-старший.

— Какое это имеет отношение к моим родителям? Они пропали, а не убиты, — и все же Пэнси принялась кусать нижнюю губу, пальцами теребя край юбки.

Гермиона понимала Паркинсон. Если бы кто-то сказал, что её родители, возможно, на грани жизни и смерти, либо же нещадно истерзаны каким-то психом, сперва Гермиона послала бы этого человека куда подальше. Чтобы поверить в подобное, несмотря на доводы рассудка, потребуется время.

Увы, именно оно было в дефиците.

— Думаешь, это просто совпадение? — Гермиона и сама невесело усмехнулась. Если бы все было так просто…

— Если же нет, ты утверждаешь, что мои родители сейчас мертвы?

Возможно.

— Я не могу и не стану утверждать. Но около трех недель назад кто-то убил бывшего Пожирателя, а теперь пропали еще два человека. И тоже амнистированные Пожиратели. Не слишком для совпадения?

Пэнси отвечать не стала. Отвела взгляд, обдумывая слова Гермионы, а та терпеливо помалкивала рядом. Казалось, с каждой минутой лицо слизеринки бледнеет. Солнечный свет проникал в окна и освещал кабинет, его было достаточно, чтобы разглядеть нежелание Паркинсон верить подобным теориям.

Говоря откровенно, она ожидала более бурную реакцию. Возможно, гнев, или даже слезы, но слизеринка умело держала себя в руках, вызывая восхищение. Конечно, от взгляда не укрылись искусанные ногти и губы, но в сложившейся ситуации это было мелочью — на самом деле, Пэнси имела полное право закатить истерику.

— Возможно, они действительно просто ненадолго уехали, — в её голосе не было и капли веры в собственные слова.

Сердце Гермионы застучало быстрее, когда слегка подрагивающая рука поднялась и нерешительно опустилась на плечо Паркинсон. Та вздрогнула и быстро перевела взгляд на ничего не выражающее лицо гриффиндорки.

Стоило больших усилий скрыть эмоции, но Гермиона решила, что жалость — худшее, что можно предложить Пэнси. Поэтому она предлагает взаимопомощь.

— Так тебе сказали отвечать в Министерстве? И ты веришь?

Девушка молчала лишь несколько секунд, но Грейнджер казалось, что прошла вечность. Она все ждала, что слизеринка вскочит с места и покинет кабинет.

— Зачем рассказала мне все это? У тебя есть подозреваемые?

— Надеялась, что ты поможешь найти их.

Пэнси выглядела разочарованной. Впрочем, выражение её лица практически сразу стало каменным. Наверное, она надеялась на Гермиону куда сильнее, чем показывала. Что ж, Гермиона тоже возлагала на себя большие надежды. Большие неоправданные надежды.

— Ты говорила про детали.

Вздох облегчения едва не вырвался наружу. Это можно расценивать как согласие? Грейнджер была более чем уверена. Однако подавила нарастающую надежду и постаралась не затягивать молчания.

— До пропажи твоих родителей главным вопросом было то, как преступник проник в атриум. Все случилось ночью, и я склоняюсь к мысли, что он воспользовался самым простым, но наиболее подходящим способом — сетью летучего пороха. Когда тело обнаружили, многие сотрудники уже прошли через камины и вычислить, кто мог воспользоваться ими ночью стало невозможно.

Пэнси кивала на каждое предложение Гермионы, хотя нетерпения на её лице не заметил бы только слепой. Конечно, больше всего её волнует не Розье, но гриффиндорка была благодарна за пристальное внимание. Даже если Паркинсон предпочтет сфокусироваться исключительно на поисках родителей, Гермиона скинет с плеч груз. Необходимость обсудить с кем-то столь масштабное происшествие сводила с ума. Теперь у неё был слушатель и с каждым словом девушке казалось, что дышать становится легче.

— Мне кажется, преступник выжидал, — задумчиво продолжила она. — Реакции Министерства? Я так не поняла, к чему было оставлять тело именно там. В любом случае, реакции не последовало, и он сделал следующий шаг.

— Родители не были одни в тот день.

— Это и удивляет! Как так вышло, что никто не заметил постороннего в наполненном людьми поместье?

— Состав всегда приблизительно один и тот же, — отрицательно покачала головой Пэнси. Выводя узоры на покрытой тонким слоем пыли парте, она словно рассуждала вслух. — Семей пять? Не уверена, детям редко позволяют присутствовать. В любом случае, они всегда собираются в одном и том же зале.

— Я знаю про часовые ограничения.

Паркинсон кивнула, с легким недоумением взглянув на Гермиону.

— Да, мероприятие всегда начинают в семь. Гости могут уйти в любое время, но такого еще ни разу не происходило. Как правило, все аппарируют одновременно — за несколько минут до десяти.

Грейнджер норовила поинтересоваться, что же могут обсуждать на подобных встречах, но предпочла оставить этот вопрос на потом, если не выкинуть вовсе — если верить Пэнси, она присутствовала не так часто, да и Перси упоминал что-то про благотворительность. В чистые намерения бывших Пожирателей Гермиона не верила, но их стратегию не понимал только идиот. Что ж, зато деньги идут на благие дела.